Спроси у ветра

но я еще никогда не промазывала при открытии порталов

.

Я открывала портал в сад…

Они прошли в глубину к тому месту

,

где ранее видели большое цветущее дерево и трон из слоновой кости под ним

.

Сейчас вместо зеленого дерева из земли торчал иссушенный ствол с обрубленными ветками

,

а трон превратился в терновый куст

.

– Морф! – крикнула Олив в пространство. – Тащи сюда свою поганую задницу!

Олив обернулась на Фредрика, который, кажется, совсем не был удивлен.

– Ничего не понимаю, почему здесь так… так… – она не могла подобрать слова.

– Уродливо? – участливо подсказал Фредрик.

Олив только лишь покачала головой.

– Олив, дело в том, что это измерение выглядит так на самом деле.

Олив уставилась на него.

– В смысле? Это не так, Фредрик я была тут, я жила тут несколько лет и никогда…

– Олив, я почувствовал это еще в ту самую минуту, когда попал сюда в первый раз, а когда просканировал пространство своими силами, то это подтвердилось. Это место именно так выглядит на самом деле.

– Но ты же видел, как… – она замолчала, – иллюзия. Это была иллюзия.

– Да, – подтвердил Фредрик.

Позади них раздался звук громких аплодисментов, словно аплодировали тысячи людей на трибунах. Олив и Фредрик обернулись и увидели одного только Морфея, который стоял и хлопал в ладоши. Постепенно звук многотысячных аплодисментов как бы сузился и слышны стали лишь хлопки Морфея.

– Браво, Фредрик! Признаюсь, твои силы веракса меня впечатлили. – тон его был веселым и беззаботным.

Но Олив заметила что Морфей выглядит не так, как обычно… Его золотистые и всегда аккуратно уложенные волосы сейчас сбились в грязные клочья, глаза горели сумасшедшим блеском, на руках виднелись ссадины и ожоги.

– Морфей, что случилось?

Но он лишь рассмеялся совершенно безумным смехом. Он смеялся так сильно, что из его глаз потекли слезы.

Олив еще никогда не видела Морфея в таком состоянии. Он реально был похож на человека, который сошел с ума.

– Что случилось? Этот мир случился. – выплюнул он злобно, – Но благодаря тебе, с ним покончено.

Морфей широко расставил руки и закинул голову вверх. Он глубоко вдохнул воздух и злобно зарычал:

– Ты даже не представляешь, что я делал ради того, чтобы выбраться от сюда. Я лгал, манипулировал, предавал и убивал, – слова лились из него потоком, – То, что я сделал с тобой это лишь капля в море, Олива. Так что пора выполнить свою часть сделки. Открывай этот чертов портал. Сейчас же! – прокричал Морфей.

Фредрика выбесил тон Морфея. Ясное дело, мужик сумасшедший, но никто не смеет так разговаривать с его женщиной.

– Следи за своим языком, урод, – рявкнул Фредрик.

– А что ты мне сделаешь? – выгнул бровь Морфей.

В одну секунду Фредрик оказался около Морфея и схватил его за горло.

– Что я сделаю? Хм, дайте-ка подумать, я могу сломать тебе шею, например. – Он сильно сжал свою руку на шее Морфея. – Ты причинил боль Олив, ты воспользовался ею, взял то, что тебе не принадлежит. И ты за это заплатишь.

Пальцы Фредрика стали сжимать горло Морфея, который покраснел и стал задыхаться. Но даже хрипя от нехватки кислорода Морфей оставался спокойным, он глядел Фредрику прямо в глаза и улыбался.

– Фредрик, – он услышал сдавленный голос Олив и обернулся.

Олив стояла держась руками за горло. Ей было тяжело дышать.

– Мы… с ним… связаны… Отпусти его, ты убиваешь меня… – ей было тяжело говорить, она с трудом выдавливала из себя каждое слово.

Фредрик быстро разжал пальцы и отпустил Морфея. Олив тут же вдохнула воздух полной грудью и стала откашливаться. Фредрик подбежал к ней и стал гладить по спине.

– Мы связаны клятвой верности, умник. Пока каждый, кто принес клятву не выполнит свою часть сделки, никто из нас не может убить друг друга. – потирая свое горло прокряхтел Морфей.

– А что помешает мне дематериализовать тебя, как только Олив перенесет тебя от сюда в реальный мир?

– Плевать! Если и умирать, то только не здесь. – Морфей выкрикнул эти слова так громко, что его голос отдался эхом по всему пространству.

– Морф, что с тобой стало? Посмотри на себя, ты как будто разлагаешься изнутри, – проговорила Олив, грустно качая головой.

– Это одиночество, Олив! – рявкнул он.

Было ясно, что Морфей больше не контролирует себя. Привычная сдержанность и манерность исчезли, уступая место безудержной злости и нетерпеливости.

Морфей больше не мог сдерживать себя, ему все осточертело… было противно видеть в кого он превратился, но он уже не мог ничего с собой поделать.

– Про какое одиночество ты тут говоришь? Ты никогда не был один, у тебя полно любовниц и слуг…

Морфей засмеялся, но смех его был очень похож на завывания раненного животного.