Волки

Глава 1. У судьбы искрометный юмор

Аллонже [2 - Прием классического танца, основанный на распрямлении закругленных позиций рук (от фр. allonge – «удлиненный, вытянутый, продленный»).], потом  па-де-ша [3 - Прыжковое движение: согнутые ноги поочередно отбрасываются назад, корпус прогибается

(от фр. pas de chat – «кошачий шаг»).], дальше со-де-баск [4 - Прыжок с ноги на ногу с продвижением в сторону и поворотом в воздухе (от фр. saute de basque – «прыжок баска»).] и тан-лие [5 - Комбинация движений, которая состоит из переходов с ноги на ногу скользящими шагами (temps lie, от фр. lier – «связываться, соединять»).]…

И снова. И еще раз.

Она кружилась в голубоватом свете софитов, прыгала и семенила на носочках, руки ее описывали плавные дуги. Тысячи глаз были устремлены только на нее. Ее хрупкая фигурка в лиловом платье-пачке с блестящими украшениями быстро и изящно прыгала от одного края сцены к другому. Оркестр играл один из номеров «Спящей красавицы» только для нее.

Как она прекрасна, как женственна и восхитительна! Густые темные волосы убраны в высокую прическу, украшенную тиарой с разноцветными камнями. Голубые глаза не видят ничего, она не обращает никакого внимания даже на зал. Сейчас она танцует. Сейчас она забылась. Сейчас ее руками и ногами правит лишь искусство.

Анна-Мария была рождена для балета – стройная фигура, рост чуть выше среднего и молочно-белая кожа. Черты ее лица привлекали и запоминались, хотя ее сложно было назвать классической красавицей. Бледное лицо, осыпанное веснушками, обрамляли длинные темные волосы. Но примечательнее всего были глаза – голубые, ясные, по-волчьи яркие, под дугами густых бровей. Холодная, но темпераментная, Анна-Мария излучала харизму и уверенность.

В труппе ее называли Астра, что значит «звезда». Столь громким и красивым прозвищем балерину наградили режиссер и хореограф, и другим танцорам и актерам нехотя тоже пришлось называть ее так. Никто не хотел казаться стервой или ублюдком больше положенного. В этой индустрии открыто презирать неэтично. В лицо улыбаешься, втайне ненавидишь. Такие правила.

Музыка закончилась, и, выгнувшись напоследок, Анна-Мария скрылась за кулисами под аплодисменты. Едва она оказалась там, спокойное и даже блаженное выражение ее лица сменилось на отстраненное и высокомерное. Она быстро прошла мимо танцоров, которые должны были выйти следующими. Анна-Мария пренебрежительно относилась к артистам кордебалета. Ведь они стояли в самом низу иерархии, были просто массовкой, хотя многие с ней бы не согласились. Но в этом и заключалась категоричность ее мышления. Сама она была ведущей солисткой, следующей прямо после примы. Солисты – несколько девушек и мужчин – куда заметнее обычного кордебалета.

А вот прима всего одна-единственная и неповторимая, она всегда получает главные роли. Ей и мечтала быть Анна-Мария. Разве она этого не заслужила? Красива, знаменита, великолепно танцует, вкалывает как проклятая, старается из всех сил. А потом узнает, что на роль Авроры в «Спящей красавице» берут другую солистку, Софи Монтескьё. Эту жалкую светловолосую сучку, которую теперь Анна-Мария искренне ненавидит. Как обычно, не следуя правилам, ненавидит прямо в лицо. Честно и открыто.

Ничего. Скоро она обязательно станет примой. И весь Марсель узнает, кто такая Анна-Мария Валевская.

– Валевская! – окликнул ее мужской голос.

Она обернулась.

– Ты была так грациозна, – пропел он.

Ее догнал мужчина в черных брюках и черной водолазке, хорошо сложенный, но уже немного в возрасте. У него было симпатичное лицо, а зеленые глаза, скрывавшиеся за очками в толстой оправе, все еще оставались юными. Сейчас они восхищенно-боготворяще смотрели на Анну-Марию.

– Я знаю, – спокойно ответила Анна-Мария.

