Ложь

Глава 6

После исчезновения Элизабет минуло три дня, и для Джона они стали самыми тягостными и кошмарными. Джон лишился покоя, не мог ни вкушать пищу, ни утолять жажду, ни погружаться в сон. Он не мог позволить себе столь безмятежное состояние, ибо не ведал, какие ужасы терзают его супругу. Какие мучения выпадают на её долю? Версия о похищении ради выкупа утратила всякий смысл: три дня прошло, а злодей, похитивший её, до сих пор не предъявил своих требований, не подал ни единого знака. Он был крайне осторожен и не оставлял следов, способных помочь стражам порядка. И Джону оставалось лишь гадать, с какой целью Бет была похищена? Если не ради выкупа, то что же побудило злодея? Не подтверждаются ли слова извозчика, и не сбежала ли Элизабет со своим любовником? Эти мысли всё чаще тревожили Джона. Возможно, это было связано с ревностью или с тем, что усталость овладела его душой и телом. Но он не мог позволить себе отчаяние: Бет в беде, она уповает на его помощь и ждёт, что он явится её спасителем.

Коллеги Джона, видя, как он изнуряет себя, пытались убедить его хотя бы на несколько часов предаться сну, утверждая, что он лишь усугубляет своё состояние. Однако Джон был непреклонен: он продолжал свои поиски. Люси всё ещё пребывала в беспамятстве, и Джон ежедневно посещал её, молясь о её пробуждении и возвращении, чтобы она могла помочь в поисках сестры. Джон полагал, что между этими событиями есть связь, и имел на то основания: он предположил, что человек, напавший на Люси в тот роковой день, мог вернуться в госпиталь, чтобы устранить свидетельницу, и Бет могла столкнуться с ним и узнать его. Таким образом, Элизабет оказалась в руках преступника. Версия с участием Билла оставалась у Джона на первом месте, но он не мог понять его мотивов, и поэтому ему приходилось рассматривать других людей, которые могли быть причастны к похищению Бет. Джон знал, что связующим звеном в этой истории является Люси, и только она могла направить его на верный путь. Ему необходимо было как можно скорее узнать имя нападавшего на Люси, но каждый раз, разочарованный, он покидал госпиталь ни с чем и продолжал бродить по улицам Лондона, заглядывая в каждый тёмный уголок.

Джон был вынужден уведомить родителей своей супруги о случившемся, и они, не мешкая, прибыли в Лондон. Он опасался, что эта новость может их сокрушить, но они держались с достоинством. Целыми днями они находились у постели своей дочери, не отходя от неё ни на шаг и молясь за обеих своих дочерей.

А также они видели состояние своего зятя и старались его утешить. Они напоминали ему о строптивом и умном характере его жены, уверяя, что она непременно сможет постоять за себя. И хотя их слова должны были его успокоить, он лучше их знал преступников и понимал, на что они способны, а сопротивление их только злит. А если это тот же самый злодей, который причинил вред Люси, то хрупкой Элизабет точно не справиться с ним в одиночку.

После очередного обхода Джон вернулся домой. Он достал фотокарточку своей жены и сел на диван в гостиной, предаваясь воспоминаниям о их первой встрече, долгожданном воссоединении, свадьбе и всех счастливых моментах их совместной жизни. В своих размышлениях он уснул, усталость буквально сразила его.

Ему приснился прекрасный сон, в котором он видел свою возлюбленную. Она громко смеялась, держа его за руки, и убегала от него, а он мчался за ней. Он был безумно счастлив и ощущал свою любовь к ней с такой силой, что сердце замирало от радости.

Но его блаженное состояние не продлилось долго. Помимо звонкого смеха супруги, он услышал странный грохот, подобный удару по дереву. Звук этот становился всё громче, и Джон, оставив жену, обратил на него внимание. Оглядевшись по сторонам и не найдя её, он ощутил тревогу и начал звать её. Ужас пробудил его, словно холодный ветер.

Джон внезапно вскочил с дивана, весь в поту, и, озираясь, осознал, что это был лишь сон, что его жены рядом нет. Однако звук не исчез, а наоборот, усилился. Через мгновение глухой голос, зовущий комиссара, вернул его к реальности. Кто-то настойчиво стучал в его дверь, и то, что обращались к нему как к комиссару, означало, что это был один из его сослуживцев. Настойчивость стука говорила о важности новостей, возможно, связанных с его женой. Оживившись от догадки, Джон бросился к двери, к которой уже подбегал озадаченный Джеймс.

– Господин, это полицейские, – пояснил дворецкий своему хозяину.

