Нерождённый

Они пересмотрели видео, сделали как было показано и Максим помчался. Он ехал так быстро, как только мог! Нос и спина ещё болели после падения, но он не мог остановиться. Его стопы пылали, а тело лихорадило.

Он наехал на какую-то ямку в асфальте, велосипед подскочил, бутылка выскочив попала в спицы и заблокировала колесо. Максим перелетел через руль.

Дальше тьма. И конца ей не будет очень долго.

Он пришёл в себя в окружении друзей.

– Фигасе ты улетел!

– Я думал ты помер!

– У тебя лоб с вмятиной!

Максим тряс головой. Голоса друзей доносились как будто сквозь воду. Издалека. Он ничего не понимал.

– Макс! У тебя кровь! У тебя будет шрам!

Максим попробовал встать, но завалился обратно. Ноги его не держали. Голова кружилась так сильно, что его вырвало.

Он откинулся на спину и лежал, смотря в небо. Ребята всё что-то говорили, но ему было плевать.

Его нет. Его не было. Он начал гореть.

Новые ранки на сыне родители заметили не сразу. Он был потерянный и тихий. Не такой, как обычно.

– Максюш, у тебя что температура? Дай лоб потрогаю.

Аня прислонила руку к его лбу и поняла, что-то не так. Лоб не ровный. На самом стыке волос и гладенькой кожи, под челкой спряталась весьма ощутимая вмятина.

– Максюш, это что такое? – голос зазвенел, стал неприятно высоким, и мальчик поморщился, убирая её руку.

– Я же упал, ты что забыла.

И он прошаркал к себе в комнату. Прошаркал едва переставляя ноги. Ребенок, который не мог спокойно ходить, а всегда бегал и прыгал. Всегда!

– Саша! – Аня позвала мужа, сорвавшимся голосом.

– Ну чего, Анечка? Ты же знаешь, я устал… Вы дадите мне отдохнуть наконец?

– Надо Максюшу в больницу вести…

– Зачем?

– У него вмятина на голове…

– Ань, ну что за ерунда? Нормально же всё. Он пацан, да ещё и с шилом в жопе. Я тоже в свое время постоянно битый ходил и ничего.

– Ну не знаю. Мало ли чего? Давай съездим.

– Я и так на работе замотался, хотите езжайте. Я же тебе для этого машину и покупал.

Бах! И из комнаты дочери раздался дикий плач.

Аня заскочила в её комнату и увидела валяющийся на полу комод. Девочка стояла рядом с ним и очень громко рыдала.

– Что случилось?!

– Я…я…простохотелаба-а-абочку-у-удоста-а-ать.

Хныкала девочка, размазывая кулачками слёзы по всему лицу.

Аня взяла её на руки и успокоила. Максим в это время лежал в комнате смотря в потолок. Стоило ему закрыть глаза, как комната шла кругом. По всему телу шли мурашки, а к горлу подступала тошнота. Его охватила дрожь, мерзкая и неконтролируемая и ему стало адски жарко.

Он больше никогда не сможет закрыть их надолго…

На следующий день Аня заметила круги у Максима под глазами. Он был всё таким же потерянным, как накануне.

– Максюш, тебе плохо? Давай не пойдёшь сегодня в школу.

Он никак не отреагировал. Никак.

Раньше он бы обрадовался. Необходимость быть в системе и дисциплине всегда его подавляла. Он бунтарь и никогда не останавливающийся двигатель. А сейчас он будто отключился.

У Ани на сегодня не было никаких встреч или созвонов, и она всё-таки отвезла сына к доктору. Мальчика осмотрели, сделали МРТ и рентгенографию головного мозга. Осталось дождаться расшифровки результатов, но это должно было занять пару дней.

Они вернулись домой.

Аня нервно хлопотала, готовя еду и наводя порядки перед приходом мужа. Она периодически заходила к сыну в комнату. Он просто лежал в кровати, слушая какое-то видео в телефоне. Судя по звуку, это была запись прохождения игры Minecraft. Аня уже хотела было одернуть Максима и заставить его выключить «этот бред», но она сдержалась. Её ребёнок вёл себя так только когда сильно болел. Он же «живчик»! Они с мужем всегда раздражались на эту особенность сына – просто невозможно было всё время терпеть его бешеный ритм. А сейчас она бы всё отдала, чтобы увидеть, как он нетерпеливо скачет и рассказывает ей какую-то очередную историю.

Раздался телефонный звонок.

Ей звонила очередная клиентка, по делу о разводе. Нужно было срочно обсудить с ней стратегию к предстоящему суду.

Максим слышал, как мама громко учит какую-то тётеньку.