Танцы и не только

Столь бесстыдная откровенность даже развеселила Райана.

– Значит, ты все рассчитал заранее?

Бейкер хихикнул в ответ.

– Нет, что ты! Разве я мог пасть так низко? Просто я, как человек рассудительный, сложил все вместе и добавил обстоятельства, благодаря которым мы все могли бы получить то, что хотим. Разве над этой возможностью не стоит подумать?

– Нет, – презрительно бросил Райан, скрестив руки на груди.

Бейкер снял ноги со стола и выдвинул нижний ящик. Райан услышал звон стекла. В ящике оказалась бутылка и два бокала.

– Не желаешь промочить горло? – радушно предложил Бейкер.

– Нет. – Райан молча следил, как его собеседник наливает себе изрядную порцию спиртного и прячет в стол второй бокал.

Бейкер долго разглядывал Сент-Джеймса поверх края бокала, прежде чем осушил его до дна и с удовольствием причмокнул губами.

– А знаешь, – он развязно ткнул бокалом в Райана, – я так и не понял, почему ты до сих пор попросту не увез миссис Честер заодно со своим будущим потомством подальше отсюда. – Мэнсфилд выразительно поднял брови. – Ее приданое тебе все равно не светит, зато ты получил бы ребенка.

– И снова в твоем плане есть изъян, Бейкер. – Райан не спеша опустился в кресло напротив и скрестил вытянутые ноги. – Ты забыл, что дама уже замужем.

– Ах, дружище, в тебе просто нет творческой жилки, – кривляясь, возразил Бейкер. – Или ты считаешь, что по всей стране, нет, по всему миру разнеслась весть о том, что она вышла замуж?

– Ага, понятно, – задумчиво процедил Райан. – Стало быть, ты предлагаешь мне сбежать из дому вместе с ней. Чтобы никогда не встречаться с теми, кто мог ее знать.

– Если она тебе действительно нужна, это не так уж трудно, – небрежно дернул плечом Мэнсфилд.

– Премного благодарен тебе за то, что не пожалел времени, обдумывая мое положение. – И Райан с театральным жестом добавил: – Позволь поинтересоваться: чем же я заслужил такое пристальное внимание?

– Зимой в провинции все равно нечем заняться. Волей-неволей начинаешь искать пищу для ума.

Райан только ухмыльнулся: этого типа ничем не проймешь!

– Я всегда любил театр, – продолжал разглагольствовать Бейкер. – А эта пьеса разыгрывается прямо здесь, у меня в доме, – ну чем не подарок судьбы? Представь хотя бы на миг: если завтра на дуэли ты и впрямь прикончишь Ферриса, наша пьеса превратится в настоящую драму! Не говоря о том подарке, который получите вы с одной юной особой.

Райан лишь выразительно вздернул брови.

– Да-да, ты прав, – как ни чем не бывало кивнул Бейкер. – Я не сомневаюсь, что властям это придется не по вкусу. И вместо того чтобы провести остаток дней в объятиях своей прелестной возлюбленной, ты отправишься за решетку. Пожалуй, ты прав. Мудрее будет завтра промазать и оставить его в живых.

– Почему-то мне кажется, что ты всегда был нечист на руку в своей игре. Взять хотя бы Кэндис Фэрчайдд. Должен признаться, тот раунд тебе удалось выиграть. Я действительно поверил, что ставкой в покере является не девица из приличной семьи, мечтавшая таким образом вынудить меня жениться, а самая обыкновенная шлюха. И я вляпался в очень некрасивую историю.

– Я и сам не знаю, что со мной происходит, дружище, – признался Бейкер с тяжелым вздохом. – Возможно, я просто устал от жизни…

Райан молчал, гадая про себя, что за игру затеял Мэнсфилд на этот раз, – а в том, что он снова строит козни, сомневаться не приходилось. Ведь Делия – вернее, теперь уже Бейкер – получит Уэйверли, лишь убрав с дороги Ферриса и всех его наследников. Естественно, ему будет на руку, если завтра Райан убьет Ферриса на дуэли и сбежит с Катрой. Но неужели Бейкер настолько самоуверен, что считает, будто Райан снова позволит себя облапошить и согласится на эту сделку? Черт побери, да этот тип еще больший болван, чем можно было предположить! Райан поднялся с кресла и сказал:

– Ну что ж, как ни лестно было сидеть здесь и лечить тебя от вселенской скуки, я все же должен пойти наверх и отдохнуть. Путь сюда был неблизким, а завтра мне рано вставать… благодаря твоим хлопотам.

