У реальности два лица

– Привет.

– Привет. Ты быстро доехал. Идём?

Я хотела скорее увести его подальше от магазина. Давид скользил по моему лицу проницательным взглядом. На его губах играла лёгкая улыбка, а в орехово-карих глазах плескались лукавые нотки. Нет сомнения, он всё просканировал – понял, кто я.

– Подожди, пожалуйста, я быстро.

Давид направился в книжный магазин, а я осталась стоять как вкопанная. Я уже знала, что он сделает. Давид подошёл к стеллажу с новинками, взял с полки мою книгу, что-то спросил у продавщицы, которая в тот момент поправляла книги. Она сразу же повела его в другой ряд. Скорее всего пошли они за моей первой книгой – она ведь уже не считается новинкой и находится в другом месте. И хотя книг я написала уже четыре, в книжном магазине представлены только две. На кассу Давид отправился с двумя книгами. Отсюда не видно, но очевидно, что вторая книга тоже моя.

Выходя из магазина, он светился как ночная звезда – довольный, словно приз выиграл. Интересно, что его так порадовало?

– Теперь можем идти обедать.

Давид пригласил меня в уютный ресторанчик. Мы разместились за столиком у окна. Поначалу обсудили заказ, и я даже понадеялась, что может проскочим тему моего творчества. А нет! После того как мы сделали заказ, Давид достал книги из пакета.

– Возрастное ограничение восемнадцать плюс, – Давид стрельнул в меня взглядом. – Продавец сказала: очень хороший триллер, – взял в руки вторую книгу. – Тоже триллер? – посмотрел на меня, ожидая мой ответ.

Игривый взгляд его тёмных глаз сверлил меня не стесняясь. Не ошибусь, если предположу, что с момента, как он узнал, что я писатель, моя персона стала ему в разы интересней. Мужчина буквально горел любопытством. Хотя, справедливости ради, стоит отметить, что и вчера я была ему интересна, но он не забывал держать безопасную дистанцию. Видимо понял, что хоть я и встретила его без нижнего белья, забраться ко мне под платье будет не так просто.

– Мистический триллер.

Он вздохнул и откинулся на спинку кресла. Смотрел на меня, не отводя глаз —откровенно смущал своим взглядом. Достаточно тихо произнёс:

– Не знал, что произвожу впечатление не читающего человека.

Я усмехнулась.

– Ты не производишь такое впечатление.

Вкрадчиво спросил:

– А какое произвожу?

Я медлила с ответом, но взгляд не отвела. Внутри закипала вожделенная лава. Не могла же я сказать ему правду: а то, ты, не знаешь Давид, какое впечатление производишь на женщин.

Он ответил за меня:

– Тот, кого не стоит посвящать в подробности своей жизни, с кем непременно нужно держать дистанцию, быть осторожной – ни в коем случае не садиться в машину. Да, Камила?

Давид принял мою скрытность на свой счёт.

– Я просто не думала, что это будет тебе интересно.

Возникло такое чувство, словно я его обманула. Но ведь я всего лишь недоговорила. Почему, собственно, его так расстроил этот факт? Я перевела взгляд в окно, за которым шёл проливной дождь. Тишина между нами стала давить. Давид не спешил смягчить обстановку. Казалось его действительно задело моё недоверие.

Тихо произнёс:

– А мне интересно.

Я вернула ему взгляд и спокойно ответила:

– Я пишу книги не так давно. Сама ещё не привыкла к своему статусу, новому образу жизни. Давид, ничего личного, но я не стремлюсь уведомить всех и каждого о том, что я писатель. Такие ситуации, как сегодня в магазине, для меня в новинку. Не ожидала, что меня могут узнать, даже не думала об этом. Это же не презентация книги в самом деле. Я просто зашла в магазин посмотреть книги, чтобы скрасить ожидание. Я понятия не имела, что вот так запросто могу встретить поклонников моего творчества. Я не настолько популярна, чтобы меня узнавать.

– Расскажешь о том, как ты стала писать?

Я глубоко вздохнула. Ну как ему такое расскажешь?! Нет в этом мире живой души, которая бы знала мою историю целиком и полностью во всех деталях. ТАКОЕ не рассказывают. Об ЭТОМ лучше промолчать. Я и сама до конца не осознаю, что настолько изменилась. Мне кажется, я только начинаю себя понимать, хотя Вселенная давала мне знаки и до аварии. Убеждена, если бы я не сопротивлялась своему предназначению, меня бы не ударили так больно. Всего-то и нужно было посмотреть вглубь себя, но тогда это казалось недосягаемым. Как часто мы ищем ответы на стороне, а всё самое ценное хранится внутри нас самих. Ещё задолго до аварии я чувствовала, но не хотела считывать не совсем понятную для себя информацию, не спешила меняться – было проще ехать по старым рельсам, нежели потрудиться перевести стрелки на новый путь. Но выходить из зоны комфорта всё равно пришлось.

