Спроси у ветра

– Этот браслет чуть не убил тебя. Это все моя вина. Я не знал, – он выглядел таким грустным и виноватым. – Я так перепугался, думал…

– Шшшш, – Олив высвободила свое ладонь из его руки и погладила его губы. Ей хотелось успокоить Фредрика. – Со мной все в порядке. – сказала она гладя его губы, потом щеки.

Фредрик покрепче обнял ее и притянул ее еще ближе к своему телу.

– Я такой тупица, – он поцеловал ее в лоб.

– Да, это так. – она улыбнулась.

Фредрик заметил ее улыбку и не смог сдержать своей.

– Ты такая красивая, Олив, – Фредрик смотрел на нее завороженно, – когда не лежишь бледная при смерти, конечно.

Олив хихикнула. А глаза Фредрика загорелись от ее смеха. Она сама не ожидала от себя такой реакции, но ей было так тепло и уютно в его объятиях. Тишина в комнате, мерцающий приглушенный свет, тепло тело Фредрика и его глубокий голос, – все это действовало на нее очень умиротворяюще. Олив словила себя на мысли, что к такому комфорту и уюту она неосознанно стремилась всю свою жизнь. Как будто все стало на свои места.

– Фредрик, ты больше не будешь применять на мне магическую силу.

Фредрик опять погрустнел.

– Не буду. Сегодня я чуть не потерял тебя снова. – серьезным том ответил Фредрик и поцеловал ее ладонь в очередной раз.

– Хорошо, тогда я погощу у тебя еще, пожалуй. – сказала она улыбаясь.

Фредрик расплылся в улыбке и застыл, словно боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть свою удачу.

– Правда? – он даже не пытался скрыть своего восторга.

– Да. Но! – Олив убрала волосы со лба Фредрика. – Мы должны установить правила.

– Слушаю, – тон Фредрика мгновенно стал деловым, будто бы он оказался за столом переговоров.

– Мы всегда должны быть честны друг перед другом. Ты не должен мне врать, а я не буду врать тебе.

– Идет. Что еще?

– Это самое главное. Если придумаю еще что-то, я дам тебе знать.

– Хорошо. – Фредрик хитро прищурился. – Я выдвигаю встречное предложение.

Олив ухмыльнулась.

– Я само внимание. – сказала она.

– Мы должны каждую ночь засыпать вот так – вместе.

Олив прищурилась, но ей было весело.

– А, если ты меня разозлишь или опять как-то накосячишь?

– Конечно я буду косячить и еще не раз. Тем более мы должны засыпать вместе.

– А если я откажусь?

– Это правило не обсуждается. Оно уже принято.

Олив рассмеялась.

– Я никогда не заставлю тебя делать того, чего ты не хочешь, – проговорил Фредрик серьезным тоном, гладя нежную щеку Олив. – Я мог бы еще двести лет пролежать так с тобой… просто обнявшись.

Олив поверила ему. Она посмотрела на лицо Фредрика, заметила венку бьющуюся у него на шее, ее взгляд опустился ниже на его шею и голую грудь. Потом только до Олив дошло.

– Стой, ты раздел меня? – ошеломленно уставилась она на Фредерика. – Мы голые?

Фредрик пошевелил бровями как подросток. Если бы Олив не была сейчас так сконфужена, она бы засмеялась.

– Я пытался быть гостеприимным хозяином замка, – сладенько проговорил Фредрик.

Олив все же рассмеялась.

А тем временем ее рука стала путешествовать по его шее и легла на грудь Фредрика. Олив очень нравилось прикасаться к нему. Когда она трогала его, в ее руках как будто оживали все рецепторы. Она сама не заметила, как ее рука уже стала опускать еще ниже по груди Фредрика. Он чуть дернулся и накрыл ее руку своей, но она запротестовав начала была освобождать свою руку. На это Фредрик притянул ее к себе и крепко обнял, его губы с жаром зашептали в ее ушко.

