Завещание сверху

Алиса чувствовала, как закипает от возмущения. Пытаясь подавить в себе испепеляющее чувство гнева, она молчала, скрестив руки на груди. Возразить она не могла, ослушаться тоже, поэтому ей оставалось только успокоиться и принять его решение. Бэсенджер ещё с минуту мерял сидящую напротив непослушную душу снисходительным взглядом, словно ожидал, что это поможет ей проникнуться в суть того, что он хотел до неё в очередной раз донести, а затем сказал:

– Можешь идти. Увидимся после окончания курсов на повторной беседе.

«Жду с нетерпением», – язвительно подумала Алиса, направляясь к выходу из кабинета. Затем она глубоко вздохнула и вслух произнесла:

– Конечно, Бэс!

Её опять ждала очередная рутина. Предвидя неизбежное, Алиса направилась к стойке Кэт в поисках исцеления.

К этому времени подруга уже успела восстановить прежний порядок в своём уголке и с нетерпением ждала её возвращения.

– Как всё прошло? – осторожно поинтересовалась она.

– Как обычно, – пожала плечами Алиса.

– Опять курсы?

– Ага, – устало вздохнула та.

– Милая… – проскрипело что-то за спиной.

Обе девушки обернулись на голос, но его источника нигде не было видно. Кэт приподнялась из-за стойки и перегнулась через неё. Вдруг чья-то морщинистая рука схватила её за запястье.

– А-а-а-а! – вскрикнула Кэт.

Алиса обошла стойку и наткнулась на маленькую сморщенную старушку, которая крепко сжимала дрожащими пальцами запястье Кэт. Старуха была настолько мерзкой, что на лице Кэт непроизвольно отразилось чувство брезгливого отвращения. Она безуспешно пыталась вырвать свою руку из скрюченных пальцев гостьи. Та, несмотря на почтенный возраст, оказалось довольно сильной.

Девушки были немало удивлены возрастом старухи. Ни одна, ни другая никогда не видели такой старой души. Ведь души приходят в Промежуточный мир совсем не в том возрасте, в котором умерло тело. Они попадают на тот свет в том состоянии, в каком чувствовали себя большую часть жизни. Алиса, например, умерла в своей последней жизни в тридцать шесть лет. Тем не менее, несмотря на вечную усталость, одиночество и неустроенность, она никогда не ощущала себя старше двадцати восьми, поэтому и в Промежуточный мир пришла в этом возрасте. Они с Кэт были довольно похожи. Обе блондинки, милые и симпатичные, стройные, но не субтильные. Только Кэт обладала непомерной жизнерадостностью и оптимизмом, в отличии от Алисы, за столько лет потерявшей солнечный взгляд на мир. Кэт всегда было восемнадцать земных лет. Некоторые души, дожив до глубокой старости, по-прежнему чувствовали себя шестнадцатилетними подростками, а кто-то, наоборот, мог умереть в тридцать и явиться на тот свет в виде сорокалетнего человека. В общем-то, состояние души зависело от её уровня счастья и степени удовлетворённости земной жизнью. Представшей перед Кэт и Алисой старухе на вид было лет сто, что вовсе не означало, что она прожила тяжелую жизнь. Это скорее говорило о сложности её характера, о старости её души и, конечно же, об отсутствии в её жизни счастья, удовлетворённости и любви.

– Где здесь рай? – требовательно проскрипела старуха.

– Рай? – удивилась Кэт, вырывая руку из цепких пальцев незнакомки.

Алиса со скепсисом наблюдала за старухой.

– Рай, спрашиваю, где? Куда идти?! – теряла терпение та.

– Минутку! – спохватилась Кэт, безуспешно пытаясь освободиться от старухи. – Мне нужна вторая рука! – потребовала она, наконец, чтоб гостья отпустила её.

Старуха помедлила какое-то время, недоверчиво глядя на Кэт.

– Зачем? – спросила она, с прищуром глядя на подругу.

– Пропуск в рай оформить, – съязвила Кэт.

– А где рай? – сильнее потянув на себя девушку, вновь поинтересовалась она.

Кэт болталась на стойке, едва удерживаясь на ней. Умоляющим взглядом она просила подругу о помощи.

– Ага, – не сразу сообразила Алиса. – Рай там, – указала она на коридор, ведущий к офисным кабинетам, – за мной будете.

Старуха тут же отпустила Кэт. Та резко соскочила со стойки, неуклюже приземлившись на ноги. Старушонка шустро проковыляла к Алисе. За собой она волочила длинный тяжелый мешок, который из-за стойки девушки сразу не заметили. Теперь незнакомка переключилась на вторую подругу.

