Растворяясь в ночи

– Что? – теперь выражение немалого удивления приобрело лицо Элис и она резко открыла дверь – Продаю? Я? Может на мне одежда и совершенно не свойственная мне. Замечу, что не по собственному желанию я сейчас так одета. Но не настолько чтобы меня не узнать! – она попыталась пройти в дом. Миранда тут же перегородила ей дорогу.

– Если Вы не покинете мой дом, я позову мужа, и он выкинет Вас от сюда. Ах, да, и мои подруги в подобном виде и шагу на улицу не сделают.

– Муж??? – глаза Эллисон стали еще больше после услышанного – Что ты такое говоришь? А кто я тебе, если не подруга? – у нее на глазах заблестели слезы, она была на гране плача, но ответной реакции от собеседницы не последовало.

Происходящее можно было бы назвать отвратительной шуткой, но все это слишком далеко зашло. Обычно рассудительная и сдержанная Элис не могла осознать всей действительности, происходящей вокруг. Миранда всегда казалась ей уступчивым и готовым прийти на помощь человеком. Только вот в эти минуты, стоя на пороге дома, так ни одной безвозмездной помощи и не вспомнила. Сейчас перед ней стояла высокомерная и заносчивая женщина, которой и дела не было до чужих проблем.

– Еще вчера я была лучшей подругой, а сейчас, когда мне нужна твоя помощь и я стою перед тобой в старой одежде, то ты не просто делаешь вид, что меня не знаешь, так еще и выгоняешь? – продолжала Элин, но даже после этих слов изменений в лице Миранды не произошло. Она лишь сухо и спокойно заметила:

– Вот, когда добьешься тех высот, что и я, тогда и поговорим, а пока прошу покинуть мой дом и не устраивать больше спектаклей..– ее монотонную речь перебил мужской голос сзади.

– Миранда, я услышал, как ты с кем-то споришь. Что случилось? – чья-то рука появилась и открыла, уже закрывающуюся перед носом Элис дверь.

Это был мужчина, немного старше самой Миранды. Высокий, спортивного телосложения, всем своим видом, он давал понять, что настроен враждебно. Коротко стриженые, темные волосы тоже были мокрые, а трехдневная щетина только придавала лицу брутальности. Он стоял в одних шортах. Голый торс говорил о том, что мужчина здесь еще с вечера.

Элис подняла голову. Как сразу она не узнала этот голос и манеру говорить. Казалось бы, уже ничего не могла ее удивить больше, до этого момента. Отойдя от шока, еле слышно она произнесла.

– Уилл, что ты тут делаешь?

Этот высокий мужчина еще полгода назад говорил, как любит только ее, и даже звал замуж, а она бросила его в свой жестокой манере, прямо говоря, что в качестве мужа его точно не рассматривает. Никого не рассматривает. Тут взгляд ее упал на руку Уилла, а затем на руку Миранды. Обручальные кольца. А что не смогло ускользнуть от глаз Эллисон, так это то, что они были невероятной красоты. Вылитые из белого и желтого золота, где один цвет сменял другой, а покроям украшенные россыпью бриллиантов. Миранда всегда питала слабость к таким сочетаниям. Муж. Именно это слово упоминалось в их разговоре. Из череды бушующих мыслей Элис выдернул, больше похожий на всхлип, голос «подруги», и последовавшее за ним грубый, мужской ответ:

– Я не знаю, зачем Вы сюда пришли! Но на эти провокации я не поддамся. Можете передать моей бывшей жене, что за полгода она изрядно надоела, но больше ее фокусы на нас не действуют – до этого стоящий за спиной мужчина, вышел вперед – Попрошу больше не беспокоить нас. Можете так, и передать вашей работодательнице – видимо бывшей жене, предположила Элис. – Что мы ждем ребенка, и если будет хоть одна выходка с ее стороны, и мою жену опять доведете до истерики, я обращусь в полицию. Мы не делали этого раньше, но теперь мое терпение лопнуло! – Уилл со всей силы хлопнул дверью.

Эллисон была ошеломлена. Выражение «стучать в закрытую дверь», как раз подходило для этой ситуации. В нее действительно было стучать бесполезно. Девушка до сих пор не понимала абсолютно ничего. Она медленно спустилась с крыльца и также не спеша направилась в обратную сторону.

Мысли в голове в голове сшибли друг друга. С одной стороны это было похоже на спектакль с ужасным сценарием, а с другой, даже самые обиженные на нее люди не стали бы разыгрывать что-то подобное. Собственно говоря, это вообще мало кому могло прийти в голову. Остался только один способ проверить всю реальность этой ситуации.

Ноги стали совсем ватные и словно волочились по земле. Они совершенно отказывались идти, как положено. Такого огромного расстояния Элис не проходила со студенческих времен. Полчаса назад она по привычке остановила такси, а через двести метров вспомнив, что в кармане денег нет, поспешила сообщить об этом водителю, после чего была высажена из машины. Этот момент не вызвал бы столько позора, если бы не сопровождался руганью таксиста и его личным мнением об «вот таких хитрецах».

Была жара, но Эллисон сильнее солнца грела мысль о скорой возможности встать под холодный душ. Еще каких-то пять минут и всю злость, накопленную за эти полдня, можно будет выплеснуть об перьевую подушку. И вообще ближайшие пару дней она не собирается покидать спальню, где единственным ее собеседником будет бокал красного вина и пицца. Решив хотя бы немного себя побаловать впервые за столько лет, девушка почувствовала, что путь домой стал гораздо легче.

