Портрет многоликого бога
– Что же вам нужно? Игра на каягыме? Читать вам стихи? Или нарисовать ещё один портрет? Но, как видите, – Лиён отпустила одну руку и указала на затуманенные глаза, – я сейчас не в лучшей форме. А может, вы пришли, чтобы получить моё тело?
Тэхо часто заморгал, вытаращив на неё свои ореховые глаза.
– Вы заплатили деньги, наверное, ждёте чего-то. Так только скажите. Я всё исполню. Это же моя работа. – Ядовитые слова одно за другим вылетели из уст Лиён. Она всё так же держала нож перед собой.
– Вы не так всё поняли, – попытался оправдаться Тэхо, пока она не наговорила других глупостей, от которых станет ещё более неловко. – Мне не нужно то, о чём вы только что сказали. Я просто хотел помочь вам.
Он стал говорить быстро, на манер Хаын, боясь, что Лиён перебьёт его.
– Я отправил Хаын присматривать за вами, и она сказала, что у вас не всё хорошо. – Он сделал паузу, переводя дыхание. – Из-за меня.
Кинжал в руках Лиён дрогнул, опустился лишь на сантиметр. Она нахмурилась и произнесла:
– Вы следили за мной?
– Я переживал, что после случившегося вы будете не в порядке. Я надеялся, что зрение вернётся. Но я ошибся.
Он видел, как плотно сжатые на рукояти ножа пальцы ослабевают. Наконец нож со стуком упал на столешницу.
– Почему вы не пришли раньше? – В мелодичном и мягком голосе Лиён слышались нотки обиды и разочарования.
Тэхо виновато опустил глаза. Она не увидит этого, что даже лучше. Не увидит, как он грызёт себя за то, что нарушил данное ей обещание. Так же, как и однажды с Арым. Он обещал всегда защищать её, а в итоге стал причиной её смерти.
– Я не хочу оправдываться, не вижу в этом смысла. Я пришёл за вами сегодня, чтобы исполнить своё обещание. – Голос его вновь стал спокойным. Он смог справиться с чувством вины, закопать в груди страх повторения прежних ошибок и смотрел прямо на Лиён.
– Соберите свои вещи. Берите только самое необходимое. Завтра вы покинете это место.
Лиён часто заморгала, брови поползли на лоб, а глаза расширились.
– Что вы сказали? – Она помотала головой, будто отмахиваясь от надоедливых мух.
– Вы покинете это место завтра. Я договорился с вашим хозяином.
– Всё-таки купили меня, – заключила Лиён.
– Сколько бы денег я ни давал, он не соглашался. – Тэхо виновато потёр шею. Он знал, что ему придётся сказать правду о том, как ему удалось выкупить свободу Лиён, но желал оттянуть этот момент.
Теперь Лиён прищурилась, смотря мимо плеча Тэхо.
– Что же вы ему сказали, что он согласился отпустить меня с вами?
– То, что не нарушает закон. То, что позволит вам быть свободной. – Он намеренно оттягивал неловкий момент, что им двоим предстояло пережить.
Она молчала. Тэхо собрался и произнёс:
– Я сказал, что вы станете моей… – Он поперхнулся, не решаясь сказать крутившееся на языке слово, и заменил его другим: – …женой.
Щёки Лиён тут же вспыхнули румянцем, который просвечивал даже под плотным слоем пудры.
– Ваш мозг съели квисины или какие-то другие существа, за которыми вы охотитесь? Как вы могли до такого додуматься? – Смущение на лице Лиён сменял гнев. Она выдвинула ящичек в столешнице и швырнула туда нож. Встала, почти запнувшись о пышные юбки ханбока, и на ощупь направилась к месту, где грелся чайник.
Странный и неожиданный вопрос привёл Тэхо в ступор. Он смотрел, как она берёт маленький кувшин, открывает его, нюхает и морщится. На ощупь наливает жидкость в чашку, подносит к губам, а потом с силой ставит, забрызгивая столешницу. Ищет руками чайник и наливает в чашку чая, отчего комната наполняется резким и ярким запахом трав и цветов.
