Сквозь Эльфийские ладони

Но сегодня птицы молчали, у Мариэль был свободный вечер и возможно даже ночь. Она улыбнулась и достала из кармана платья мешочек с золотом. Покрутила его в руках, она взвесила на ладони добычу и причмокнула. Денег было достаточно, чтобы купить дорогое лекарство сестре. И тогда, возможно, Лариэль поправится и будет чаще улыбаться. А потом, через некоторое время, они снова будут вместе помогать лесу с защитой животных.

Пока она разглядывала мешочек и думала о том лекарстве, что купит сестре, к ней незаметно подошла мать и присела на соседнее кресло. Не поздоровавшись и не обняв старшую дочь, она взглянула на мешочек и с упреком спросила:

– Откуда деньги?

Мариэль испугавшись внезапно нарушенной тишины, оторопела и выронила мешочек из рук. Он со звоном стукнулся о дощатый пол и рассыпался золотыми монетами. Девушка растерянно посмотрела на мать и увидела в её глазах блеск и недовольство. Все сразу. Бросившись собирать монеты, она даже не заметила, что ползала в ногах у матери, словно прося у той прощения. Матушка даже не сдвинулась с места, чтобы помочь ей, а только протянула костлявую руку с приказом отдать золото.

Посмотрев матери в глаза, Мариэль покачала отрицательно головой и зажала деньги в кулаке.

– Это на лекарство… для Лариэль.

Мать облегченно вздохнула и облокотилась на кресло:

– Всё правильно, милая, купи самое дорогое для сестрёнки! Я больше не могу ходить в королевство, тебе самой придётся. Справишься?»

– Да… не беспокойся. – Девушка собралась было уходить, но мать взяла её за руку и тихо произнесла. – Ты же знаешь, как я люблю… её, я не смогу жить без неё, понимаешь! – Слезы потекли из глаз матери и скатились на подбородок.

– Мам…, а как же я? – Губы девушки затряслись от отчаяния, и случайно выронив часть монет из рук, она побежала в дом.

Хлопнув дверью, она поняла, что, скорее всего, разбудила сестру.

– Ukarima! (Дьявольщина, эльф.) – Выругавшись на эльфийском, она бросилась на самый верх, в свою комнату, и заперлась там ото всех на замок.

Слезы покатились из изумрудных глаз девушки, но она даже не попыталась их остановить. Ее сердце саднило, и из горла вырывались протяжные всхлипы.

– Папа… папочка… ну почемуууу?

***

Мариэль лежала на постели и ждала стука в дверь. Она почти не дышала и не плакала, и все лишь для того, чтобы услышать шорох или поскрипывание. Голос матери или сестры, зовущей ее к ужину. Хоть что-нибудь, что говорило бы о том, что она нужна. Но ничего не было. Эта тишина убивала и пожирала все самое хорошее, что ещё оставалось у Мариэль в душе. Она подозревала, что мама ее не любит, хотя прошло столько лет, как отец ушёл на войну, а боль потери все еще не отпустила ее.

Отвернувшись к стенке, она незаметно уснула и не видела, как маленький Жмунь взобрался к ней в комнату через небольшой балкон. Посмотрев по сторонам и отогнав дурные мысли от головы Мариэль, зверек прилёг на подушку. Прислонив небольшой хобот к уху девушки, он начал нашептывать ей тайны мироздания. Но только Мариэль опять ничего не услышала.

Встав вместе с солнцем, Мариэль привела себя в порядок: расчесала гребнем длинные каштановые волосы, повязала ленту и надела чистое платье. Оно шилось для младшей сестры, но теперь его носила старшая. Несмотря на то, что по правилам все должно было быть наоборот. Ни на что не жалуясь и не выбирая иного пути, Мариэль шла по дорожке своей судьбы. Гордость она давно уже заперла в темном ящике и спрятала далеко под кроватью.

Сейчас единственное, что она могла сделать для своей семьи – это спасти сестру. И тогда, быть может, матушка станет к ней добрее и снова полюбит ее как раньше.

Посмотревшись в зеркало, мягкими подушечками пальцев нанесла на веки перламутровую пыльцу, добавив изумрудным глазам яркость. На губы – пчелиный воск, придав им блеск и небольшую припухлость. Захватив накидку и спрятав золото в новый мешочек, Мариэль посмотрела в открытое окно и увидела на подоконнике оставленную Жмунем иголку. Покрутив ее в руках, спрятала в мешочек и вышла из комнаты. Направляясь вниз, к сестре, она хотела увидеться с ней перед уходом. К этому времени, Лариэль должна была уже проснуться.

Ступая осторожно, чтобы не разбудить мать, Мариэль постучалась в комнату сестры и тихо вошла. Лариэль сидела у окна и расчёсывала длинные светлые волосы. О таких всегда мечтала Мариэль, завидовала и в далеком детстве тихо плакала в подушку. Однажды, когда маленькие сестры жили в одной комнате, и почти никогда не ссорились, произошёл забавный случай. Ночью, когда сестрица спала, Мариэль взяла ножницы и отрезала ей волосы. Почти под корешок. Сделала хвост и прикрепила к себе на голову. Утром, когда все проснулись, у матери была истерика, как и у Лариэль. После этого их расселили по разным комнатам и долгое время они не разговаривали. Хвост был благополучно спрятан и забыт. Но обида осталась.

– Лариэль, сестра, как ты себя чувствуешь? – Мариэль присела рядом с сестрой, взяла гребень из рук девушки и начала сама расчёсывать жемчужного цвета волосы.