Вот уже вдали начал появляться угол парка, за которым стоит огромный дом, со всеми удобствами: свежей одеждой, холодным душем, едой в конце концов. Еще несколько шагов и безумный день можно вычеркнуть из памяти, как страшный сон. Впервые за день улыбка тронула уставшее лицо Эллисон, а глаза начали обретать жизнерадостный блеск. Последние шаги она решила пройти бегом. Вот уже совсем близко. Еще немного и можно будет расслабиться на огромной кровати. Это все о чем она могла сейчас думать. Появилась резная изгородь, обозначавшая конец парка. А за ним.. Тут Элис остановилась, словно вкопанная. Все ее тело превратилось в камень, а блеск в глазах куда-то делся. Парк. Вместо стоящего в глубине двухэтажного, с двумя колоннами у входа, дома, был парк. Он был в два раза больше чем обычно, и заполнял собой территорию, на которой еще вчера стоял ее дом.

Элис не верила своим глазам, ушам, да и никому бы не померила в эту минуту. Почему это происходит и как это можно объяснить? – эти два безответных вопроса витали в воздухе.

– Этого не может быть! Он не мог испариться, это же целый дом – бормотала Эллисон. Она начала кружится на месте, осматривая округу и с каждым взором убеждаясь, что все остальные строения остались на месте. Вся улица осталась не тронутой, все близлежайшие домики стояли на местах. Именно домики, потому что своими размерами явно уступали своему величественному соседу.

За все пять лет проживания в этом городе, Элис, так и не подружилась ни с кем из всей округи. В самом начале, при редких встречах, они здоровались друг с другом, больше это было из-за приличия, чем из-за каких либо дружеских отношений. Со временем и эти скудные проявления вежливости исчезли. Поэтому на поддержку соседей она и не рассчитывала, но учитывая уникальность и нереальность данной ситуации, попробовать наладить общение стоило. Девушка прошла вниз по улице до следующего, после ее исчезнувшего, дома. Двери открыл седовласый и очень щуплый мужчина лет семидесяти. После третьего произнесенного Элис приветствия он все-таки ответил на ее вопрос.

– Нет, я не помню никакого дома. Знаете, вот странная штука память, отчетливо хранит воспоминания двадцатилетней давности, но может напрочь стереть вчерашний день. А парк наш – настоящая гордость, ни у кого и рука не подымается выпилить его и построить очередное строение – чуть хрипя, сказал старик – Знаете, а ведь этому лесу уже лет пятьдесят, тогда только появлялись первые дома. Но уже в те времена было решено его оставить, как украшение здешних улиц. Помню еще совсем юнцами мы бегали через эту изгородь, чтоб нарвать цветов перед предстоящими танцами – загадочная улыбка появилась на его худом лице, – Сколько воспоминаний связанно с каждым уголком этого места.

Следующие попытки задать вопрос, также не увенчались успехом. Элис решила, что она попросту зря тратит тут время.

– Я очень признательна Вам за вашу помощь – натянуто улыбаясь, сказала она, при этом, не скрывая спешки, отступала назад – До свидания! – совсем не испытывая стеснения, девушка развернулась и торопливо направилась к следующему дому.

– Даже если бы мой дом и стоял, то старик и не вспомнил бы об этом! Он, наверняка, даже не помнит, что на завтрак – то ел! Зря только время потеряла на выслушивание бессмысленной информации – жаловалась вслух Эллисон, пока шла к очередному соседу.

Старик так и смотрел ей в след, ведь гостей у себя он принимал редко, а так хотелось рассказать несколько историй о давно прошедших годах. Каждое такое воспоминание хранило в себе частичку того времени. Времени, когда он был молод, весел и дни одиночества, казались чем-то далеким и не стоили того, чтоб об этом задумываться.

Как только девушка совсем скрылась из видимости, расстроенный седовласый мужчина вернулся в свой пустой дом, в котором его много лет уже никто не ждет и продолжил свои однотипные занятия, давно потерявшие смысл.

Элис прошла вниз по улице до следующего своего соседа. За что она любила это место, так это за то, что дома находились вдалеке друг от друга. Даже чтобы поздороваться через забор, нужно было пройти немалое расстояние. Она без сомнения была согласна со стариком в том, что парк являлся украшением улицы. Он радовал своей красотой до самой осени и даже осенью, когда зелень сменяла палитра красных оттенков, его красота оставалась неизменна. Узкие тропинки обвивали каждое дерево, резные деревянные лавочки были повсюду, поэтому всем хватало места сесть и отдохнуть после утомительной прогулки или покормить голубей, которые были обязательными спутниками этих мест. Цветы здесь старались высадить в первые же теплые деньки. Смешанные ароматы этих разноцветных клумб окутывали весь парк и не оставляли никого равнодушным. Только сейчас Элис поняла, насколько красива ее улица. Она была тихая, машины ездили редко. Хоть и небольшие домики, окрашенные в постельные тона, смотрелись очень лаконично во всей этой монотонности.

Она поднялась по ступенькам и постучала в дверь. Немолодая женщина открыла ей ее.

– Добрый день – сразу же начала девушка, – Я понимаю, мой вопрос покажется Вам странным, но я все же его задам, – пытаясь выдавить из себя вежливую улыбку, продолжала Элис, – Вы не видели, куда ночью делся дом, стоящий в самом начале улицы, где сейчас растут вон те густые деревья? – она рукой показала на дальнюю часть парка. Ее полные вопроса глаза смотрели на собеседницу, которая относилась к той категории женщин, чей нрав бояться дети и даже собственный муж. Реакция от нее последовала совершенно адекватная, хотя настолько же неожиданная для Эллисон.