Она безошибочно вернулась за столик, и Тэхо поймал себя на мысли, а не притворяется ли она слепой. Но затянутые пеленой глаза говорили о другом.
– Собираетесь жениться на мне? Правда? – Она пододвинула чашку с чаем к Тэхо и недовольно сложила руки на груди.
Тэхо подозрительно посмотрел на дно маленькой чашки. «Не думает ли она меня отравить? Кисэн не стоит доверять», – пронеслась мимолётная мысль.
– Это лишь для того, чтобы вы получили свободу. Ведь именно этого вы хотели, зарабатывая деньги?
– Кто же отдаст за вас свою дочь, если узнаёт, что вы взяли кисэн в наложницы? Испортите свою репутацию.
– Я не собираюсь жениться, – перебил её Тэхо, взяв чашку с чаем и выпив всё одним глотком. Слегка горячая жидкость обожгла горло, терпкий вкус защипал язык, а в нос ударил запах лотоса, зелёного чая и мяты.
– Даже если так, я не хочу быть… – Лиён растерялась.
– Вы хотите покинуть это место? Если да, то я вернусь за вами завтра после обеда. – Неловкость, что до сих пор не давала нормально говорить, не отпускала Тэхо. Он устал от попыток этой глупой девушки спасти его репутацию. Он пришёл сюда с определённой целью. Если она не желает идти с ним, он не в силах её заставить.
Тэхо встал с подушки. От длительного сидения ноги закололо тысячей иголок. Он взял свой меч с висящим на нём нефритовым норигэ и, прежде чем уйти, обратился к хмурой Лиён:
– Мне плевать на мою репутацию, на слухи, что могут пойти по Квансану, да хоть по всей стране. Я хочу лишь отплатить вам за то, что вы помогли мне. Тем более мне не дают покоя те слова, что вы сказали в зале той ночью. Я бы хотел узнать, что они значат. Надеюсь, вы примете правильное решение.
Прежде чем уйти, он поклонился, пусть и слепой, Лиён и ушёл так же тихо, как и пришёл.
* * *Густой туман стелился по земле, словно молоко растекалось по чёрному полотну. Весенняя ночная прохлада щипала лицо и руки. Разлетевшиеся по Квансану слухи о странных убийствах загнали всех любителей выпить по ночам в дома. Главная улица пустовала, вечно снующие по ней прохожие спрятались по домам в страхе за свою жизнь. Только переживали они понапрасну. Тот, кто забирал жизни, приходил не к каждому, а лишь к тем, кто задолжал ему. Сегодня же он шёл не собирать долги. Его тёмный плащ сливался с ночью, что окутывала город. Чёрная маска рогатого и зубастого духа, что так боятся люди, покоилась на его лице. Маска и тёмный плащ помогали ему скрыться во тьме, и единственное, что помнили те, кто с ним встречался, – это горящие алым глаза.
Он шагал по земле совсем тихо, не оставляя ни одного следа. Его звали ночным гостем, демоном, исполняющим желания… Кем угодно, но не по имени, что он носил от рождения.
Он миновал главную улицу и государственное управление. В одном из таких охотятся на него, но смогут ли они найти того, кого не существует? Тот, кто скрывается в ночи и растворяется с первыми лучами солнца. Его путь лежал на окраину деревни, где стоял старый заброшенный дом. Когда ночной гость пришёл к дому, внутри слышались странные звуки. Кто-то тихо плакал и просил о помощи.
Не постучавшись, он вошёл в дом. Внутри воняло спиртным, мочой и грязными вещами. Слизистую носа раздражал до тошноты противный запах.
Ночной гость привык к смраду, грязи и ужасу, что он видел, когдаприходил исполнять желания. Он перешагнул через железную кастрюлю, из которой, видимо, уже давно выплеснули на пол остатки еды. Та протухла и теперь собирала над собой кучу жужжавших мух. Прошёл мимо раскиданной и разломанной мебели и с противным скрипом открыл старую, дырявую промежуточную дверь.