– Ты столь благородна, – снова заговорил мужчина. – Идеал балерины!

– И тем не менее ты не дал мне Аврору, – презрительно фыркнула она.

Аллен, режиссер балетной труппы Марселя, пожал плечами.

– Она не для тебя, моя Астра. Ты больше темная, чем светлая.

– Жалкие отговорки! – скрестила руки на груди Анна-Мария. – Чем я плоха?

Аллен взял ее за плечи и воскликнул:

– Плоха? Чем ты можешь быть плоха?! Ты идеал! Благородное русско-французское происхождение, восхитительная внешность, грациозные движения. Ты богиня, сошедшая с Олимпа! Ты словно Психея, словно Афродита, словно Венера, но не из камня, а из плоти… Я так люблю тебя, ты не представляешь!

Анна-Мария в ответ лишь закатила глаза. Аллен так тривиально и наигранно пел ей дифирамбы, бросался громкими словами, что начинал утомлять. Сколько преувеличенных банальностей! Хотя Аллен всегда был таким. Он и сам раньше был знаменитым премьером, танцевал не только здесь, но и в Париже, и в Нью-Йорке, и в Санкт-Петербурге. Аллен Неве когда-то был почти легендой. Однако время неумолимо, и ему пришлось завершить карьеру из-за возраста. Теперь он режиссер, который боготворит всех своих солистов. Каждому говорит, как любит. А потом берет и ставит эту сучку Софи на роль Авроры в «Спящей красавице»! Просто как нож в спину.

Анна-Мария развернулась и направилась в гримерку, прочь от всех. После сцены с кордебалетом будет антракт, так что можно передохнуть. Ее раздражал сегодняшний день, день премьеры. Как назло, в Театре искусства Марселя сегодня был переполох. Театр располагался в старом и очень красивом здании, стены которого украшали картины и скульптуры. Здесь часто проходили балетные премьеры. И вот в этом святилище искусства, живописи и балета, как выяснилось, случилось отвратительное – кто-то попытался украсть несколько ценных картин. Сработала сигнализация, и наряд полиции прибыл прямо в театр. По слухам, работал не просто какой-то дилетант, а группа воров, давно объявленных в розыск в Европе. Анна-Мария мало знала о происшествии, ей было некогда. Но все же она где-то услышала, что группа эта называется «Лобос» [6 - С исп. «Lobos» – «Волки».], или «Волки», в нее входит несколько человек и их ловят вот уже пять лет. Узнав, кто именно попался на горячем, сразу приехал Интерпол. Люди в форме наводнили театр, пытаясь найти воров, все входы и выходы были заблокированы.

«Ну хотя бы премьеру не сорвали, а разрешили продолжать», – подумала Анна-Мария, хотя ей и казалось, что это не очень безопасно. С другой стороны, что сделают эти люди из «Лобоса»? Нападут на них, на танцоров? Вряд ли. Их либо поймают сегодня, что маловероятно, либо они улизнут с похищенными картинами. Они же мошенники, а не убийцы.

По дороге к себе Валевская прошла мимо гримерной той самой Софи. Сегодня она танцевала партию принцессы и была одета во что-то розовое и блестящее. Увидев в коридоре Анну-Марию, сегодняшняя прима ухмыльнулась и подмигнула ей, явно ощущая свое превосходство. Вид у нее был ангельский, но вот лицо – стервозное донельзя.

Анна-Мария лишь фыркнула и прошла мимо. Она зашла к себе в гримерную, стянула с ног пуанты и надела розовенькие угги с помпончиками. Теперь она выглядела забавно: верх роскошный, а низ нелепый. Но каждый в балетной сфере знает: главное – это утеплить лодыжки и ноги. Во время антракта у нее будет время отдохнуть, сменить костюм и поругаться с кем-нибудь. Все как надо.

* * *

Анна-Мария зашла в уборную, чтобы умыться и успокоиться.

– Убогий театр, убогая труппа! – прошипела она. – Можно подумать, я должна всю жизнь быть просто солисткой. Ненавижу! Я им всем шеи переломаю! Посмеюсь в лицо, когда стану примой в «Виллисах»… И еще дерьмо какое-то в театре творится прямо во время премьеры. Вот убожество!..

