Читер

Читер
Эл Лекс

Аномалион #3
Смерть подавилась и выплюнула меня туда, где привычные законы физики отказываются существовать, механизмы отказываются работать на благо людей, а сами люди порой отказываются быть людьми. Смерть выплюнула меня, но передышка оказалась короткой – мое тело поражено болезнью, которая обязательно меня убьет. И у меня есть только один шанс ее вылечить – найти то, о существовании чего я никогда не знал, там, где я никогда не был.

Против меня – целый маленький мир, каждая пядь которого дружит со Смертью, но не со мной. За меня – только верный ствол, полный рюкзак БК и постоянно всплывающие в голове подсказки о том, когда, в какую сторону и как максимально эффективно их применять.

Смерть подавилась мною и выплюнула. В следующий раз она так легко не отвертится.

Эл Лекс

Читер

Глава 1

Моя… «Панацея»…

Моя «панацея»! Он что, жрет мою «панацею»?!

– А ну кыш! – прикрикнул я на зверька, взмахивая здоровой рукой. – Пошел прочь!

Белая летучая мышь, изо рта которой по-прежнему торчал кусок «панацеи» шарахнулась прочь, словно действительно понимала человеческой язык, и перелетела на два метра в сторону. Снова открыла рот, из-за чего кусок чита вывалился на землю, раскрыла крылья, словно пыталась напугать меня в ответ, и тонко, пронзительно пискнула.

– Сам такой! – ответил я, подхватывая с земли «панацею» и осматривая ее. – Твою-то мать!.. Сучий ты потрох!..

Чит был не просто обкусан – он был буквально прогрызен, как орех, как кокос какойто! Оказалось, что внутри похожей на простой булыжник «панацеи», под твердой оболочкой, которая так задорно хрустит на зубах белой летучей мыши, находится что-то вроде красного пульсирующего желе… Оно даже было по-своему красиво и завораживающе… Но это неважно.

Важно то, что чит не должен таким быть. Он не должен быть покусанным, он не должен демонстрировать свое красивое нутро. Он должен быть похож на невзрачный камень, как и положено любой уважающей себя «панацее».

Важно то, что, скорее всего, он теперь превратился в бесполезный кусок аномальной материи… Потому что я как-то не слыхал до этого момента, чтобы наполовину сожранные белыми летучими мышами читы работали так же исправно, как и нетронутые.

Да собственно, я и про белых летучих мышей, жрущих читы, ничего не слышал…

На всякий случай я все же приложил «панацею» к ранам на руке, что оставили собачьи зубы, и подержал ее там несколько секунд. Ничего не произошло, конечно же.

Тогда я перевернул чит и приложил ее той частью, где в нем пульсировало желе, прямо этим самым желе к ране.

Нет, все равно не работает. Потому что дело не в том, что я ее как-то не так применяю, в базе данных Аномалиона четко написано, что «панацею» достаточно просто приложить к любой ране, даже к слизистой можно, главное чтобы не к здоровой целой коже. Дело в том, что она просто не работает.

Гребаная летучая мышь только что отожрала от моих шансов на выживание… Не половину, нет! Процентов восемьдесят она отожрала, вот сколько!

Но это, сука, не значит, что я не попытаюсь воспользоваться оставшимися двадцатью! Я и так уже слишком до хрена всего пережил, чтобы теперь сдаваться!

Бросив бесполезную «панацею» на землю, я сел рядом с ней и принялся рвать на себе остатки рубашки, чтобы перевязать руку. Псина прилично порвала кожу, и кровило там изрядно. Хоть не задела крупные сосуды – и на том спасибо, а то бы я кое-какерской повязкой не обошелся. В общем-то, я и так ею не обойдусь, это очевидно – у собаки на зубах явно был целый зоопарк всяких бактерий и вирусов, и приличный кусок этого зоопарка теперь резвится у меня в крови… Но это уже потом. За день ничего из этого не разовьется до того уровня, какой нельзя вылечить в этом то ли проклятом месте. Да и вообще, если верить рассказам местных, в этом месте ты можешь в любой момент перестать существовать просто потому что. Что там беспокоиться о каких-то вирусах в крови? Любая из известных болезней может появиться в этой самой крови в любой момент времени без видимых причин. А то и неизвестная какая-нибудь – тоже запросто. Какое-нибудь ретроградная шизофазия аммиачной белки.

Зубами и второй рукой затянув оторванный рукав на ране, я аккуратно расположил руку на согнутом колене и оставил ее в покое на пару минут, чтобы кровь загустела и остановилась. Перевел взгляд туда, где сидела белая мышь, и обнаружил, что она все еще там. Заметив мой взгляд, зверек приподнял голову, чуть раскрыл сложенные крылья и оскалил зубы, но ни нападать, ни убегать не спешил.