– Олив, детка, обещаю, когда ты будешь готова, я займусь с тобой любовью и возьму тебя так сильно, что ты потом еще неделю не сможешь ходить, – он лизнул ее мочку уха. – а пока ты должна отдохнуть.

Тело Олив покрыло мурашками, она заерзала, но Фредрик еще сильнее сжал ее в своих объятиях.

– Отдыхай, моя Оливка, – он лизнул ее в шею и поцеловал.

– Если ты так продолжишь меня лизать, то я не смогу заснуть, Фредрик, – сказала Олив хриплым голосом.

Фредрик усмехнулся.

– Спокойной ночи, Олив.

– Спокойно ночи, Фредрик.

На самом деле она еще чувствовала себя уставшей, да и рука ныла после браслета, так что Олив сдалась и расслабилась в объятиях своей пары. Мерное дыхание Фредрика и тепло его тела подействовали на нее убаюкивающе. И с чувством блаженства и защищенности Олив провалилась в сон.

Глава 14

Фредрик проснулся рано утром. В комнате царила приятная утренняя прохлада, солнце пробивалось в окна сквозь занавески. Он всегда просыпался рано. Вот уже около восьмиста лет у него был четкий график, который включал в себя быстрый сон и ранний подъем. Днем Фредрик обычно был занят поисками сбежавшей от него Олив, а также важными вопросами по развитию своего королевства. Но сегодня Фредрик мог позволить себе никуда не торопиться и насладиться утром. Ему не надо было искать магов, которые смогут открыть портал, не надо было отправляться в очередное путешествие для поисков Олив. В его королевстве также было все благополучно. Система управления была отлажена и работала исправно. Потому он мог всецело посвятить себя Олив, которая, кстати говоря, уютно устроилась на груди Фредрика. Левая нога Олив была закинута на его бедра, а ее левая рука по хозяйски распласталась на груди Фредрика.

Фредрик лежал на спине и думал о том, как все изменилось в его жизни с приходом Олив. Она пришла внезапно в его жизнь, и с тех пор он не знал покоя. Перемены происходили каждый день с момента их встречи. Сначала он, конечно, сопротивлялся и очень сильно злился на нее, но постепенно истина стала просачиваться в него и заполнять всю его суть. Это был очень долгий и болезненный путь трансформации.

С Фредрика сбили спесь те слова Олив о том, как страдает в нищете и невежестве его народ. После того злополучного бала Фредрик целую неделю не просыхал. Он ушел в жесткое отрицание и непринятие правды и попытался вести прежний образ жизни, но ее слова уже клеймом выжглись на его Душе.

«…вся та нищета материальная и духовная за воротами твоего замка и есть твоя родословная» – эти слова поднимались во Фредрике каждый раз, когда он садился за богатый, ломящийся кулинарными изысками стол, или каждый раз, когда его слуга помогал ему одеться, или тогда, когда Фредрик прогуливался по великолепному королевскому саду, который был высажен и выстрижен лучшими садоводами Глориании. Потому что после слов Олив все это казалось ему кукольным, ненастоящим и случайным. Случайным – потому что этот золотой замок с ровно выстриженными садами посреди разрухи и трущоб казался ошибкой, сбоем системы. Очень гнилой и давно изжившей себя системы.

Фредрик вспомнил, как он тогда высмеял Олив и ее простое платье. Сейчас, сквозь века развития и прогресса во всех мирах, ему было очень стыдно. Во времена, когда пали социальные конструкты и гендерные стереотипы, когда нивелируется разница в социальных слоях населения – тот прежний эгоистичный, избалованный и порочный Фредрик казался ему жалким и никчемным. Сейчас живя в мире с новыми моральными ориентирами, он видел насколько незрелы были его нападки на Олив. В тот день к нему пришло чудо, само мироздание наградило его величайшим из даров – истинной парой и любовью, а он так легко просрал все. Отрекся от своей суженой, даже не дал шанса ей и себе.