Лука

Я шёпотом попробовала его имя, как оно звучит и подходит ли ему. В моей жизни был только один мужчина, муж, который был очень милый и домашний, прямой противоположностью этому хищнику.

Оторвавшись от мужчин, я продолжила танцевать, забыв о них, алкоголь делал своё дело. Девчонки немного похихикав тоже продолжили, не зацикливаясь на них. Хотя Ира, обещала, выпить еще и непременно подкатить к викингу. От выпитого меня совсем разнесло, голова была туманная и тягучая, неподвластная больше мне. Лица расплывались, а пить хотелось. Это говорило, что пора домой, с меня хватит. Приложение с такси выдало, что машина прибудет через двадцать минут. И я решила сходить в туалет перед дорогой, девочки ещё танцевали.

Туалет был у выхода, где снова столпились бритоголовые, обсуждающие что-то на английском языке. Сквозь туман, я восхитилась образованности современных бандюганов, поравнявшись с ними, я почувствовала смачный шлепок на жопе, который меня, конечно, полностью не отрезвил, но выбесил до крайности.

Я развернулась, воззрилась на толпу мужиков, стоявших и как будто не замечающих меня. Тот, что стоял ближе всех, был ко мне спиной, и я была уверена, что это его рук дело.

– Эй, мужик, ты в край охерел? Я тебе руку сломаю сейчас, мудозвон сраный. – алкоголь предал мне уверенности, которой в большинстве случаев не было, да и что мне сделают охранники в общественном месте? Мы в демократической цивилизованной стране. И эти утырки не умеют права распускать руки.

Все замерли с испугом на лицах, что было подозрительно, не могла я их так напугать. Мужик, который меня шлёпнул, медленно обернулся. Его лицо было каменным, только глаза потемнели, словно в них собрались грозовые тучи. Это был он! Лука Гроссерия!

Я не могла поверить, что это сделал он. Не по его статусу, да и я девушка не его масти. Ему явно по вкусу модели, которые терлись весь вечер вокруг их столика. Он слегка наклонил голову вбок, как хищная птица, чтобы рассмотреть меня получше.

– Что ты сказала, девочка? Повтори. – его хриплый очень тихий голос, как будто раздался в моей голове, несмотря на громыхающую музыку. Позади него стояла толпа ухмыляющихся мужиков.

– Я сказала, что не прилично распускать руки по отношению к незнакомым девушкам. – мне совсем не хотелось конфликта, тем более с ним, поэтому я решила пойти на попятную. И его взгляд, он давил изнутри, он не моргал! Как будто ждал от меня чего-то.

– А с чего ты решила, что мне бы захотелось трогать такую, как ты? Такая толстожопая мелочь вообще не в моём вкусе. – это резануло меня в самое сердце. Он говорил так спокойно, впитывая мои чувства эмоции. Ему нравилось ломать. Он спровоцировал, унизил.

– А с того, что я наслышана о коротком стволе Луки Гроссерия. – я выплюнула это ему буквально в лицо, придвинувшись немного ближе, чтобы он точно расслышал. Чтобы показать, что не боюсь его, что не позволю так при толпе говорить со мной. На мгновение я увидела перемену, эмоцию на лице, но не успела разглядеть что это.

Чтобы не дать ему время на ответ или действия, практически сразу убежала в туалет, заперлась в кабинке и тяжело дышала. Я простояла так минут пять, пока мне не пришла смс, что машина меня ожидает.

К моему счастью на выходе уже никого не было, амбалы и их папочка ушли, не желая разбираться с "толстожопой мелочью". От произошедшего я почти отрезвела, поэтому в машину села раздраженная и огорченная. Мне должно было быть безразлично на его слова, но внутри все равно было тоскливо. Почему-то под кожу въелось его лицо.

Таксист включил радио, и мы двинулись в сторону мкада. Дороги были пустыми, и мы могли быстро ехать по трассе. Я откинулась и вытянула ноги. Скоро буду дома и смогу забраться под теплое крылышко.

– Что за чёрт, мажоры совсем с ума посходили. – выдохнул таксист, сбавляя скорость. Я оглянулась, чтобы посмотреть, что он имеет в виду. И сердце бешено забилось, подсказывая ответ.

