Плененная фаворитка

Ночью, когда в обители все заснули, женщины, закутанные в темные плащи, вышли на скользкий берег Сены. В темных водах виднелась деревянная лодка. В сумерках девушка не могла понять, кто в ней сидит. Госпожа[2 - Госпожа – по датским обычаям старшая жена считалась высшей хозяйкой.] сказала, что тот человек – немой лодочник, да и к тому же верный слуга. Адель всегда страшилась воды, но, поборов страх, опустилась на ветхое дно суденышка.

На город опускался рассвет. Молодая женщина, склонив голову, молилась. Она чувствовала себя грешницей, но в глубине души даже радовалась тому, что смогла обрести долгожданную свободу. Лодка тихо плыла по смирному течению. Когда они приплыли к противоположенному берегу, Адель вскарабкалась на скользкую равнину и посмотрела вдаль. Везде было еще темно, только слабый свет рассвета освещал заросшую мхом дорогу. Идти было некуда. Впереди – густой лес. Поскольку уже заканчивался октябрь, воздух обдавал резким холодом. Целыми днями шли проливные дожди, ветер ломал ветви. Беглянка понимала, что в таких погодных условиях не сможет выжить. Было необходимо найти какой-то дом, в котором можно было бы перезимовать, а весной уже продолжать путь. В Венгрии жила близкая подруга Адель. Та тоже три года назад находилась в монастыре, но вскоре вышла замуж за венгра и уехала на его родину. Но осенью отправляться в путь было опасно. Из-за постоянных бурь и ураганов галера могла утонуть, да и у беглянки не было денег.

Целый день молодая женщина бродила по лесу. Ее тонкий плащ полностью промок, ноги увязли в грязи, ужасно хотелось есть. Когда наступил вечер, Адель была вынуждена переспать под дубом, но не смогла сомкнуть глаз. Услышав шорох, девушка вздрагивала. Ночью в лесу все казалось ей подозрительным и страшным. Молодая женщина провела в скитаниях два дня. Она ела дикие ягоды и несколько раз убила зайцев. Но больше так продолжаться не могло. Выпал первый снег.… От холода Адель просто падала в сугробы и засыпала. Однажды беглянка совсем обессилила. Она из последних сил шла, чтобы не потерять сознание. Перед ней показался всадник…. Девушка хотела броситься к нему, попросить о помощи, но силы покинули ее. Несчастная упала под капыта коня…

Послушница обители пришла в себя в каком-то помещении. Она лежала на мягкой лежанке, окруженной теплом, исходившем от камина. Француженка не могла понять, где она находится. Адель с трудом встала. Открыв тяжелую дверь, она спустилась по лестнице. Но внезапно услышала шаги. То был мужчина. Именно он спас ее, увидев лежащую без чувств. Адель была признательна этому молодому красавцу. Но, узнав, что ее спаситель является маркизом Бонапарским – смутилась. Да и этот джентльмен без стыда сказал, что не может держать в своем замке постороннюю женщину. Адель молчала. Она не решалась рассказать сэру Вильгельму, о том, что является беглой монахиней. Ибо тогда благородный аристократ вернул бы свою гостью родителям и будущему мужу. Но все же маркиз согласился приютить девушку до ее полного выздоровления. Адель была очень рада такому решению. Ее господин оказался очень великодушным и честным мсье. Он выделил своей гостье отдельную опочивальню, нанял лучшего лекаря. Беглянка была довольна. Она жила в тепле и роскоши, имела своих слуг, ела вкусную пищу. Эта беззаботная жизнь длилась лишь две недели. После этого господин Бонапарский сообщил молодой женщине, что ему стало известно про ее прошедшую жизнь. О том, как она сбежала из святых стен обители, нарушая заповеди Господа.

