Мимолетности, или Подумаешь, бином Ньютона!

– Что отменяется? – перепугался он.

– Свадьба. Я отменила свадьбу.

– Почему?

– Объясню завтра утром. Ты сможешь меня встретить?

– Само собой. А что случилось?

– Потерпи до завтра. Расскажу.

– Мама как чувствовала.

– Что?

– Сегодня утром сказала: что-то мне не верится, что эта свадьба состоится…

Милая, родная, любимая моя Соня! Она чувствует меня как родную дочь. И я точно знаю, что сейчас они втроем помчатся приводить в жилой вид мою заброшенную квартиру. Как же я по ним соскучилась… И тут же позвонила Анита.

– Фаинчик, это правда? – голос у нее был ликующий.

– Правда. У меня уже билет на утро.

– Круто! Ты молодчина, Фаинчик! Я вернусь послезавтра, и тогда увидимся. Пока не говори никому ничего. Я сама всем все объявлю. Договорились?

– Конечно. Да я и не успею ничего.

– Короче, жди моего звонка.

Когда я вернулась, отец был уже дома.

– Ну ты и учудила! – покачал он головой.

– Папа!

– Да ладно, – шепотом произнес он и подмигнул мне. – Я, как ты знаешь, не слишком верил в этот брак.

– Значит, ты не сердишься? – тоже шепотом спросила я.

– Чего мне-то сердиться? Я хочу только, чтобы ты была счастлива. Нет, в данном случае лучше сказать – чтобы ты не была несчастна. Но Карлотта рвет и мечет. Ты и вправду утром улетаешь?

– Да. Уже позвонила Федяке.

– А что с работой? Тебя твоя Анита поманила?

– Если честно, да. Но последним толчком послужил Цицерон.

И я рассказала отцу о разговоре с Серджио.

– Да пошел он куда подальше! – таково было папино резюме.

– Папочка, я тебя обожаю!

– Да, и забудь эти глупости с возмещением ущерба.

– Но я не хочу…

– Тебя это вообще не касается.

– Папа!

– Бамбина! Кстати, у тебя есть в Москве деньги?

– Есть, не волнуйся. И еще Анита мне поднимет зарплату.

– Ей можно верить?

– Да. Я ее за язык не тянула. И она очень во мне нуждается.

Он ласково потрепал меня по волосам.

– Бамбина, я рад… Я опять узнаю свою дочку. А то бродила тут по дому какая-то бледная копия моей девочки… К черту! Найдешь себе мужа в России, а если не мужа, то мужика, от которого родишь. И к черту всяких мужей. Родишь и подбросишь деду, а я уж воспитаю! И зачем нам какие-то чужие противные дядьки?

– Папа, а как же достоинства, которые можно открыть?

– А ты запоминаешь все глупости, которые я говорил в жизни?

Я очень боялась, что Серджио примчится и будут долгие мучительные объяснения. Но он даже не позвонил. Или просто не получил еще моего сообщения? Как бы там ни было, но утром отец отвез меня в аэропорт. Карлотта держалась со мной довольно сухо и не звала приехать при первой возможности, как обычно. Ну и ладно! Меня огорчало только то, что я не простилась с Цицероном. Но рано утром у него не приемные часы.

Встречали меня Федяка и тетя Соня. Она обняла меня, расцеловала.

– Маленькая моя, как хорошо, что ты сбежала из-под венца. Я, конечно, твоего жениха видела только на фотках, да и то в компьютере, но он мне не понравился. Красивый, но какой-то холодный, чужой… Ну его! Мы у тебя прибрались. А что с работой?

– Возвращаюсь в свой журнал.

– Здорово! Ох, как я по тебе соскучилась!

– Но я сорвала вам поездку в Рим.

– Да почему? Мы непременно поедем, просто будем чувствовать себя там легко и непринужденно.

– Ой, Финик, – вмешался в разговор Федяка, – мама так тут психовала…

– Из-за чего?

– Ну как же, там светское общество, а в чем я пойду на свадьбу? Я же не знаю, как там у них принято, боюсь показаться чумичкой…

– Сонечка, родная, – я обняла тетку.