Позади нас на бешеной скорости гнало три черных гелендвагена, прижимая машину, один из них пошел на обгон, управляя скоростью такси, а второй сбоку теснил нас к обочине. Сердце колотило так, что готово было пробить грудную клетку. Вряд ли водитель кому-то насолил, а вот я…

Машины плотным кольцом сжали нас, а я молила Бога, чтобы он не тормозил, не зная что делать в таких случаях. Машина впереди стала резко тормозить и таксист был вынужден остановиться.

– Не открывайте двери. – крикнула я ему, скидывая лодочки и беря их в руки.

Из машины, прижавшей нас к обочине, вышел один из тех бритоголовых, он был без пиджака с закатанными руками. Как по команде, они стали выходить все. Я вертела головой, прикидывая шансы на спасение. Даже если кто-то и будет проезжать, нас это не спасет. Что вообще делать в таких ситуациях?

Качок подошел к водителю, который тоже не спешил открывать окно или дверь, показал ему жестом выйти и не получив желаемое, херанул по стеклу. Я закричала. Стеклянная крошка засыпала все, попадая даже на меня, дверь распахнулась и водителя вытащили. Я понимая, что следующая, повинуясь порыву, распахнула дверь и ломанулась в лес. Босиком, и надеясь, что они отвлечены на таксиста. Мне его жаль, но помочь ничем не могу.

Изо всех сил я бежала в темноту, удерживая телефон и туфли, стараясь не думать о преследовании и просто шевеля ногами. Нужно было постараться скрыться.

– Девчонка! – послышалось сзади, и я услышала топот. Босиком было невыносимо больно бежать, но не время капризничать. Кто-то схватил меня за руку, и я не глядя, с разворота, ударила острой шпилькой по мягкому телу, повторяя удары, пока не вбила каблук в нападавшего.

Нападавший отступил, ревя, как раненый зверь, уступая место другому преследователю. Но я уже встала в стойку. Удар, ещё удар. Руки болели с непривычки, но тело помнило технику. Бритоголовые явно не ожидали такого поворота событий, потому что одному я умудрилась сломать нос, другому всадить каблук в плечо. А третьему с ноги попасть в солнечное сплетение.

Платье неприлично задралось, но мне было не до этого.

Ко мне подошёл тот, кто вытащил водителя, его рубашка была в крови, и он с поразительной скоростью и ловкостью, ударил меня по рукам, заломил их с треском, связал ремнем. Было невыносимо больно и унизительно быть в такой позе.

Я уткнулась лицом в землю, чувствуя каждую царапину на ногах, пульсацию в сбитых костяшках и онемение в связанных руках. Хотелось жутко плакать, а ещё от упражнений, алкоголь поднялся к горлу и меня затошнило.

У припаркованной машины курил Лука, в расслабленной позе, словно он просто остановился покурить и полюбоваться ночным МКАДом, и его, явно, забавляла ситуация. У его ног, как собака, лежал водитель, который еле дышал, под ним была лужа мочи. И мне стало страшно. Этого человека не трогала слабость, он привык получать то, что хотел.

– А ты ещё и пацанка. – выдыхая клубочек дыма, рассмеялся Лука. Он был огромен. На его фоне гелендваген казался жуком. – Захар, я не хочу видеть среди своих людей тех, кого отпиздить может девчонка.

– Простите, Вы просто сами распорядились, не травмировать Алису, и они старились быть аккуратными… – Захар, тот, кто держал меня, поклонился ему, слегка кивая. А меня пробрала дрожь от пристального взгляда этого чудовища, который самым наглым образом теперь рассматривал свою добычу, в голове крутилось "Алису! Алису, блядь!" Они уже даже знали моё имя.

– Извините меня, пожалуйста, я была пьяная. А когда я пьяная, я ебанутая. – затараторила я, храня надежду, что они меня попугают и отпустят. – Не люблю, когда меня трогают посторонние мужчины. Я замужем и предпочитаю хранить верность мужу.

– Заткнись. – прервал он. – Ты мешаешь мне думать, отдать тебя по кругу или взять себе? Может сдать, как проститутку в притон? Захар раздень ее.

Одно движение моего мучителя и я оказалась в черных трусиках без лифчика, и даже не могла прикрыться. Стыд захлестывал, и я поняла, что плачу, шепчу повторяя "Пожалуйста, отпустите, пожалуйста…"

– Ни при всех, пожалуйста. – шептала я, не в силах даже открыть глаза. Я и на ногах то держалась, потому что жесткие руки Захара удерживали меня на ногах. Притон? По кругу?