Напуганная девушка упала на колени, умоляя маркиза не возвращать ее в монастырь. Тот злобно ответил, чтобы она покорно возвращалась в свою комнату и там ожидала его решение. Целый день Адель Вейк протомилась в ожидании. Но вскоре она узнала о том, что Вильгельм пощадил свою подопечную и решил не отдавать ее родителям. Место этого он, как верный слуга Марии Медичи, поговорил со своей госпожой и попросил принять Адель во дворец. Та согласилась. Два года дворянку обучали всему, что должна знать леди французского двора. И, когда учение закончилось, королева сделала свою подданную помощницей главной экономки женского двора. Адель вила расчеты, следила за слугами. Когда экономка умерла, девушка стала на ее место. Именно эта должность научила «не состоявшуюся монахиню» быть твердой и настойчивой. Но всю свою жизнь она правила, служа династии Бурбонов.

Арабелла отвлекла мисс Вейк от воспоминаний.

– Извините, мадемуазель. Просто я задумалась. Вы что-то хотели?

– Мистрис, Вы единственная, кому я могу доверять целиком и полностью. Пожалуйста, скажите мне, что происходит? Что это за суматоха среди белого дня?

Женщина помрачнела. Она, наклонившись к уху мадемуазель де Фрейз, тихо прошептала: – А Вы не знаете разве, мое несчастное дитя? – Арабелла не поняла, почему экономка ее так назвала. Но в голосе женщины прозвучали печальные нотки, а на лице промелькнула тень смятения.

– О чем Вы, мисс Вейк? Я ничего не знаю.

– Ох, моя девочка, мне так жаль Вас и Ваше юное, разбитое сердце. Но… промолчать я не смею. Завтра утром во дворец приедет Ее Высочество Анна Австрийская.

Арабелла побледнела. Отшатнувшись, она схватилась рукой за резной сундук: – Уже завтра? – ее вопрос был сдавленным и тихим: – Ничего страшного. Я переживу все эти удары. Мое сердце уже разлетелось на осколки. А эта боль, что душит меня, скоро станет тупой. Я буду ее чувствовать, но…привыкну, – Адель обняла фаворитку короля и, вытерев ей слезы, ласково проговорила:

– На Вашем прекрасном лице еще будет сиять улыбка, а Анна, пусть Господь покарает ее за то, что она стала Вашей соперницей, рано или поздно почувствует все то, что чувствуете Вы сейчас.

– Аминь! – в голосе девушки прозвучали язвительные и злобные нотки: – Мне пора идти, – внезапно Арабелле стало тяжело дышать, в груди сдавило. Ей захотелось подышать свежим воздухом.

Быстрым шагом, поднявшись по мраморным ступеням, девушка, миновав центральный коридор, поднялась в башню. Здесь было темно и сыро. Огромные, каминные стены, завешенные волчьей шкурой, не пропускала холод. На мраморных плитах лежал мех. Молодая женщина спрятала лицо в ладони. Холод пронзил насквозь тело девушки. Но на морозе ей стало легче дышать. Кутаясь в шаль, дочь герцога подошла к перилам, выглядывая наружу.

Погода была ужасна. Метель уничтожала все на своем пути, ломала ветви и кусты. Но именно в такую вьюгу фаворитке захотелось прогуляться верхом.

Надев теплый плащ с мехом и шляпу, красавица поспешила в конюшню. Конюхи пришли в ужас, узнав, что ее светлость решила вскочить на кобылу в такую погоду. Но мадемуазель настояла на конной прогулке. Оседлав своего коня Урагана, покорного и умного скакуна, Арабелла, запрыгнув в седло, помчалась в поле. Снег засыпал ей глаза, мороз сковал тело, но девушка не боялась упасть с лошади, зная, что является превосходной наездницей. Дочь герцога скакала мимо длинных аллей и зарослей. Арабелла оглянулась назад. Мороз немного смягчился, ветер приутих. Ураган стал скакать медленнее и спокойнее. Любовница короля, привязав животного к стволу дерева, спрыгнула на землю. Она прибыла к реке Сене, которая сейчас покрылась корочкой льда. Женщина присела на снег, касаясь рукой ледяной воды. Сударыня закрыла глаза, слушая мирное течение реки.