В комнате, где воняло больше всего, посреди множества глиняных бутылок лежал мужчина. Он обмочился и валялся в собственной моче, храпя и почёсывая живот.
Ночной гость переступил через него и проследовал в самый тёмный угол комнаты, где беззащитным комочком свернулась маленькая девочка в грубом и грязном льняном ханбоке. Она обхватила коленки, притянув их к себе, чтобы слиться с тьмой, и спрятала в них лицо.
Ночной гость опустился на одно колено рядом с девочкой и положил руку ей на плечо. Она вздрогнула и ещё больше вжалась в саму себя, стараясь исчезнуть из этого места.
– Я не причиню тебе вреда. Ты звала меня, верно?
Девочка подняла голову, и ночной гость увидел большой синяк на щеке, царапины под глазом и кровоточащую рану на голове. Растрёпанные волосы липли к мокрой от слёз и крови коже, клок волос, вырванный из головы девочки, валялся рядом. Её руки были в ссадинах, а один из пальцев странно изгибался, словно его сломали.
Девочка посмотрела на маску, что скрывала лицо ночного гостя, и даже не вздрогнула. Верно, чего ей бояться каких-то демонов, если её жизнь и так похожа на пытку.
– Ты звала меня, – вновь повторил ночной гость. – Звала, чтобы загадать желание.
Она непонимающе уставилась на него, хлюпая носом.
– Вы исполните моё желание? – дрожащим голосом спросила девочка.
– Да.
– Тогда… Тогда… Я хочу, чтобы он умер! – Девочка ткнула в лежавшего на полу мужчину, а потом, испугавшись своего громкого голоса, тут же закрыла рот руками.
– Хорошо, – спокойно ответил ночной гость. – Если ты желаешь этого всем сердцем, я исполню твоё желание. Но однажды тебе придётся за него заплатить. Ты согласна?
Девочка посмотрела сначала на ночного гостя, потом на того, кого звала своим отцом, и, поджав губы, часто закивала.
– Хорошо. Я заберу его жизнь. И однажды вернусь для сбора долгов. Протяни руку.
Девочка ещё раз всхлипнула, вытерла слёзы грязным рукавом и протянула руку ладонью вверх. Он схватил её за запястье, крепко сжал и разжал. На запястье девочки, будто нарисованный чёрными чернилами, появился цветок ликориса.
– Когда цветок исчезнет, я приду к тебе.
Ночной гость встал, молча подошёл к мужчине и коснулся его шеи. Тот резко открыл глаза, схватился за горло и забил ногами по полу. Его лицо посинело, глаза закатились, руки обмякли. Девочка вскрикнула и потеряла сознание.
Ночной гость встал, подошёл к ней, цокнул и покачал головой:
– Какие же хрупкие эти люди.
Потом он развернулся, снова переступил через уже мёртвого мужчину, открыл дверь и вышел в объятия ночи.
Глава 9
Подснежник, пахнущий надеждой
Новый день обрушился на Лиён растерянностью и замешательством. Наутро, когда её круглого окна коснулись первые нежные лучи рассветного солнца, в комнату забежала встревоженная наставница Ким. Она стянула с Лиён одеяло, и тело тут же покрылось мурашками. Холод проник под кожу и выдернул Лиён из мира снов.
– Вставай. Господин Ан сказал, что человек, что вчера был тут в ночи, придёт ровно в полдень. – Она открыла шкаф и начала рассматривать его содержимое. – Думаю, ты не сможешь взять все наряды. Самые яркие наряды кисэн стоит оставить.
Лиён тихо, чтобы не шуршала ткань, натянула одеяло до самой макушки. Она не спала полночи, размышляя о случившемся, и единственное, чего сейчас хотелось, – это спрятаться в тёплых объятиях.
– Лиён! – возмутилась наставница Ким, снова сдёргивая одеяло с Лиён, но теперь складывая его и убирая в сторону.
