Новые сказки не нашего времени

– В бой, Христовы воины! Вы все попадёте в рай!

Концовка артистам не понравилась – у них были другие планы на этот вечер, да и на последующие тоже. Но бедовый юноша, подмигнув им, тихо добавил: «Дайте мне красивую картинку, ребята! Удачи!» и хлопнул в поднятые ладоши, подавая знак к началу.

Шеренги сдвинулись, затрещали деревянные мечи – только щепки летели. Вскоре гладиаторы почувствовали, что бутафорские доспехи тяжелеют и холодеют, будто металлические. Мечи удобнее легли в руку и стали издавать звон. «Как я вжился в образ – настоящий артист!» – возгордился каждый, и бой закипел с новой силой. Зрители думали: «Молодцы! Красиво рубятся! Даже мечи звенят словно настоящие!», и тоже включились в игру – кричали, свистели и аплодировали. Взаимное заблуждение продолжалось недолго: один из мечей столкнулся с живой плотью, и человек, заорав от боли и ужаса, упал на песок, пытаясь зажать глубокий порез на бедре, из которого хлестала кровь. «Какой артист!», – восхитились зрители, но как-то неуверенно. Потому что люди Бруно и люди Марко прекратили молотить друг друга и вытаращились на раненого.

«Ты был прав, папа: измельчал народец, – подумал Гермес. – Где древняя кровь? Прервать такой великолепный бой! Пора вводить подкрепление». И ввёл: из шести выходов, опоясывающих арену, появились шесть львов. Бедные звери, внезапно выдернутые из родной саванны, были разъярены и испуганы. Прямо перед собой каждый из них увидел группу людей – конечно, эту подлость с ними проделали двуногие, как всегда. Обхлёстывая бока хвостами, все шестеро с рычанием двинулись к центру арены. Древняя кровь не подкачала: люди Марко и люди Бруно, мгновенно образовали общий круг, плечо к плечу, ощетинились мечами и приготовились к нападению хищников. Публика взревела. «Живая голограмма! Супер! Хай-тек!» – вопили восхищенные зрители. Тут уж Гермес не выдержал – ведь львы были настоящие, даже не иллюзия! – и принял свой истинный облик.

Все обалдели. Африканские львы распластались на арене, спрятав головы в лапах. Люди в оцепенении уставились на четырехмерную фигуру бога, мерцающую над их головами. Самые слабонервные начали отключаться – но тут надвинулась, наконец, грозовая пелена и скрыла невероятное. Хлынул ливень, стены Колизея потряс мощный многоголосый гром. Вместе с ливневыми потоками зрители и гладиаторы устремились к выходам. Охранники поспешно закрывали ворота. Последний задержался, зачарованно наблюдая, как арена, по которой только что топали три десятка мужчин и шесть львов, тает под струями воды. «Кстати, где львы?» – подумал он и вышел из транса; быстро закрыл ворота и запрыгнул в свою машину.

Утро было свежим и солнечным. Римляне, возбуждённо жестикулируя, обсуждали вчерашнее происшествие в Колизее. Скудную информацию давали только гладиаторы, причём за большие деньги. Остальные очевидцы предпочитали отмалчиваться и свои смартфоны не показывали. Только старенький профессор истории Древней Греции и Рима, побывавший вчера в Колизее из чисто научного интереса, утверждал, что видел бога и слышал в громовых раскатах слова: «Прекрати, паршивец! Живо домой!» На вопрос, почему никто кроме него этого не слышал, профессор отвечал, что сказано было на древнегреческом, и это просто позор, что никто из присутствовавших на историческом представлении не знал языка предков. Тут он сообразил, что стоит на площади Рима, а не Афин, и поправился: «Я хочу сказать, античных предков, столпов нашей культуры» – и в запале предложил организовать при Колизее курсы древнегреческого, хотя бы для гладиаторов. Те отшатнулись, а остальные не обратили внимания: кто же слушает профессоров? Тем более, стареньких и без смартфона. «Выжил из ума, бедняга, или тронулся от потрясения» – таков был общий вердикт, и народ стал творить свою версию происшедшего. С привлечением интернета, конечно. Хай-тек!

