Мужлан и флейтистка

– У вас есть другая женщина?

– Нет. Зато у жены есть другие мужчины. Да ну, неохота говорить об этом. Ну что, Елизавета Марковна, я наверное уже пойду… Вот вам все мои контакты, звоните в любое время без стеснения. И поверьте, для меня общение с вами, как глоток свежего воздуха!

И с этими словами он ушел.

Елизавета Марковна еще полчаса сидела в кресле, глубоко задумавшись, а потом позвонила подруге, с которой дружила с детства. Та тоже жила одна. И ближе друг друга у них никого не было.

– Зиночка, ты даже вообразить себе не можешь, что со мной случилось!

– Хорошее или плохое?

– Невероятное!

– Рассказывай!

Елизавета Марковна рассказала.

– С ума сойти! А сколько ему лет?

– За сорок.

– А как он выглядит?

– Он интересный, что называется, кряжистый мужик, широкоплечий, крепкий, руки такие здоровенные.

– Лысый?

– О нет! У него красивые волосы, что называется, соль с перцем, слегка вьющиеся, глаза такие умные, проницательные, улыбка чудесная…

– Лизка, нешто ты влюбилась?

– Не смеши меня, Зина! Просто когда тебе семьдесят два года и ты считаешь, что на всем свете, кроме такой старой кошелки, как Зина, у тебя никого нет… Поневоле восхитишься таким вниманием. И обаянием. Но у тебя хоть в Австралии есть сын, а у меня… сама знаешь… – голос Елизаветы Марковны дрогнул. – Ты пойми, это ведь Паша договорился с другом, что тот не оставит его мать. И тот не оставил… А прислал ко мне этого Федора Федоровича, который оказался просто душа-человек!..

– Ладно, подруга, не вздумай плакать, хватит, отплакала уже свое.

– И ты знаешь, он мне признался, что буквально на днях ушел от жены.

– О! Лизаня, я знаю, чем тебе заняться – подыскивай ему новую жену!

– И где я должна искать? – фыркнула Елизавета Марковна.

– Вместе будем думать, скрести по сусекам…

Глава третья

– Ну, Федор Федорович, вижу, нравится тебе мое предложение.

– Нравится, не скрою! Хотя ответственность такая, что… И я чувствую, там еще разгребать и разгребать.

– Но ты же это умеешь, как никто! Зато и деньги совсем другие, а они лишними не бывают, у тебя семья…

– Погоди, Игорь Палыч, я хотел сказать… Ушел я из семьи-то…

– А мне что за дело? Парткомов нынче нету, живи как знаешь. А с квартирой что?

– Пока в гостинице, потом сниму что-нибудь.

– Нет, на такой работе мыкаться с жильем – последнее дело. Короче, раз так, выделим тебе ведомственную квартиру, но только на год. А за год ты уж как-нибудь устроишься. Ипотеку возьмешь или еще что… Квартира хорошая, новая, недалеко от офиса, пешком десять минут.

– О, это то, что надо!

– Смотреть квартиру будешь?

– Да зачем? Что мне одному-то надо!

– Тоже верно!

– Игорь Палыч, а может, я сразу на работу выйду?

– Нет уж, положен тебе отпуск, гуляй! Отдохни как следует, чтобы со свежей головой к новому делу приступить. Даже не заикайся! Езжай куда-нибудь к морю. Если хочешь, путевочку тебе подберем…

– Да нет, спасибо, я уж как-нибудь сам.

– Ну, как угодно! Скажу тебе, Федор Федорович, я здорово рад, что ты возглавишь это направление, таких работников, как ты, поискать – не сыщешь! А главное, ты организатор, как говорится, божьей милостью.

– Спасибо, Игорь Палыч, захвалил! Неудобно даже.

– Ладно, не скромничай, небось и сам себе цену знаешь!

– Ну, мало ли кто как себя оценивает, а вот чтоб начальство тебя верно оценивало, это не часто бывает.

– Ну, все, Федор Федорыч, ступай в отдел кадров, а Валя, секретарша моя, тебе туда ключи и адресок доставит.

– Спасибо!

Они обменялись крепким рукопожатием и Федор Федорович ушел. Весьма и весьма довольный. За год я уж как-нибудь устроюсь с квартирой, а первое время, пока буду разбираться с делами на новом месте, прикидывал он, буду жить спокойно и ни о чем не думать.

Он созвонился с Ильей и они договорились встретиться вечером.

При встрече обнялись.

– Привет, дружище! Какой ты стал… матерый!

– Матерый? – засмеялся Федор Федорович.

– Ага! Именно! Просто богатырь!

– Меня одна дама недавно с Ильей Муромцем сравнила.