Но он смотрел на меня, выжигая, сжирая всю. Было что-то безумное в его взгляде, нечеловеческое. У него напрочь снесло крышу. Лука шумно вдыхал мой запах.

– Как обсуждать мой член, так при всех, как ответить за это – так нет? – я почувствовала дым у своего лица, осознав, что он приблизился, и находился невыносимо близко. Он даже не касался меня, а мне, казалось, что он облапал меня полностью, изучив каждый закоулок моего тело. Судорожно сглотнула.

– Умоляю, отпустите. Я виновата. – мне было так страшно, что было уже без разницы, как выгляжу, и что я унижаюсь. – Не трогайте, пожалуйста, хотите, убейте, но не трогайте.

Я повторяла одно и тоже, как мантру. Руки свело судорогой, тошнота была уже в горле.

Глава 2.

У него были страшные глаза, невыносимо холодные без единой эмоции внутри. Меня трясло под их мощью, выворачивало. Смотреть под ноги было страшно, потому что там было тело водителя в крови. А ещё мне было жутко холодно стоять голой перед ним, раскрытой, как никогда в жизни. Этот человек точно знал, что ты чувствовал и думал.

Его дыхание с привкусом коньяка пробежало по моему телу, опаляя и защищая от холода. Хищник принюхивался ко мне, испытывал, думал. Внутри него шел монолог, который я никогда не смогу узнать.

– В такой прекрасный вечер так хочется минета. – наконец, сказал он. – Поэтому ты сейчас расстегнешь мои брюки, станешь на колени и послушно постараешься как хорошая девочка. Развяжи ей руки, Захар.

Он был так уверен в себе. Сделал шаг назад. Отпихивая мужчину, как мешок носом дорогой туфли в сторону, чтобы он не мешал. Широко расставив ноги, он зажёг новую сигарету, вдыхая дым, наблюдая, как мне развязывают руки.

Они жутко затекли, и я неловко попыталась ими прикрыть грудь, соски которой от холода слишком порочно таращились в разные стороны. Я стояла на асфальте голыми ногами, ощущая холод исходивший от земли. Словно что-то заметив, один из бриголовых поставил передо мной мои красные туфли, каблук одной из которых был в крови. Меня передернуло, но я послушно обулась, чтобы не застудиться.

Все эти секунды Лука ждал, не торопил и ничего не требовал. Он просто молча давил на меня всей своей звериной сущностью. Он хотел, чтобы я прогнулась – сама почувствовала унижение, подчинилась.

– Я лучше сдохну. – прошептала я, давя в себе новый спазм тошноты. -

– Захар. – он неотрывно смотрел на меня, заставляя не прерывать зрительный контакт. – Простимулируй.

Позади меня что-то щёлкнуло, и я поняла, что это пистолет. Мне не нужно было поворачиваться, я чувствовала своим затылком, ощущала дуло, как оно упирается мне в голову. Я сглотнула, не смея даже шевельнуться.

По щекам против воли потекли слезы, и меня пробила не мелкая дрожь, меня забросало из стороны в сторону, зашатало, как пропитого пьяницу, это была истерика. Никогда не думала, что я так отвратительно слаба. Мне было страшно, я хотела жить. Давясь слезами, я, словно во сне, наблюдая за всем со стороны, опустилась на колени, неловко и неуклюже. Слезы застилали обзор перед глазами. На четвереньках я подползла к нему. Мои действия сопровождались только звуком треска фонаря, никто из них не издал ни звука, ни слова – почти полная тишина.

Я пыталась расстегнуть его брюки, но ничего не получалось, пальцы не слушались. И я заскулила, как раненый зверь от страха. Прикрыв руками лицо, я проклинала этот день.

Я услышала звук расстёгивающейся ширинки, а затем властная тёплая рука почти невесомо, но настойчиво взяла меня за подбородок и заставила посмотреть ему в глаза. Я отчетливо увидела в них превосходство, забаву. Сглотнув, я заставила посмотреть себя на его уже эрегированный член и испугалась, он не был большим, он был просто огромным и невероятно толстым. У моего мужа был в раза четыре меньше.