Над городом занимался закат. Серое небо покрылось алыми облаками, через которые виднелись тусклые лучи солнца. Вода стала багрово-синей. В ней плавали отлетевшие осколки льда. Молодая женщина и не заметила, как провела на берегу много времени. Сумерки, подобно темному покрывалу, венчали ушедший день. Девушка уже собралась уходить, но услышала странный шелест. За кустами мелькали чьи-то силуэты. Мадемуазель де Фрейз ощутила приближающуюся угрозу. Ее рука, затянутая в белоснежную перчатку, легла на золотую рукоять кинжала, украшенную драгоценными камнями. Француженка подошла ближе к обрыву и, вскарабкавшись, оказалась на равнине. Спрятавшись за ветками, аристократка увидела двух крестьян. Старики, перекинув через плечи хворост, брели домой. Арабелла услышала их разговор: – Ты слышал о том, что происходит при дворе?

– У меня дел своих хватает. А наш король и его дворец меня не интересуют, – буркнул другой.

– Хоть мы и простолюдины, но хозяев своих должны рассудить. Ведь мы уже стары, много поведали в жизни своей, а молодые господа, сколько ошибок делают. Да и правитель наш…

– О чем ты?

– Слышал я, что испанская инфанта Анна, дочь Филиппа III, собирается замуж за Людовика XIII. Неужели это правильно?! Как католичка, носящая титул наместницы рода Габсбургов, может стать королевой гугенотов и протестантов. Это недопустимо! Супругой владыки должна стать кто-то из династии.

– Что мы можем сделать, брат? Наши обязанности – служить монарху. Мы не можем запретить королю брать в жены принцессу. Пусть Господь сам решит, кто станет королевой Бурбонской.

Арабелла улыбнулась. Она была рада, что народ против брака Людовика с Анной Австрийской. Все считали это религиозным недоразумением. Возможно, повелитель прислушается к словам своих подданных, и не обвенчается с испанкой. И о чем мечтала леди? Если инфанта не выйдет замуж за властелина, то найдется другая…

Грустная и подавленная, миледи вернулась во дворец. Знать уже отдыхала в своих покоях. Лишь слуги трудились, украшая поместье и готовя праздничные блюда к завтрашнему торжеству.

Арабелла увидела Джесси. Горничная, прижав к себе одеяло, спала в нише окна. Обычно фаворитка настаивала, чтоб служанка ночевала у нее в покоях. Но сегодня молодой женщине захотелось побыть одной, наедине со своими мыслями, болью и слезами. Поклонившись, камеристка ушла. Девушка, скинув платье, расположилась на кровати. Ночь уже накрыла землю своими владеньями, но дочь герцога не хотела спать. Печальные мысли, подобно стрелам, пронзили разум молодой женщине.

В комнате было темно. Лишь тусклый свет луны освещал потолок. Арабелла смотрела во тьму, будто ища там что-то дорогое и ценное. Завтра навсегда поставит точку над любовью мадемуазель де Фрейз. Анна…эта испанская девица, навсегда разлучит француженку с ее возлюбленным. Такая была судьба.… Сначала дает надежду, а потом беспощадно забирает, оставляя глубокий шрам в сердце и пустоту в душе. Молодая женщина, запрокинув голову, заплакала. Горькие слезы побежали по ее щекам, как соленые струи.

Все ночь Арабелла рыдала. Из ее уст непроизвольно вырывались слова «Мой возлюбленный король, не покидай свою несчастную рабыню, которая тонет в океане безответной любви».

Светало…. Мороз стал уже отступать, снег прекратился. С первым лучом солнца раздались радостные выкрики людей. Народ, следуя приличию, кричал, что сегодня приедет Анна Австрийская, цветок испанского королевства, прекрасная и загадочная принцесса.