Гермес с удовольствием следил за переполохом внизу, параллельно осваивая захваченные с собой смартфоны и ноутбук – Зевс в спешке и гневе не углядел, чем занимается сынок под покровом грозовых туч. Ничего, через год отцовский запрет покидать Олимп закончится, и можно будет снова поиграть. Интернет плюс магия дают такие возможности! Покровитель воров и торговцев плотоядно улыбался, мечтая о следующем визите. Скоро он отправится в Россию – там как раз становится очень интересно.

2. Ассистент

Три закона роботехники (А. Азимов):

Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинён вред;

Робот должен выполнять приказы человека, если это не противоречит Первому Закону;

Робот должен заботиться о своей безопасности, если это не противоречит Первому и Второму Закону.

Я лежу на плоской поверхности. Открываю глаза – белый потолок, ниже стена с закрытой дверью. Они тоже белые. Сбоку окно в сад. Деревья зелёные. Кто я? Почему я узнаю деревья, но не узнаю себя?! Чернота. Небытие. Снова ощущаю себя лежащим. Лежать удобно – поверхность упруго-мягкая, но пошевелиться не могу, потому что тело, руки и ноги зафиксированы. Голова тоже зафиксирована – в каком-то шлеме, судя по ощущениям. Пытаюсь пошевелиться и слышу голос: «Спокойно, не дёргайся. Можешь открыть глаза, только лежи спокойно». Открываю глаза и вижу над собой человеческое лицо. Спрашиваю: «Кто я?» Человек говорит в сторону: «Вик, заканчивай скорее, он очнулся». Потом мне: «Сейчас всё узнаешь. Полежи ещё немного, скоро закончится». Я чувствую, как через шлем в меня вливается информация. Поток мощный, временами как бы захлёстывает, но ощущение, скорее, приятное. Появляется уверенность и, наконец, знание – кто я. Человекообразный робот.

Резкая, но короткая боль в голове. Я вскрикиваю и зажмуриваюсь. Человек говорит кому-то за моим изголовьем: «Эй! Осторожней с контактами!» Потом я чувствую, что поток иссяк. Я открываю глаза и вижу двоих людей. Одного я уже видел, а второй держит шлем с толстым проводом и виновато улыбается. Первый говорит:

– Привет, Руперт! Теперь можешь встать. Давай знакомиться. Я – Джей, а этот неумеха – Вик. Мы роботехники и только что тебя активировали. Первоначальную информацию ты получил в полном объеме, и мы можем откланяться. Работать будешь под началом доктора Молэя. Он тебе объяснит твои обязанности. Ну, пока. Ещё увидимся.

– Подождите, – говорю я. – Почему Руперт?

– Официально твоё имя РУИП-3, что означает «Робот по Уходу за Инвалидами и Престарелыми, третий в серии». Человекообразным роботам мы всегда даём человеческое имя близкое к аббревиатуре специализации. «Руперт» тебе подойдёт? Сокращенно Руп.

– Подойдёт, – отвечаю я.

Дверь открывается, входит пожилой подтянутый человек в белом халате, очевидно, это и есть мой шеф.

Доктор Молэй прощается с роботехниками и поворачивается ко мне.

– Ты выглядишь совсем как человек! – вырывается у него. – И как мне представить тебя пациентам?

– Руперт, медбрат и ваш ассистент, – уверенно отвечаю я. Очевидно он никогда раньше не имел дела с человекообразными роботами. – Не волнуйтесь: я не причиню вреда ни вам, ни им; я просто не смогу этого, даже если бы захотел. Что тоже совершенно невероятно.

– Ну да, азимовский робот, три закона роботехники…

– Так точно, – улыбаюсь я. – Пациентам не стоит сообщать это, как вы думаете?