– Я понял, Джеймс. Я открою сам.

Джон распахнул дверь, и на пороге стоял взволнованный полицейский.

– Комиссар, вы дома! Слава богу, я уже начал беспокоиться, что вас не окажется.

– Что произошло? Есть ли новости о моей жене?

Полицейский осознавал, что комиссар ожидает хороших новостей, но не мог их предоставить. Он ответил:

– Нет, комиссар, новостей о вашей супруге пока нет…

– Но тогда зачем ты здесь? – перебил Джон.

– Я только что из госпиталя и решил сам вам сообщить. Сестра вашей жены пришла в себя.

– Что? Люси очнулась? – с радостью воскликнул Джон.

– Да, комиссар.

– Прекрасно!

Комиссар поспешно вернулся в дом, надел свой сюртук и выбежал из дома в волнении.

– Поедем скорее!

– Комиссар, я предоставлю свою повозку.

– Благодарю.

Джон почувствовал лёгкое облегчение. Он так долго ждал этого момента и молился, надеясь, что всё прояснится и наконец-то откроется личность преступника.

«Наконец-то мы нападём след Элизабет. Дорогая, скоро, скоро я отыщу тебя».

Подъехав к госпиталю, Джон, не теряя ни мгновения, выскочил из повозки и, словно вихрь, ворвался в палату. В палате Люси царила суета: доктор, родители и другие служащие хлопотали вокруг её постели. Увидев Джона, глаза Люси наполнились слезами. Он приблизился к ней и нежно взял её за руку.

– Люси, ты очнулась! Мы так тревожились за тебя, – произнёс он с искренней радостью.

Люси повернула голову, будто искала кого-то в толпе. Джон заметил это и, бросив взгляд на родителей, попытался понять, сообщили ли они ей о судьбе Элизабет. Но те лишь покачали головами. Люси всё ещё не знала об исчезновении своей сестры, и Джону предстояло сообщить ей эту ужасную новость.

– Джон, я не вижу Бет. Она с тобой? У неё занятия? – спросила Люси, её голос дрожал от волнения.

– Люси! – воскликнул Джон, но Шарлотта мягко остановила его, положив руку на плечо. Её взгляд умолял зятя не говорить об этом сейчас. Ведь Люси только что пришла в сознание, и ей нельзя было тревожиться. Новость о пропаже Элизабет могла вызвать новый приступ. Шарлотта едва заметно покачала головой, и Люси, заметив этот жест, а также состояние Джона, который выглядел глубоко опечаленным, начала беспокоиться.

«Что с Джоном? Неужели он так расстроен из-за меня? Вряд ли. Но они явно что-то скрывают от меня. Элизабет? Что-то случилось с ней!» – Мама, почему ты прервала Джона? Он хотел рассказать о Бет? Джон, это так? – спросила Люси, глядя на Джона с надеждой и тревогой.

Джон понимал, что эта новость может быть опасной для Люси, но жизнь Элизабет была на кону, и они уже потеряли слишком много времени. Каждая минута была на вес золота, и он не мог ждать, пока Люси полностью восстановится.

– Люси, Элизабет пропала… – произнёс он тихо, но решительно.

– Что ты говоришь? Как пропала? – её голос дрогнул, и она в панике посмотрела на него.

– Не волнуйся, моя дорогая, всё будет хорошо. Мы не знаем точно, что произошло… Но известно одно: её увёз какой-то незнакомец, – поспешила успокоить дочь Шарлотта, на глазах которой блестели слёзы.

Люси на мгновение умолкла, погружённая в размышления. Её взор устремился на родителей, но она, казалось, не находила в себе сил начать разговор в их присутствии. Джон, уловив её состояние, понял, что ей необходимо побеседовать с ним наедине. С осторожностью он попросил родителей удалиться, и, несмотря на их явное недовольство, Люси успокоила их, уверив, что её состояние не столь серьёзно и ей просто нужно поговорить с Джоном.

Когда родители и остальные покинули палату, Люси предприняла попытку подняться, но острая боль в животе заставила её лицо исказиться от страдания.

– Люси, прошу, не вставай, тебе это навредит, – воскликнул Джон, охваченный тревогой.

Девушка осторожно коснулась своей раны, вспоминая события того злополучного утра.

– Люси, кто осмелился причинить тебе такую боль? – спросил Джон, его голос дрожал от волнения.

Люси, не отводя взгляда от Джона, молчала, словно не могла произнести его имя.