– Сука ты. – грустно сообщил ему я. – И ты ведь даже не понимаешь, что ты сука. Ты же вообще ничего не понимаешь, тварь ты аномальная… Чтоб тебя в генерацию засосало… Чтоб на тебя спинориф наступил… Чтоб тебя Горелые на вертеле поджарили и съели… Хотя нет, не надо, вдруг ты заразный и из-за тебя какая-нибудь эпидемия внутри купола начнется.

Мышь мне, конечно же, не ответила, но слегка наклонила голову набок, словно прислушиваясь к тому, что я говорю.

– Что ты вообще такое? – спросил я. – Имя, звание? Род деятельности? Молчишь? Ну молчи… Я сам узнаю. Думаешь, не узнаю? Наивный.

Все еще ожидая, когда остановится кровь, я достал из кармана хад и открыл базу данных. Одной рукой пользоваться девайсом было не особенно удобно, но я никуда не торопился и через минуту неловких поисков в базе данных животных нашел изображение зверька, который сидел передо мной. Нашел – и открыл связанную с ним небольшую статью.

Античит.

Животное, теплокровное. Внешне похоже на белую летучую мышь с желтыми глазами. Волосяный покров редкий, но очень мягкий. Одиночные животные, в стаи не сбиваются. Опасности для человека не представляют. Характерные особенности – единственный организм в границах Аномалиона, который питается читами. Вследствие этого развил потрясающее чутье на них, и механизм полной невосприимчивости ко всем возможным видам багов. Каким-то образом античиты умудряются даже не активировать их, словно просто не существуют для аномалий, но при этом существуют для читов, которые этими аномалиями создаются. При этом питаться в багах избегают, выносят читы за пределы аномалий. Гипотетически это может помочь в сборе читов.

Поймать и изучить живого античита не представляется возможным – они просто исчезают из всех ловушек, в которые их загоняют. Убитые античиты так же перестают существовать, моментально исчезая из реальности. При этом контактировать с ними возможно, и некоторым даже удавалось покормить животное читами с рук.

Животное крайне интересно с точки зрения любой из существующих наук. Тем не менее, приоритет исследования данного организма определен как «минимальный» в виду невозможности получения тестового лабораторного образца, а также ввиду полного отсутствия агрессии существа к человеку.

Рекомендация при встрече: отсутствует

Я выключил хад и снова посмотрел на античита. Зверек снова отреагировал на мой интерес, слегка раскрыв крылья и приоткрыв пасть. Ну вот, а говорят, отсутствует агрессия. Хотя с его точки зрения, он, наверное, защищается, а не нападает. Я у него еду отнял, вот он и возмущается.

Забавно он стоит, конечно. Как летучая мышь, только не свисая с потолка, а стоя на задних лапках головой вверх. Причем видно, что ему жутко неудобно так стоять, и он при каждом движении неловко покачивается, но все равно остается стоять как человек. Не пытается встать на четвереньки и неловко ползти, как настоящие летучие мыши.

– Чего ты пыришься, демон? – спросил я.

Античит при звуке моего голоса слегка встрепенулся и еще шире раскрыл пасть.

– Страшный капец. – уверил я его. – Особенно не тем, какой ты на вид, а тем, что сделал… Падла такая.

Я пробежался взглядом вокруг, нашел изувеченную «панацею», подобрал ее и показал античиту:

– Это кто сделал, а?

Зверек, увидев чит в моих руках, навострил уши и даже вытянулся весь, опасно шатаясь на коротеньких лапках.

– А ты не такой уж и тупой. – резюмировал я, водя читом из стороны в сторону и глядя, как античит следит за ним взглядом. – Что-то да понимаешь.

Я положил «панацею» обратно на землю и катнул поближе к античиту:

– На уже. Доедай. Падаль летучая. Мне она все равно теперь без толку.

Античит все так же сидел, склонив голову набок. Лишь на мгновение его взгляд быстро метнулся к «панацее» и тут же вернулся обратно, словно он предполагал ловушку.

– Да жри уже. – усмехнулся я. – Нахрена она мне теперь нужна, обкусанная? Гвозди заколачивать? Так у меня и гвоздей нет. Доедай, пусть хоть тебе польза будет. Вон ты какой тощий.

Античит снова бросил короткий взгляд на «панацею» и сделал к ней короткий шажок маленькими нижним лапками. Потом, уверившись, что я не кидаюсь на него – еще один. А потом коротко взмахнул крыльями, перепархивая поближе к читу, вцепился в него коготками на задних лапах и с жадностью отгрыз огромный кусок!

– Камнеежка. – усмехнулся, ожидая нового возмущенного писка, но античит лишь глянул на меня разок и продолжил с хрустом уничтожать мой чит.

Ладно, уже не мой. Сам же отдал его этой твари.

– Приятного аппетита. – пожелал я, тяжело поднимаясь с земли. – А я пойду, пожалуй. Мне еще как-то выжить надо. Надеюсь, та собака не была бешеной…