Арабелла, как все придворные дамы, должна была прийти в тронную залу, чтобы поприветствовать невесту французского повелителя. Но, прежде чем покорно явиться в зал, она решила сначала сама посмотреть на испанку, про чью красоту и скромный нрав ходили легенды по всей Европе.

Поднявшись на этаж выше, девушка зашла в Тайный сад. Это была открытая галерея, отгороженная стеклянными дверцами. Струсив перчаткой снег, молодая женщина села на мраморную лавку и устремила взгляд на аллею, по которой должна проезжать карета невесты монарха. Через несколько минут раздались звуки музыкального инструмента. Стражники торжественно открыли ворота. В сад въехала золотая берлина, сделанная из чистого золота, украшенная гербом рода Габсбургов и драгоценными камнями. Экипаж сопровождали вооруженные шпагами всадники. Они ехали на своих белых конях. Около кареты столпился народ. Простолюдины просто сходили с ума от интереса и любопытства.

Арабелла обратила внимание на одного охранника. Он ехал впереди берлины. Его гордая осанка поражала своей грацией. Он был одет в расшитую золотом тунику, за серебряным поясом виднелась рукоять меча. И только присмотревшись, девушка узнала этого юношу. Это был Херальдо Мен – Бюсо, норманн, род которого походил из саксонской древней династии. Этот славный воин, умный и сильный, великолепно упражнялся с мечом и саблей, неотразимо метал ножи и стрелял из лука.

ГЛАВА 8

Но за этим покорным и отважным мужчиной скрывался дерзкий, алчный, циничный грубиян и интриган. Он всегда помогал своей госпоже, строил интриги против тех, кто пытался ей помешать. Юная принцесса, воспитанная в суровой строгости, сама не могла за себя постоять, ибо чрезмерное послушание и кротость мешают в жизни. А ее отец, не владевший собственным государствам, не мог дать другого воспитания дочери. Херальдо был для миледи не только прислугой, но и опорой.

Взгляд Арабеллы мигом устремился на женщину, пред которой норманн присел на одно колено и, подав руку, помог выйти из экипажа. Как же была прекрасна эта незнакомка! Ее каштановые волосы виднелись из-под огромной шляпы, украшенной рубинами и сапфирами. Роскошное убранство поражало своей изысканностью. Меховое пальто облегал золотой пояс, расшитый серебром, рукава касались земли. На запястьях звенели множество драгоценных браслетов, шею украшали роскошные подвески. Эта юная особа была стройна, как кипарис, нежна, как лепесток весенней розы, горда, как богиня Афродита и прекрасна, как ночная звезда.

Смотря на эту наряженную в пурпур и золото девицу, француженка чувствовала, как сердце разрывается на мелкие кусочки. Как бы мадемуазель этому не противилась, реальность изменить было невозможно. Разумеется, что эта сударыня и есть Анна Австрийская….

Дочь герцога прикусила губы, пытаясь не закричать от отчаяния. Она и подумать не могла, что невеста ее возлюбленного окажется столь великолепной красавицей. Конечно, любовница короля была неотразима, и с ней не мог сравниться никто. Но она помнила слова повелителя «Не думай, что ты единственная на этом свете. Хоть ты и красива, умна и стройна, все равно найдется другая. И эта «другая» уже нашлась. Моя будущая супруга не чем не хуже тебя». К сожалению, эти ужасные речи были правдой.