– Наставница Ким, можно ли сопротивляться судьбе? – вдруг спросила Лиён, подтянув к себе колени.
– Богиня Самсин плетёт наши судьбы от рождения. Думаю, только ей известно, возможно ли противиться судьбе, – серьёзно сказала наставница Ким и потёрла запястье.
Запах лилий почувствовался очень близко, и Лиён поняла, что наставница села рядом с ней. Вдруг тёплые руки коснулись её щёк.
– Я знаю, что ты боишься.
Старшая кисэн очень редко позволяла себе быть нежной с Лиён. Ведь в мире, в котором она жила, нет места нежности и заботе. Наставница была строга, не давая своим чувствам взять верх и не позволяя Лиён испытывать привязанность к ней.
– Я не боюсь, – тихо сказала Лиён, лишь на мгновение позволив себе прильнуть к такой тёплой руке наставницы.
– Скажи мне одно. Он хороший человек? Ведь пришёл за тобой он не просто так. – В голосе наставницы Ким дрожали нотки страха и сомнения.
Она позволила держать свою руку на щеке Лиён ещё некоторое время.
– Я не знаю.
В сердце щемило. Ком слёз, которые никогда не выступали на глазах Лиён, скопился в горле и не давал говорить что-то длиннее трёх слов.
– Это твой шанс сбежать отсюда, не смей отказываться. Мне он не кажется плохим человеком.
Старшая кисэн заправила за ухо спадающие на лицо чёрные волосы Лиён.
В груди защемило ещё больше. Теплота руки наставницы грела так нуждающееся в теплоте сердце Лиён. Она хотела обнять её, но не позволила себе такой слабости.
Наставница Ким убрала руку, и щеке Лиён стало холодно, а сердцу – одиноко.
Лиён слышала, как она вернулась к шкафу, приговаривая что-то. Верно, пойти за этим мужчиной было единственной возможностью выбраться из дома кисэн. Кому она теперь нужна, ослепшая? Возможно, и Тэхо выкинет её, как только вытянет из неё всю нужную ему информацию. Никто не мог знать. Лиён оставалось лишь гадать.
– Я бы хотела взять свои чайные сборы, бумагу и тушь, – проговорила Лиён, поднимаясь с одеяла, на котором лежала.
– Но ведь ты не можешь рисовать? – удивилась Наставница.
– Они часть меня. С ними я чувствую себя спокойнее. – Лиён нащупала нефритовую кисть, что лежала рядом с подушкой. – Может, однажды я вновь смогу взять в руки кисть.
Лиён покрутила кисть между пальцев и прислушалась. Шёпот квисинов был до сих пор слышен, значит, надежда ещё есть.
* * *Тэхо пришёл за Лиён ровно в полдень, как он и говорил. Наставница Ким собрала самые скромные ханбоки и несколько наборов из сокчхима и сокчогори в объёмный узелок. Чай, краски и бумагу положила в деревянный ящичек с ручкой. Что ещё может взять с собой кисэн, когда уходит? К тому же такая сирота, как Лиён.
Наставница Ким помогла Лиён выйти во внутренний дворик, где её уже ждал Тэхо. Тут собралась маленькая толпа молодых кисэн, которые перешёптывались, смотря на стоящего в центре Тэхо.
– Красивый, – с явной завистью прошептала Сам Нам.
– И почему он достался такой, как Лиён? – надула губы Исыль.
Лиён ослепла, но не оглохла. А казалось, что эти молодые кисэн думали иначе и продолжали шумно шептать, даже когда Лиён поравнялась с ними. Наставница Ким подвела её к Тэхо, и Лиён поклонилась, надеясь, что не ошиблась с направлением.
Девушки зашептались ещё громче, посылая в сторону Лиён ядовитые фразы. Тэхо громко кашлянул, и эти надоедливые вороны замолкли. Лиён чувствовала запах, что исходил от Тэхо. От него всё так же пахло медовым печеньем.