– Год назад я попала в аварию. Меня так тряхануло, что у меня открылись творческие способности, – я наиграно улыбнулась.

Намеревалась свести разговор на шутку, но Давид стал серьёзнее.

– Как это произошло? Ты сильно пострадала?

– В тот вечер кое-что случилось. Я нервничала и отвлеклась – вот и выехала на большой перекресток на красный свет светофора. В меня въехали сразу две машины.

Теперь пришла моя очередь измениться в лице. Воспоминания ещё живы – царапают душу, сеют боль. Иногда кажется, что пережила, уже отпустила, но бывает волна возвращается и понимаешь, что болезненный след-то остался – ещё ноет. Уже нет той физической боли, острой и разъедающей изнутри душевной, но отголоски никуда не делись, как ни крути, душа-то ранена. На самом деле в той аварии у меня были все шансы серьёзно пострадать или может даже погибнуть, но не случилось – мне чудесным образом повезло.

Я столько времени клеила себя по кусочкам, что говорить об этих событиях с лёгкостью не особенно получалось. Скольких сил мне стоило снова сесть за руль, знаю только я сама. Первое время у меня тряслись руки на руле, а тело покрывалось ледяным потом, но я заставила себя перебороть страх и снова водить машину. Как-то поздно вечером я проехала тот самый перекресток туда и обратно восемь раз, чтобы вычеркнуть этот страх навсегда. Возможно, это даже помогло. На людях я упорно делала вид, что со мной всё в порядке: забылось предательство любимого мужчины, пережилась авария и вот новая я сильная и здоровая, но в душе всё ныло от боли. Я скрывала своё жалкое состояние от самых близких мне людей и исповедоваться перед едва знакомым мужчиной точно не собиралась. Я устремила взгляд в окно.

– Погода совсем не радует. А я так надеялась на бархатный сезон. Как думаешь, дождь на весь день?

Давид сверлил меня задумчивым взглядом. По факту я не ответила на его вопросы, и он это прекрасно понимал. По моим наблюдениям Давид легко улавливает любую интонацию, переход в настроении – крайне проницательный, воспитанный и мудрый мужчина, обладающий неземной силой притяжения и невероятной сексуальностью. Давид кажется немного строгим, я бы даже сказала закрытым, но в тоже время он однозначно интересный для меня собеседник. В нём чувствуется некая особенная янская энергия, неимоверная сила – далеко не каждый мужчина излучает такие вибрации. Нет сомнений, если бы он захотел, то мог бы заполучить практически любую девушку – уверена, ему стоит только щёлкнуть пальцами в нужном направлении. Но рядом со мной он смотрит исключительно на меня – это приятно. Начинает казаться, что я для него особенная женщина, которую хочется завоевать, пленить, вероятно, чтобы поставить очередную галочку. А быть может инстинкт охотника не даёт возможности пройти мимо привлекательной туристки, с которой так ловко свела сама судьба. Сколько женских сердец было околдовано и разбито этим сильным мужчиной? Давид некий идеальный незнакомец – состоятельный, притягательный, альфа-самец с загадочным и глубоким взглядом, перед которым сложно устоять даже такой холодной снежной королеве, как я.

Я старательно переключила разговор на него. Давид, в отличие от меня, не стремился завуалировать свою жизнь так основательно – он спокойно отвечал на мои вопросы. В беседе выяснилось, что у Давида отец наполовину осетин, а мать русская. Его отец утонул, когда Давид был маленьким. Через полгода после смерти мужа его мама вышла второй раз замуж за лучшего друга покойного супруга – крёстного отца Давида. Во втором браке родила дочь. Такая вот Санта-Барбара получилась. Но по его интонации было понятно, что он принял выбор матери. Давид хорошо отозвался об отчиме. Именно отчим привёл его в строительный бизнес. За что Давид ему явно благодарен, хотя этого и не озвучивал. О сестре он упомянул вскользь. Я не спросила сколько ей лет. В целом, в ходе разговора он не стремился вдаваться в подробности, но общую картину обрисовал.

Мне не терпелось копнуть глубже, и я не стала себя ограничивать. Поскольку Давиду явно за тридцать, мой вопрос был вполне логичен.

– Давид, не хочу показаться бестактной, но интересно знать: ты женат, может был женат, дети есть?

Он не ожидал такого прямого вопроса, даже сменился в лице, но от ответа не ушёл.

– Был, но детей нет.

После его ответа повисла неловкая тишина. Мужчина явно напрягся. Всё внутри кипело любопытством, и я не затормозила, а лишь надавила на газ.

– Почему брак распался?

– У нас всё плохо закончилось. Нам ведь не обязательно говорить об этом?! Как насчёт тебя: замужем, может была замужем, дети есть? – он отзеркалил меня. Слегка улыбнулся.

– Не была, но собиралась. У нас тоже всё плохо закончилось.

– Сейчас ты с кем-нибудь встречаешься?

– Если бы это было так, то я бы не обедала с тобой.

– Верность для тебя не пустой звук?

– У меня с верностью свои счёты.