– Прошу, милая, скажи мне, кто это. Возможно, именно этот человек виновен в исчезновении Элизабет, – умолял Джон, его голос стал твёрже.

– Это он, будь уверен, – произнесла Люси, её голос дрожал, но в нём звучала решимость.

– Кто этот человек, Люси? – настойчиво спросил Джон, его терпение иссякало.

– Билл, – прошептала она, её голос был едва слышен.

Услышав это имя, Джон почувствовал, как внутри него разгорается пламя ярости. Его кровь закипела, и он едва сдерживал гнев. Если бы этот негодяй был сейчас перед ним, Джон разорвал бы его на части. Однако Джон не мог понять, что движет этим человеком, почему он похитил Элизабет? Пытаясь успокоиться, он начал задавать вопросы.

– Билл избил тебя, ранил ножом и скрылся, а затем похитил Элизабет? – спросил он, стараясь сохранять спокойствие.

– Да, это так, – подтвердила Люси.

– Не понимаю, что ему нужно от Элизабет? Возможно, он пришёл в госпиталь, осознавая своё преступление… Чтобы проверить, жива ты или мертва, – размышлял Джон, пытаясь найти логику в действиях этого человека.

– Нет, Джон, он пришёл, чтобы завершить начатое, если я выжила, – ответила Люси, её голос звучал мрачно.

– Почему ты так говоришь? Что произошло между вами? – спросил Джон, его взгляд стал напряжённым.

– Он был чудовищем, безумцем! Я не видела в нём зверя, он казался идеальным мужчиной для меня, – Люси замолчала, её щёки покрылись румянцем стыда. – Он носил меня на руках, говорил комплименты, был столь обходителен… – она снова замолчала, а Джон нежно взял её за руку. – До одного рокового момента.

– Что это был за момент? – спросил Джон, его голос был полон внимания и заботы.

– О, как я была озадачена столь внезапным превращением в его поведении… Всё началось с того злополучного ужина с вами.

– Не понимаю.

– И я не могла понять. Вернувшись домой, он принялся допытываться об Элизабет. Сперва я не придавала этому значения, но вскоре он замыслил план, как устроить так, чтобы Бет прибыла одна на нашу помолвку, без тебя. Я возразила ему: «Это невозможно, Джон – её супруг, он наш родственник». Однако он твердил: «Если он явится, то непременно нарушит этот торжественный миг». Он даже умолял меня переговорить с Бет и убедить её прибыть в одиночестве. Я, конечно же, отказалась, ибо знала, как сильно она тебя любит. Да и Бет ни за что не послушает меня, она всегда выберет супруга. И когда я не уступила, то увидела в его глазах безумие… Тогда он позволил себе не только дерзкие слова, но и жестокость, грубо повалил меня на кровать и прижал с такою силой, что мне стало трудно дышать, я задыхалась. Он начал нести несусветную чушь: «Ты не любишь меня»; «Ты не желаешь нашей свадьбы» и тому подобное.

– Отчего же ты не покинула его тогда? Почему не обратилась к нам за помощью?

– Не могла я. Любила я этого человека. Поначалу я трепетала… Признаться, были у меня мысли об уходе, но тогда я вновь ступила бы на ту же тропу, вновь стала бы неблагодарной дочерью, которой сторонятся родители. Не могла я. Тем более на утро он покаялся, молил у меня прощения, даже на колени встал. Я поверила. Но его непонятное увлечение Элизабет лишь усиливалось, словно росток, пробивающийся сквозь камень. Он вновь и вновь заводил речи о ней. Как же я в то время негодовала на Бет. Я подумала, что он влюбился в неё, и завидовала ей. Восклицала: «Но отчего всё ей? Почему столь прекрасные мужчины влюбляются в неё? Чем хуже я?» И в какой-то миг гнев мой вскипел, и я начала оскорблять сестру в его присутствии. О, как мне теперь стыдно за то… Я и не подозревала о такой реакции с его стороны на мои слова. Лицо его изменилось, он стал подобен хладнокровному убийце, у которого ни один мускул не дрогнул. Тогда я поняла, что он опасен. Он начал угрожать мне, молвив: «Если ещё раз осмелишься оскорбить Элизабет, я лишу тебя жизни». А я ему возразила: «Ты знаешь мою сестру всего несколько часов, а мы с тобою знакомы полгода, как же ты мог полюбить её? Ты ведь не знаешь, какая она? Быть может, она чудовище воплоти?» Он засмеялся и рассказал мне историю: «Я знаю Бет гораздо дольше, чем тебя. Годы…»

– Что? Они знакомы? – воскликнул Джон, поражённый услышанным.