По шорохам Лиён поняла, что он взял её скромные пожитки у наставницы Ким.
– Нам пора, – спокойно, как и всегда, произнёс Тэхо.
Лиён чувствовала мягкий запах лилий. Такой родной, но и далёкий одновременно.
Лишь раз наставница Ким позволила себе быть нежной с Лиён. Когда маленькую девочку привели в дом кисэн. Лиён тогда боялась любого шороха и шума. Закрывала глаза при виде огня и впадала в ступор, но ни разу не заплакала. По ночам, когда дом кисэн наполнялся шумом, гоготом посетителей и звуками музыки, маленькая Лиён пряталась под одеяло и зажимала уши. Каждый звук казался похожим на те, что она слышала в ночь смерти родителей. Именно тогда наставница Ким пришла, села подле Лиён, положила тёплую руку на спину, укрытую одеялом, и запела песню. Её голос был тихим и спокойным, будто утренняя заря весенней порой. Она пела и поглаживала дрожащую спину маленькой Лиён, а в конце сказала лишь одну фразу:
– Тебе придётся быть сильной, девочка, иначе не выживешь в этом мире. В красивом и ярком снаружи, но грязном внутри. – Старшая кисэн продолжала гладить спину маленькой Лиён. – Стань деревом, крепко держись корнями, и тогда злые ветра не сумеют сломать тебя.
Лиён не знала, стала ли она крепким деревом. Не знала, что ждало её дальше. Но знала одно: наставница стала теми самыми корнями, что незримо для людских глаз не дают упасть слабому дереву, которое так хотят сломать ветра.
Лиён повернулась назад и протянула руку в направлении запаха лилий. Рука наставницы Ким перехватила её ладонь и крепко сжала пальцы. Всего на мгновение. После чего охватила плечи Лиён, повернула её к Тэхо и немного толкнула вперёд. Холод, исходящий от его рук, казалось, проникал даже через ткань рукавов ханбока Лиён.
– Прощайте, – прошептала Лиён, слегка обернувшись назад.
Она хотела плакать. Тоска сковывала грудь, грусть застревала где-то между сердцем и горлом. Но слёзы не текли.
Тэхо легонько повлёк Лиён за собой. Она слышала, как шептались столпившиеся кисэн, как тихо напевала песню наставница.
Пронзая крылом небеса,Ласточка летела домой.Умолкли богов голоса,Стала ласточка новой звездой.С каждым шагом Лиён песня стихала, а дом, в котором она прожила одиннадцать лет, оставался за спиной. Когда они отошли достаточно далеко, Лиён остановилась и набрав побольше воздуха в лёгкие, произнесла:
– И что теперь? – Этот вопрос зудел в её голове подобно пчелиному рою с тех самых пор, как Тэхо заявил о своём поступке. – Вы хотели знать, что я имела в виду, сказав, что видела убийцу раньше. Я расскажу вам, а что дальше?
– Вы боитесь, я оставлю вас? Теперь я в ответе за вас, поэтому… – начал Тэхо, но Лиён его перебила, быстро замахав руками.
– О нет, только не надо речей об ответственности. Я не прошу вас брать за меня ответственность. Всё как раз наоборот. Дайте мне свободу. Я скопила достаточно денег, чтобы жить в какой-нибудь деревушке на окраине страны.
Тэхо вздохнул и нерешительно вновь подхватил Лиён под локоть.
– Как желаете. А пока прошу вас: следуйте за мной. Только кое-что нужно сделать.
Лиён услышала, как зашуршали ткани одежды Тэхо. Запах медового печенья защекотал нос. На глаза легла мягкая повязка.
– Моя матушка слишком впечатлительная, а отец… – с тоской и холодом начал Тэхо, завязывая повязкой мутные глаза Лиён.
– Я знаю. Я всё видела. Не стоит объяснять.
Тэхо ничего не сказал. Он завязал повязку и вновь подхватил руку Лиён.