– Я ждала тебя вчера вечером, но так и не дождалась.

– Эм… я поздно пришла и очень устала. Прости меня! – Мариэль поцеловала младшую сестру в щеку и почувствовала холод. – Ты замерзла?

– Немного, видимо, погода портится! Как ты думаешь?

– Несомненно. Ложись в постель, пожалуйста, я тебя укрою. Ты хочешь чаю? Я мигом принесу.

– Нет, не стоит, хватает материной суеты вокруг меня. У тебя свои заботы. Ты очень красивая, твои глаза сияют. Что-то случилось?

– Нет, ничего. Ты всегда была самой доброй в нашей семье. – Мариэль смахнула слезу, поцеловала сестру и пообещала, что вечером обязательно ее навестит.

Выйдя из комнаты, она тихо закрыла дверь, и встретились лицом к лицу с матерью.

– Я иду в королевство за лекарством, пожалуйста, присмотри за ней. – Тихо произнесла Мариэль, подходя к двери и держась, чтобы не кинуться в объятия матери.

– Не переживай за сестру, все будет хорошо. Да, кстати, Мариэль, я хотела сказать тебе, ещё вчера… прости меня.

Мариэль повернулась к матери, но та уже скрылась за дверью Лариэль.

– Я прощаю тебя мама. Разве может быть иначе? – Горько улыбнувшись произнесла эльфийка.

Выбежав из дома она вдохнула свежий утренний воздух и вновь почувствовав свободу. Напевая песенку, Мариэль быстрым шагом пошла через лес в сторону королевства Гефипсонии. Золото мягким звуком шептало ей о том, что скоро все будет хорошо, и Мариэль верила. Золото может все, и даже спасти ее сестру от смерти.

Пробежав мимо знакомых кустов жасмина и высоких деревьев, она помахала рыжим белкам и мамондикам сидящим на пнях и пробовавших новую траву на вкус. Сейчас ей было ни до их чувствительных желудков, все потом.

Выйдя на опушку леса, она посмотрела назад и улыбнулась.

– Лариэль, я скоро вернусь, дождись меня!

Перед ней раскинулось лавандовое поле невероятной красоты. А дальше, прямо за ним – башни замка самого короля Авнустаса Третьего. Накинув капюшон на голову, она спрятала эльфийские уши за волосы и шагнула в ароматную мозаику из цветов, где тут же утонула в тонких запахах лаванды и мяты доносившейся с небольших островков посреди поля.

Впереди ее ждало королевство и сердце чувствовало, что жизнь меняется. Причем кардинально.

Глава 3

В поисках лекарственных растений для лечения лесных животных, Мариэль исходила добрую часть безграничного поля. Такие цветы как лаванда или люпины росли только на открытом пространстве, а согреваемые солнцем и поливаемые дождем, они выделяли достаточное количество нектара и влаги. Учитывая то, что девушка не часто выбиралась так далеко от дома, она решила воспользоваться случаем и насобирать полную сумку ароматных соцветий.

Мариэль присела на сочную траву и увидела на небе, что солнце, прикрываемое облаками, находилось в зените. Времени было достаточно и подложив под голову сумку, прикрыла ненадолго глаза. Вдохнув пряные ароматы лаванды, доносящиеся из сумки, она улыбнулась и задремала.

Рядом с эльфийкой ползали божьи коровки, они залезали на голову, расправляли крылья, и сразу же взлетали в небо. Некоторые путались в волосах, и тогда им ничего не оставалось, кроме как ждать.

Мариэль спала и снилось ей детство. Прекрасное и безоблачное, как глаза Лариэль. Они смеялись и загорались огоньками, переливались от голубого до ярко-синего оттенка и обратно. Дарили надежду и свободу.

Сестры гуляли по эльфийскому лесу вместе с мамой. Она улыбалась своим девочкам и пела им песню об изабелловых лошадях, что пасутся на бескрайних полях, украшенных вереском. Девочки не слушали nana* (мама – на эльфийском языке), а убегали подальше, чтобы потом с радостью вернуться и кинуться в объятия. Они не переставая смеялись от счастья, кружились вокруг деревьев, изображая танец древних эльфов.

Заливистый смех разносился повсюду, в каждом уголке леса и эхом отражался от вековых стволов деревьев, пугая зверей и птиц. Стаи пернатых кружили сначала над верхушками, а потом опускались все ниже и ниже. И вот они уже садились на ветки и кусты.

Убегая, они снова и снова возвращались к матери, пока поняли, что никого кроме них нет. Схватив сестру за руку, Мариэль начала отгонять назойливых птиц, которые не давали им пройти, перегораживая дорогу.

Зовя маму, они никак не могли увидеть, куда же она пропала? Оглянувшись, поняли, nana исчезла. Осталось только заходящееся смехом эхо. Они кричали громче, звали исчезнувшую мать, но слышали только себя. Их пальцы расцепились, и отдаляясь друг от друга, каждая из сестёр пошла своей дорогой. Мариэль обернулась и увидела, что Лариэль облепили птицы и повалили на землю. Спохватившись, она бросилась к сестре, но подбежав, увидела, что тело исчезает, сливаясь с природой. На прозрачной оболочке остались только ее синие как небо глаза, они смотрели на Мариэль и окропляли землю слезами.

Внезапный крик разорвал ее мир и Мариэль с ужасом проснулась. Руки тряслись и она никак не могла их успокоить. Надев накидку и закрыв голову, обняла себя, чтобы согреться и унять дрожь.

– Это всего лишь сон, дурной сон! Ничего незначащие фантазии, гуляющие у меня в голове.