– Господь свидетель, да. Я сама сперва не поверила своим ушам и подумала, что он повредился рассудком. Если он знаком с Бет, то и она, стало быть, должна была его знать? Однако за ужином она держалась с ним так, будто никогда прежде не видела. Поистине, я не могла вообразить, что между ними есть связь.

– Люси, что именно он тебе поведал?

– О, он рассказал историю из их с Бет далёкого прошлого…

– Не может быть, чтобы у этого человека имелась связь с Бет, – перебил её Джон с явным неудовольствием.

Слова Джона задели Люси за живое. – Отчего же ты уверен в своих суждениях? Неужели ты полагаешь, что Билл не мог пленить сердце Бет? Или, быть может, ты намекаешь, что мужчины подобного рода недостойны её внимания?

– Люси, ты неправильно меня поняла…

– Нет, я всё поняла верно, – твёрдо возразила она.

– Уверяю тебя, Люси, этот Билл – человек не в своём уме. Я с первого взгляда почувствовал его странность и был крайне обеспокоен его присутствием рядом с тобой…

Люси приподнялась и, положив руку на руку Джона, тихо спросила: – Ты тревожился обо мне, не так ли?

– Разумеется, Люси, ты же сестра моей супруги, – ответил он, отдёргивая руку. Люси с горечью отвернулась. – Люси, крайне важно, что именно он тебе рассказал. Я не понимаю, какие намерения он питает в отношении Элизабет. Ты понимаешь, что она в опасности?

– О да, я это понимаю, – ответила она, сдерживая слёзы. – Он вспомнил времена, когда Элизабет была студенткой в Санкт-Петербурге, в педагогическом институте. Я помню те дни: как же я была счастлива, когда она уехала.

– Люси!

– Прошу прощения. Билл в то время тоже находился в России. Впервые он увидел Элизабет на одном балу в доме своего друга, а по совпадению – и кузена Бет. С первого же взгляда он был покорен её красотой. Билл наблюдал за ней, но подойти и представиться боялся. Он надеялся, что Бет заметит его и, если он ей понравится, подаст какой-нибудь знак, и тогда он осмелится сделать шаг навстречу…

– Шаг навстречу? – перебил её Джон, не скрывая раздражения.

– О, я, пожалуй, немного преувеличила, – смущённо ответила Люси.

– Люси, у нас нет времени на эти игры. Расскажи суть, – настойчиво произнёс он.

– Хорошо. Однако Элизабет и не подозревала о его чувствах. Но интерес Билла не остался незамеченным его другом, которому доводилось быть двоюродным братом Элизабет. Я уже упомянула об этом. Именно этот друг и взял на себя смелость свести их. От подобной дерзости друга Билл едва не лишился чувств, словно юная дева, чьи ноги подкосились от страха. Он стоял, не в силах сделать шаг, а в его мыслях царила настоящая буря: что сказать? Как начать беседу? С комплимента? Поинтересоваться её учёбой? Как она отнесётся к нему? Не сочтёт ли его недостойным? В тот миг ему хотелось скрыться из дома, словно от страшного сна. Но желание познакомиться с ней было столь велико, что он нерешительно последовал за своим другом.

– Елизавета! – обратился кузен к своей сестре, которая стояла в обществе трёх юных дам. Элизабет обернулась.

– Элизабет, Алексей! – поправила она его своим мелодичным голосом, отчего Билл почувствовал, как по его телу пробежали мурашки. Алексей улыбнулся и кивнул головой.

– Не соблаговолишь ли ты уделить нам минуту твоего внимания?

Девушка подошла к молодым людям. Её взгляд, брошенный на Билла, был едва уловим, но он ощутил, как пот выступил на его лбу. Он мысленно приказывал себе успокоиться и не стать предметом насмешек для неё.

– Элизабет, позволь представить тебе моего друга – Билла Делоран, – произнёс Алексей, положив руку на плечо Билла, словно подбадривая его вступить в беседу.

Элизабет посмотрела на Билла, её губы тронула лёгкая улыбка. Этикет обязывал её быть любезной даже с теми, кто не вызывал у неё симпатии. По его нерешительным взглядам, которые он то и дело отводил, не решаясь смотреть ей в глаза, Элизабет поняла, что она ему нравится. И эта мысль ей отнюдь не пришлась по душе. Очередной поклонник в её окружении был ей сейчас совсем не нужен, ведь на кону стояли экзамены, а Пётр Михайловский, к кому она питала нежные чувства, не потерпел бы соперника. Билл мог пострадать, а ей бы не хотелось скандала.