Она не видела его лица, отчего ей было беспокойно. Красные глаза, поселившиеся в её тьме, тревожили Лиён. Стоит ли говорить об этом Тэхо? Теперь Лиён нужно решить, сколько правды открыть этому хмурому охотнику. Ведь отныне её жизнь в его руках.
* * *Тэхо, в руках которого был тяжёлый свёрток с одеждой Лиён, не знал, куда идти. Отвезти её в управление он не мог. Снять комнату на постоялом дворе тоже. Он отдал все деньги жадному ненасытному хозяину дома кисэн. Единственное место, куда он мог отвести Лиён на время, – это его собственный дом. И от этой мысли Тэхо хотелось ударить самого себя. Отлупить хорошенько, чтобы снова не было идеи совершить импульсивный поступок. Бороться с хаосом в собственном сердце ему приходилось чаще, чем с демонами и духами.
– Куда мы идём? – поинтересовалась Лиён, которая покорно шла следом. Она несла маленький ящичек, так похожий на тот, что брала с собой в зал Покоя.
– Ко мне домой, – выговорил Тэхо, стараясь сохранять спокойствие.
Больше она ничего не спрашивала, лишь нахмурилась и поправила кисть, что торчала в пучке волос, собранном на затылке.
Внутри всё сжалось, когда Лиён и Тэхо оказались у главных ворот дома его родителей. Высокий каменный забор ограждал отца от людей, любящих совать нос в чужие дела. От прошлого, что преследует его каждый день, и от настоящего, где он всего лишь инспектор в отставке.
Старые распашные двери из тёмного дерева, приветствуя входящих тихим скрипом, впустили Тэхо в родной дом. Первой во двор выбежала мать. Она удивилась, увидев Тэхо, и нахмурилась, переведя взгляд на Лиён. Следом вышел отец. Как и прежде, невозмутимый. Во всём его виде чувствовалась внутренняя сила, которой Тэхо, возможно, не достичь. Его тёмные волосы были коротко острижены, как у тех, кто служит в управлении Чонмён. Чёрный ханбок оттенял иссекающие лицо отца шрамы. На подбородке, на брови, губе и шее остались отпечатки сражений с демонами другого мира. Сердце отца окаменело ещё больше. Казалось, там не осталось места для сочувствия и отцовской любви.
Госпожа Пак первой решилась подойти к стоящим в дверях Тэхо и Лиён. Он чувствовал переживания кисэн. Ощутил, как она вдруг вцепилась в рукав его формы и какой неспокойной стала её энергия.
– Тэхо, дорогой. Кто эта девушка? – дрожащим голосом спросила госпожа Пак, переводя взгляд с сына на незнакомку. Она внимательно разглядывала её одежду, задержалась на повязке, скрывающей глаза, и на руке, за которую он её держал.
– Мы переночуем здесь сегодня ночью, а потом уйдём, – произнёс Тэхо, смотря мимо плеча матери на отца.
– Твоя мать спросила: кто она? – Грубый голос отца до сих пор проникал в самую душу и раздирал старые раны. Каждый поток энергии, что протекал по телу Тэхо, содрогался от отцовской силы.
– Кисэн, которую я забрал себе. – Не сломаться под тяжёлым взглядом отца было сложно, но Тэхо держался, смотря прямо ему в глаза.
Госпожа Пак громко охнула и практически неслышно произнесла:
– Слепая, да ещё и кисэн.
Тэхо почувствовал, как энергия Лиён взбушевалась. Как рука, которую он держал, почти выскользнула из хватки, так резко Лиён её дёрнула. В самый последний момент Тэхо перехватил тёплые пальцы девушки и снова взял её под руку.
– Да, она слепая и она кисэн. И да, я забрал её из дома на улице красных фонарей. Я прошу вас приютить нас на одну, максимум две ночи. Если вы против, мы уйдём.
Тэхо взглянул на отца, который так же без тени эмоций смотрел на сына и девушку рядом с ним. Потом на встревоженную мать и развернулся, потянув Лиён за собой.