Ее раздражало все, даже она сама. Сегодня у нее не было настроения играть в стерву, ругаться с Алленом, подкалывать Софи. Хотелось дотанцевать, переодеться и уйти домой.

Тут у нее дрогнуло сердце – она увидела в зеркале, как за ее спиной открывается дверь кабинки. Наверное, какая-нибудь балерина из труппы услышала все сказанное Анной-Марией и сейчас выйдет и начнет смеяться. Она развернулась, готовая сказать что-нибудь ехидное, но в следующий момент едва не лишилась чувств – настолько неожиданным было то, что она увидела. Из кабинки вышла не балерина, а высокий крепкий брюнет, одетый во все черное. Половину его лица скрывала маска, были видны лишь дикие и мрачные серые глаза. В руке он держал пистолет. Который наставил, разумеется, на Анну-Марию.

– Малыш, у тебя проблемы посерьезнее. Двинешься – и останешься без головы. Кто твоим коллегам тогда шеи ломать будет? – спросил он с явной издевкой.

Валевская словно окаменела. И сразу обо всем догадалась. Это он, это один из «Лобоса»!

Мужчина медленно направился к ней. Анна-Мария попыталась отступить на шаг, но уперлась спиной в стоящие сзади раковины Сердце бешено забилось, в голове опустело. Ее лицо застыло, но в глазах читался животный страх. Он подошел едва ли не вплотную, глядя прямо на нее, облокотился одной рукой о раковину, в другой держал пистолет.

Внезапно в голове у Анны-Марии промелькнула мысль, что режиссер в театре всегда может решить любую проблему. Севшим, тихим голосом, едва ли не шепотом она протянула:

– Алле-е-ен…

Вор прижал палец к губам Анны-Марии.

– Тсс, девочка, не шуми. Тебе же жить хочется? Поможешь мне и свободна.

Валевская кивнула. Первое оцепенение прошло, разум потихоньку возвращался к ней. Она пыталась сообразить, как спастись, но ничего дельного в голову не приходило. Однако Анна-Мария была не из тех, кто сидел смирно. Она была рождена, чтобы бороться. И сейчас тоже просто так не сдастся.

* * *

Маэль схватил девицу за плечо и потащил к двери. К ее боку он приставил пистолет и был готов выстрелить, если понадобится. Сантана жалел лишь о том, что кругом балеруны, а не какие-нибудь актеры. Они ведь гибкие и ловкие, еще выкинут что-нибудь. Хотя он слышал, что балет – это такая паршивая индустрия, что, если кто-то из них будет тонуть, другие только помашут ручкой. Странно, но Маэлю казалось знакомым лицо этой балерины. Значит, она известная? Да еще и симпатичная, и сложена хорошо. Наверняка ее терпеть не могут и спасать не кинутся точно. Хотя, если она знаменита, руководство сделает все, лишь бы она уцелела. А следовательно, никакого глупого героизма, и при этом они пойдут на все условия, лишь бы спасти дамочку. Идеально!

Все складывалось очень удачно, Маэльен был доволен. Осталось только выйти с девчонкой в коридор в тот момент, когда там окажется побольше людей. А дальше импровизировать. Со своими парнями он встретится в холле.

– Мило выглядишь, – бросил Маэль, осторожно выглядывая в коридор из-за двери. – Модные у тебя туфельки.

Девушка растерянно посмотрела на Маэля, потом опустила взгляд вниз, на свои розовенькие угги.

– Вы меня в заложницы взяли? – чуть осипшим голосом спросила она.

– Увы, сейчас такая ситуация, что хорошенько взять тебя я могу лишь в заложницы. Но если дашь номерок, рассчитывай на продолжение. Тебе какое вино больше нравится: белое или красное?

Девушка дернулась, но Сантана крепко держал ее за руку, да и пистолет в его руке не давал расслабиться. Мужчина вел себя весьма дружелюбно и непринужденно, при этом давая понять, что готов убить ее.

– Безумный! – выпалила она.