– Как я уже сказал, приношу самые искренние извинения за беспокойство! – ухмыльнулся Бейкер.

– Да, вот именно… как ты сказал. – Райан повернулся и вышел.

Как и следовало ожидать, утро выдалось ясным и холодным, а вчерашний дождь покрыл хрупкой ледяной коркой все вокруг – и деревья, и траву. Сосульки то и дело обрывались с поникших ветвей и с треском разбивались о землю. Феррис следил за их полетом из окна. Во рту у него было совершенно сухо, а ладони стали липкими от пота.

– Феррис! – Голос Катры, раздавшийся в сумраке комнаты у него за спиной, прозвучал неуверенно и слабо. Она беспокойно пошевелилась под одеялом. – Который час?

– Еще нет шести. – Он отвернулся от окна и взглянул на нее.

– Что это с тобой? – Она неловко приподнялась на подушках, стараясь рассмотреть его лицо.

– Ничего, все в порядке. – Он поспешно шагнул навстречу и добавил: – Честное слово, все просто отлично. – Феррис надеялся, что Катра не уловила, как предательски дрогнул его голос.

– Тебе удалось успокоить вчера отца? Я пыталась убедить его в том, что Бейкер вовсе не ненавидит тебя за то, что ты стоишь между Делией и Уэйверли, но у меня осталось впечатление, что он так и не поверил.

– А вот и нет, он тебе поверил, – возразил Феррис, переплетая пальцы. – Определенно поверил. Так что волноваться больше не о чем. – В пересохшем горле застрял тугой комок, и Феррис попытался сглотнуть, но у него ничего не вышло. Он присел на стул возле кровати. У Катры на ночном столике всегда стоял стакан с водой, и Феррис жадно выпил почти половину его содержимого. – Кэт… – он натужно прокашлялся, – я хотел зайти пораньше, чтобы сказать… я хотел сказать тебе, что сделаю все, чтобы ты была счастливой.

Феррис поставил стакан на столик и сполз со стула, опершись локтями на край кровати и оказавшись перед Катрой на коленях.

– Я хочу, чтобы ты знала: я не хотел причинить тебе боль! Я никогда не думал, что наш брак превратится в какой-то постыдный фарс и расплачиваться за это придется тебе.

– Ты не причинял мне боль, Феррис, – Катра ласково пожала его руку, лежавшую на одеяле, – и не ты виноват в том, что мне приходится расплачиваться за свои грехи.

– Но я знаю, как все исправить. – Феррис как будто не слышал ее слов. – Вот увидишь, все будет хорошо. У меня есть отличный план, и ты непременно будешь счастлива, Катра. Потому что я от всей души желаю тебе счастья.

– Да, конечно. Я знаю. И мы оба когда-нибудь будем счастливы. – Она снова пожала его руки. – Не беспокойся за меня, Феррис.

Он сел на корточки, снова взял со столика стакан и одним глотком прикончил его содержимое.

– Ох, прости, – спохватился Феррис, – я оставил тебя без воды! Сейчас принесу еще!

– Не стоит. С утра в меня не лезут ни еда, ни питье. Даже вода кажется какой-то вонючей! – Она виновато улыбнулась.

– Но ты должна и есть, и пить, Кэт! Тебе нельзя морить себя голодом! Вот и доктор сказал, что ты должна постараться! – Он вытащил платок и вытер вспотевший лоб.

– Феррис, да что с тобой? Ты сегодня сам не свой!

– Ничего. – Феррис резко выпрямился и запихнул платок обратно в карман. – И я совершенно спокоен! – Обойдя кровать, он направился к двери, но на полпути задержался, вцепившись побелевшими пальцами в столбик под балдахином.

– Феррис? – На этот раз в ее голосе прозвучала тревога, и он услышал, как зашелестело одеяло, как будто Катра собиралась подняться.

– Нет, только не вставай! Все в порядке. – Он неловко шагнул вперед и оглянулся, оказавшись перед дверью.

Катра уже сидела на краю кровати и собиралась надеть халат.

– Нет! – Феррис взмахнул было рукой, желая ее остановить, но внезапно схватился за горло. Он так нервничал, что едва мог дышать. – Не смей вставать! Со мной все в порядке! Я просто зашел, чтобы сказать… – Его взгляд упал на часы на каминной полке. Без пяти шесть. – Мне пора.

– Феррис, постой.

– Прощай, Катра!