– Леди Элизабет Кэмпэл – моя двоюродная сестра из Лондона, – продолжил Алексей, слегка поклонившись.

Билл галантно протянул ей руку. Элизабет, одетая в белоснежное атласное платье, грациозно подала свою руку, скрытую под перчаткой. Билл, не теряя времени, поцеловал её руку с учтивым поклоном.

– Леди Элизабет, имею честь быть представленным вам, – произнёс он, слегка склонив голову.

– Взаимно, – ответила она с лёгкой улыбкой.

Её взгляд, блуждающий по залу и гостям, ясно давал понять, что она жаждет покинуть это общество и, вероятно, не испытывает особого удовольствия от его компании. Это задело Билла. Тогда он решил, что не вызвал у неё симпатии, и даже посчитал её надменной и глупой. Её поведение оскорбило его. «Такая прелестная и приятная на вид девушка оказалась всего лишь одной из многих», – думал он с лёгким презрением. На его лице отразилось пренебрежение к ней.

– Прошу прощения, меня ожидают подруги, – произнесла Бет, грациозно откланявшись. Она устремила на Билла взгляд, исполненный той же неприязни, что и он на неё. Вечер был омрачён для обоих: для Бет – неприятной встречей, оставившей горький след в её душе, а для него – горьким разочарованием, как он полагал в тот момент. Он увидел девушку, которая ему приглянулась, но не знал, кто она. Он счёл её невежественной, глупой и высокомерной особой, которой она никогда не была.

Однажды на одном светском приёме Алексей обратился к Биллу:

– В тот вечер мы так и не обсудили с тобой Бет…

Билл приподнял бровь, словно не помня, о ком идёт речь.

– Бет? – переспросил он, изображая удивление.

– Элизабет, – уточнил Алексей. – Прошлой субботой ты познакомился с ней у меня. Твоё внимание к ней было столь явным, что я подумал, будто ты в неё влюблён, – с лёгкой усмешкой заметил Алексей, подтрунивая над другом.

– О, не выдумывай, ни в кого я не влюблён, – ответил Билл, стараясь скрыть раздражение.

– Она тебя отвергла, – предположил Алексей.

– Почему ты так думаешь? – спросил Билл, стараясь сохранять спокойствие.

– Твоё поведение и вид, будто ты забыл о Бет, наводит на мысль, что она тебя отвергла, – объяснил Алексей.

– Никто меня не отвергал! Да, поначалу она мне понравилась, но, как говорится, внешность обманчива, – возразил Билл.

– Неужели? К Бет это не относится, – возразил Алексей.

– Ты её защищаешь, потому что она твоя кузина, – предположил Билл, нахмурившись.

– И да, и нет, – уклончиво ответил Алексей. – И чем же она тебе не понравилась?

– Во-первых, она не проявила ко мне должного интереса, её эмоции на лице выдали её отношение ко мне, – сказал Билл, стараясь не показать своего раздражения.

Алексей рассмеялся, а Билла подобные насмешки только злили.

– Что же тебя так веселит? – спросил он, сдерживая гнев.

– Во-вторых? – не унимался Алексей.

– Она глупа и невоспитанна, – выпалил Билл.

– Ты успел составить столь поспешное суждение за пять минут общения? – удивился Алексей.

– Человека можно оценить за двадцать секунд, – уверенно заявил Билл, пытаясь оправдать свою точку зрения.

– И что же ты ощутил в те двадцать секунд, когда увидел её?

Алексей проницательно узрел истинную причину столь странного поведения Билла: ему было отказано. Некая юная дева с высокомерием отвергла его, молодого джентльмена, чей дом был пожалован титулом барона. Она заставила Билла, который мнил себя истинным денди, познавшим все тонкости светского общества, ощутить себя ничтожеством, каким он страшился предстать пред её очами.

Билл оставил этот вопрос без ответа.

– Отчего же молчишь? Не можешь подыскать достойных слов?

– Этот разговор без смысла, Алексей. Твоё поведение, осмелюсь заметить, весьма неделикатно. Похоже, это фамильная черта.

– Не сердись, прошу тебя, я лишь стремлюсь постичь истину.

– Истину, которую ты, увы, не желаешь узреть.

– Позволь же мне услышать эту истину. Отчего ты пришёл к заключению, что мисс Бет невоспитанна и недалёка умом?

– Воспитанные девицы не ведут себя столь непристойно при встрече с незнакомцем. Будь она разумна, сумела бы скрыть отвращение, которым прониклась ко мне.