– А какая в рай очередь? Большая? – требовательно прокряхтела она.

– Вы да я, – пояснила Алиса, в свою очередь подавая Кэт сигналы о помощи.

Кэт, нисколько не растерявшись, быстро нырнула под стойку и нажала на нужные клавиши, после чего над столешницей возник точно такой же серебряный куб с памятью души, как и у Алисы. Кэт, понимая всю сложность ситуации с новоприбывшей душой, взяла коробку в руки и вытряхнула её содержимое прямо на макушку старушенции. Едва коснувшись головы, эфирная субстанция превратилось в дымку. Только, в отличие от дымки, окутавшей Алису, эта дымка была похожа на пепел.

– Чем вы меня обсыпали?! – возмутилась старуха, размахивая руками над головой.

– Сломалась, что ли? – недоумевая, предположила Алиса.

– Это Дух святой… Так сказать, Божественное просветление… – пояснила подруга, сосредоточенно клацая по клавишам компьютерной клавиатуры.

– Да-да, без этого нельзя, не пустят, – поддержала подругу Алиса.

– Грешно издеваться над старыми людьми! – возмущенно заявила старуха, стряхивая пепел и потрясая сморщенным кулаком в сторону Кэт. – А ты давай, веди меня к воротам рая, да поскорей! – приказала она Алисе, снова крепко ухватив её за руку.

– Вас в рай не пустят, – ответила Алиса, пытаясь освободиться от прилипчивой старухи.

– Пустят-пустят! – возразила старуха, поближе подтягивая к себе мешок с чем-то брякающим внутри. – Это тебя в рай не пустят, а я-то уж себе проход обеспечила! Всю жизнь собирала медную посуду, столовое серебро и чарки… от бабушек достались медали и монеты и много чего еще, – гордо потрясая мешком, похвасталась старуха. – Вон и на Земле меня помнить будут!

– Родные? – предположила Алиса.

– Нет у меня никого! Неблагодарные они! Я для них всё, а эти непутевые даже поминки как следует организовать не смогли! – гневно потрясая мешком, сетовала старуха. – Всю жизнь дочери говорила, мол, глуповата она, чтоб одной жить, а та возьми да выйди замуж. И ведь за какого никчемного человека – и пьяница, и бездельник… А сын… Какую девку выбрал! Ни борща сварить, ни полы толком помыть не может. Видать, околдовала она его чёрной магией. Я уж порчу снимала-снимала, а он никак. Свечей в церкви понаставила, чтоб отвадить её, и хоть бы что! Все колдует и колдует. Подливала, видать, ему что-то каждый день.

– Может, любит он её? – скептически предположила Кэт.

– Кто? – не поняла старуха.

– Сын ваш свою жену, – пояснила Алиса.

– Какая такая любовь?! – возмутилась старуха. – Любить нужно мать свою! А то чужие люди. Любовь! Тьфу! Глупости! Колдунья она! Пусть теперь сами мучаются! А я уж, как к Богу попаду, так сразу его попрошу мне помочь, вразумить их! Чего ты головой качаешь?! – озлобилась старуха на Кэт. – Сомневаешься? Не сомневайся! Послушай мудрую женщину, я тебе расскажу! Я при жизни столько свечей ему поставила. Так молилась, что на лбу вмятина, и на исповедь завсегда с удовольствием. Только батюшка освободится, так я первая стою исповедоваться.

– И много в чем каялись? – поинтересовалась Кэт.

– Так вот и батюшка говорил мне, что незачем так много. Порой как глянет на меня, глаза к небу возведёт – видать, молится за меня. А я и спешу его порадовать, всё говорю и говорю. Так чище буду. А ещё я наследство церкви отписала. Уж они-то меня теперь всю жизнь поминать будут. И вот ещё с собой прихватила, – потрясла старуха бряцающим мешком. – Так что ведите меня немедля к воротам рая! У меня для Бога много советов есть, – погрозила бабуся. – А ты с чем пойдёшь? – она недоверчиво взглянула на Алису.

– А я карточкой расплачиваться буду, – ответила Алиса.

– Тьфу ты ж, мать твою! Бесовское изобретение! И до рая добралось! Ничего святого не осталось, – выругалась старуха.

Кэт исчезла под стойкой.

– Бэс, у нас тут проблема нарисовалась с одной старушкой, – спокойным голосом сказала она в трубку телефона.

– Если даже в раю такое творится, то уж лучше в ад! – продолжала браниться старуха.