Женщина встала. Расправив складки платья, она подошла к передней балке террасы. Внезпно порыв ветра пошатнул девушку. Меховая накидка слетела с ее плеч, а волосы растрепались. Как будто через пелену мадемуазель де Фрейз смотрела на Анну, слышала ее смех, наблюдала за ее величественными движениями. Сколько было в ней гордости и надменности. Разумеется, испанка восхищалась своим положением. Не каждой принцессе выпадало счастье стать женой монарха всей Франции. Француженка увидела стоящую около кареты Капиталину де Лукия. Она являлась фрейлиной инфанты, но славилась, как распутница. Всем были известны бестыднные романы хорватки. Первым ее мужчиной стал виконт Берионарский, потом сеньор Томазо и маркиз Кунский. Но не один из этих аристократов не хотел брать брак с миледи де Лукия. Но даже эти бесстыдства не могли сравниться с тем, что однажды Капиталина завлекла в свои сети самого любовники Марии Медичи. За это королева выгнала ее из своей свиты. Но вскоре оказалось, что хорватка беременна. Имея связи почти со всеми мужчинами Франции, девушка не могла понять, чьего ребенка носила под сердцем. А регентша Людовика XIII заявила, что «хорватская бесстыдница» смеет носить в себе малыша ее собственного фаворита! За это королева приказала казнить фрейлину. Капиталина была готова пойти на эшафот, но тогда ее спасла Анна…

Будучи тогда двенадцатилетней принцессой, инфанта Австрийская приехала с отцом во Францию, к своей будущей свекрови. Именно тогда голова хорватки должна была полететь с плеч. Когда уже Капиталина поднималась на площадь Наказания, испанка выбежала на возвышение и, приказав палачу остановиться, обратилась к столпившемуся народу, сказав, что никто не имеет право решать жизни беременную женщину без особых обстоятельств.

Разумеется, Мария Медичи сполна выругала будущую невестку, а Филипп III запер дочь в комнате. После этого неприятного инцидента, Анна забрала миледи де Лукия в Испанию, и вскоре ввела в свою свиту фрейлин. Король не одобрял решение принцессы. На последних месяцах беременности Капиталина стала ощущать резкую боль и тошноту. Повитухи говорили, что малыш неправильно сформирован и может родиться больным. Роды начались преждевременно. Три дня мадемуазель де Лукия мучилась, но на четвертый смогла родить…мертворожденное дитя. Оказалось, что плод не был жизнеспособным с самого начала. Смерть угрожала и хорватке. Целую неделю женщина не приходила в себя, медленно сгорала в лихорадке. Лекарки уверяли, что она может умереть. Но уже через несколько дней миледи смогла стать на ноги. Но даже после смерти младенца, фрейлина не прекращала свое общение со знатными аристократами. Дошло до того, что при испанском дворе даму стали называть куртизанкой. В те времена это считалось ужасным позором. Женщина, получившая такое «звание», не могла появляться в округе. Узнав о том, что в его собственном дворце живет бесчестная девчонка, получившая скандальную репутацию, Филипп приказал отхлыстать ее кнутом и запереть в темнице. И опять ее спасла Анна Австрийская.

Арабелла не отводила взгляда от новоприбывших. Люди столпились около ворот. Все радостно кричали, приветствуя госпожу. Анна, как будто что-то почувствовав, запрокинула голову вверх. Увидев пристальный взгляд, француженка вздрогнула. Дочь короля смотрела на нее удивленными, но и злыми глазами. Принцесса ожидала, что таинственная незнакомка покорно склонится в реверансе. Но Арабелла не собиралась унижаться перед испанкой. Наместница рода Габсбургов что- то шепнула смуглой женщине, одетой в длинную тунику. Ее голову облегала повязка, расшитая золотом. Мадемуазель де Фрейз первый раз видела эту особу. Но ее туалет представлял собой смесь мужской, военной одежды и ярких, женских украшений.

Дочь герцога, нагло усмехнувшись, ушла…

Вечером Анна Австрийская и Людовик принимали гостей в тронной зале. Все придворные дамы должны были явиться, чтобы поприветствовать королевскую чету. Как бы то ни было, Арабелла, как аристократка высшего положения, была обязана прийти в зал. Девушка не представляла себе эту картину. Как могла влюбленная фаворитка прилюдно покоряться своей сопернице?