Спальный район

Наслаждаясь очередной порцией, краем глаза заметила проскользнувшую в дверном проёме тень. От удивления перестала не только жевать, но и дышать.

Уставилась на вход, в ожидании повтора.

– Ксюша, ты на что так смотришь? – поймав мой взгляд, мать оглянулась.

– Что? Да нет, так, показалось. Устала, наверное!

– Что показалось?

– Сама не знаю. Чёрное пятно боковым зрением увидела! – ответила я.

– Боже мой, ты действительно переутомилась! Доедай и иди отдыхай! Посуду я сама помою!

– Спасибо, мам. Чтобы я без тебя делала! – промурлыкала, подлизываясь. Закончив с трапезой, встала из-за стола и пошла в свою комнату.

– А чай?

– Не хочу. Спасибо мамуль.

– Ну, как знаешь!

Я подошла к зеркалу, размотала полотенце и взяла с полки фен. Наклонившись вперёд и опустив голову, перекинула чёрную шевелюру с затылка на лоб. Затем приступила к сушке волос, активно перебирая спутанные локоны. Когда убедилась, что можно вернуться в обратное положение, выпрямилась и посмотрела на себя в зеркало.

Там меня ждал сюрприз. Я столкнулась с чужим отражением и машинально отпрыгнула в сторону. Сердце бешено заколотилось, пытаясь проломить грудную клетку. Я шумно выдохнула и, набравшись смелости, снова подошла к зеркалу. Никого. Опять показалось. В трюмо была я сама с широко раскрытыми от ужаса глазами.

– Ксюша, у тебя всё хорошо? Ты меня звала?

– Да, всё в порядке! Нет-нет! – ответила и пожала плечами. Я и не заметила, как в испуге выкрикнула: "Мама!"

Просушив непослушные волосы, отложила фен и причесалась. Затем добралась до кровати, скинула покрывало, сняла халат, легла.

– Какое счастье, что завтра выходной и никуда не надо! – подумала и с этой мыслью провалилась в сон.

Ночью я проснулась оттого, что кто-то или что-то тихонько барабанили в стекло. Решив, что это капли дождя, перевернулась на другой бок и задремала. Стук повторился. Я открыла глаза и прислушалась. Нет, не показалось, снова постучали. Я встала и, не включая свет, прокралась на цыпочках к окну и потянула на себя край занавески. Посмотрела в темноту – плохо видно. Приблизилась к стеклу. В этот самый момент со стороны улицы сверкнули два маленьких огонька и, громко каркнув, подпрыгивая, захлопала крыльями взъерошенная чёрная ворона. Затем, царапая и цепляясь когтистыми лапами за отлив, несколько раз клюнула стеклопакет.

– Тьфу! Зараза, из-за тебя чуть в белые тапки не нарядилась! – смачно выругалась, зажав рот рукой. Опомнилась – ведь мама спит. – Кыш! Кыш! Пошла вон отсюда, тварюга пернатая! – взмахнула второй рукой, прогоняя ночную гостью.

Ворона ещё раз каркнула и, звонко щёлкнув клювом, улетела.

Я задернула занавеску и вернулась в кровать. Холод проник в мои внутренности. Меня бросило в дрожь. Сон как рукой сняло.

– Что за день-то такой? Мне всё кажется, мерещится, теперь это! Нет, завтра в церковь с утра схожу, а то так и умом тронуться недолго! – пробормотав, устроилась поудобнее и всё-таки задремала.

Через некоторое время услышала поскрипывание половиц и лёгкое шарканье по линолеуму. Открыла глаза. Застыла.

– Мам, ты? – спросила и притихла в ожидании ответа. Ни звука.

Тусклый свет луны через неплотно задёрнутые занавески, немного рассеивал мрак комнаты. Мелькнула чья-то тень.

– Что за шут… – не успела договорить, как показался чёрный силуэт. По коже пробежал табун мурашек. Я вжалась в кровать и стала наблюдать за приближающейся ко мне тенью. По очертаниям фигуры поняла, что это сгорбившаяся женщина. Она была в разодранной одежде, так как лохмотья дрыгались в разные стороны.

Я крепко зажмурилась и постаралась не дышать, мысленно повторяя, что это всего-навсего плохой сон. А через мгновение почувствовала, что на моей кровати кто-то есть. Попробовала пошевелиться, сделав неимоверное усилие, но ничего не вышло. Потом я ощутила давление чужого веса на моё тело. Паника усилилась. Я открыла глаза и заорала, так как на меня смотрела страшная, отвратительная старуха. Пожилая женщина чем-то напоминала ведьму с выбившимися из-под платка седыми длинными космами, морщинистым лицом, торчащими в разные стороны бровями, чёрными пронзительными глазами и крючковатым носом. Она протянула худощавую руку и, захватив костлявыми пальцами, откинула с лица прядь моих волос.