– Постой. – Голос матери задрожал ещё больше. – Мы же позволим ему остаться. Правда? – обратилась она к бывшему охотнику.
Господин Пак сверлил взглядом Лиён, прищуривая ореховые глаза. Тэхо догадывался: он чувствует, что эта кисэн непроста. Что внутри неё преобладал один из пяти элементов и даровал ей силу.
– Его жизнь принадлежит ему. Если он хочет её разрушить, пусть поступает как знает, – сказал отец Тэхо. Он развернулся и, хромая, вернулся в дом.
Госпожа Пак встревоженно посмотрела на уходящего мужа, а потом на Тэхо, так и державшего Лиён.
– Я приготовлю ей комнату. И твою приведу в порядок.
– Спасибо, – склонил голову Тэхо и повёл за собой Лиён, которая, к его радости, не сопротивлялась.
* * *В доме Тэхо пахло тем самым медовым печеньем, тёплым рисом и кимчи. Тепло обволакивало тело, а запах пряной домашней еды заставлял желудок жалобно урчать.
Они остановились на узкой аллее перед входом в дом, дожидаясь, когда госпожа Пак приготовит спальни. Живот издал ещё один стон, который, казалось, разлетелся по всему Квансану.
– Позже я принесу вам еды. Простите, что пришлось слушать слова, сказанные моими родителями. Просто… – заговорил Тэхо и отпустил руку Лиён, что и так долго держал.
– Они не отличаются дружелюбностью, – съязвила Лиён. Пусть она и привыкла жить там, где каждый готов воткнуть нож в спину, лишь бы занять место под солнцем, жестокие слова до сих пор иногда пробивались сквозь плотную броню на сердце.
Тэхо больше ничего не говорил. Повисшая между ними тишина давила на Лиён неловкостью. Ей хотелось поблагодарить его за спасение. Она не хотела быть привязанной к мужчине обещаниями или законами. Тэхо спас её, но слова так и остались горьким комом в горле.
Госпожа Пак с недовольным видом принесла футон и, фыркнув, приказным тоном сказала следовать за ней. Тэхо пришлось вновь взять Лиён за руку, но как только они оказались в комнате, он тут же её отпустил. Госпожа Пак принесла еду, помогла Лиён переодеться и постоянно тяжело вздыхала, возмущённо шепча себе под нос:
– Как же ей удалось охмурить Тэхо? Небось соблазнила его.
Лиён молчала. Лишь изредка уголки её губ дёргались в мимолётной усмешке.
– А может, это и к лучшему. Может, он сможет наконец-то забыть ту девушку, – не унималась госпожа Пак, расстилая постель Лиён. – И почему я должна прислуживать какой-то кисэн?
Терпение сидевшей около стены Лиён лопнуло, она шумно выдохнула и произнесла:
– Я могу сделать всё сама.
А потом протянула руку и ухватилась за край футона.
Госпожа Пак громко фыркнула и, топоча ногами, вышла из комнаты, оставив Лиён одну. Лиён кинула футон на пол, расстелив его как попало. Потянула за ленту на чогори и сняла его с плеч, развязала широкий пояс на юбке чхима и швырнула её в сторону. Прислонилась спиной к холодной стене. Плечи почти зажили. Она не пользовалась кистью уже больше недели, когтистые лапы квисинов не касались её кожи, и от этого раны затягивались. Вскоре останутся лишь белые полосы, как напоминание Лиён о том времени. Что ей делать теперь? Она могла пойти работать прислугой, но кому нужна слепая служанка…
Огонёк надежды, что вдруг загорелся внутри, когда Тэхо спас её, медленно угасал. Она подтянула к себе колени и обхватила их руками. Куда ей идти, когда Тэхо возьмёт всё, что ему от неё необходимо?
Лёгкий, словно весенняя капель, звон колокольчика пролетел по комнате, перескакивая от стен к бумажным дверям и ставням на окнах и возвращаясь к Лиён. Она почувствовала запах Шина, как только он появился в комнате. Пахло ветром, листьями, корой и почему-то подснежниками.