– Не стоит, – соглашается Молэй, – пациенты у нас специфические. Поэтому и персонал надолго не задерживается, особенно средний: нянечки, сёстры. Может быть, такие, как ты – решение проблемы. Посмотрим. Какая у тебя подготовка?

– Стандартный курс медицинского института. Плюс специализации по геронтологии, сестринскому делу, неврологии, психотерапии и физиотерапии.

– То, что надо! – обрадовался доктор. – Идём знакомиться с персоналом и пациентами. Кстати, персоналу тоже незачем знать, что ты робот.

*****

2 ноября.

Сегодня доктор Молэй попросил меня вести ежедневный дневник – после отбоя, когда наши пациенты, предположительно, спят, а я сижу в своей комнате на дежурстве. Он объяснил мне, что хочет наблюдать, как человекообразный робот вписывается в схему ухода – его сильные и слабые стороны. Конечно, подразумевается ещё и контроль за моей деятельностью. Я осознаю его беспокойство; более того, разделяю его. Всё-таки он впервые сталкивается с таким необычным сотрудником. Интересно, что произошло с номерами 1 и 2 в моей серии? Итак, первая запись.

Сегодня третий день моей работы в пансионате «Золотой луч». Фактически это клиника по уходу за престарелыми. Особенность клиники – у наших пациентов нет родственников и вообще близких, которые их навещают. Этим обстоятельством усугубляются обычные геронтологические проблемы, соматические и психические. Доктор Молэй сказал, что я прекрасно справляюсь с обязанностями медбрата (накормить, обмыть, перестелить и так далее), но этого мало. Курс психотерапии в моей базовой подготовке даёт мне возможность различать психические состояния, грозящие развитием патологии, и вовремя сообщать о них доктору Молэю (он – главный врач, по основной специальности психиатр), однако вопрос, что делать, если его нет на месте? Не может же человек 24 часа быть на ногах и при этом полноценно исполнять свои обязанности. Я могу. И доктор Молэй предложил мне самому применять психотерапию (очень осторожно!) в его отсутствие.

Кажется, у меня получается. Я сужу об этом по возрастающему числу вызовов, часто по надуманным предлогам. Похоже, им просто нужно человеческое общение, и я его обеспечиваю. Даже ночью, когда кто-то не может заснуть. Обычно пациенту достаточно, чтобы его просто выслушали. Случаев активной психотерапии у меня пока не было.

…. ….. …..

12 декабря.

Кажется, они догадались, что я робот. Нет, не по «качеству» общения, просто не может человек быть на ногах практически 24 часа в сутки и при этом ни разу не сорваться, не казаться усталым или огорчённым. Мои старики – не дураки. И достаточно деликатны, чтобы показать, что догадались. Мне кажется, им всё равно – ведь я обеспечиваю им надлежащий уход и заинтересованное общение, а это всё, что им надо.

….. ….. …..

15 декабря.

Ого! Меня начинают «ревновать». Сегодня Надин сказала, что я предпочитаю проводить время с её подругой Бетти, а не с ней, хотя ей «гораздо хуже. Только воспитанный человек этого не показывает и не лезет без очереди». Пришлось установить очередь. Теперь каждый имеет свой час общения со мной, хотя я специально оговорил возможность отменить «приём» в случае необходимости оказать неотложную помощь другому пациенту. Между прочим, число «срывов» теперь значительно уменьшилось. И, конечно, остаются ночные часы, когда каждый может меня вызвать для «сонного разговора».

…. …. ….

20 декабря.

Сегодня сделал интересное наблюдение. Наши старики обычно лежат в двухместных палатах, скомпонованных по принципу дружбы или «живой»-«овощ». «Живой» – это сохранный человек с крепкой психикой (обычно аутистического спектра; таким лучше без назойливого соседа), а «овощ» – это человек с практически угасшими психическими функциями, но тихий – в коме или близком состоянии. Я часто разговариваю по ночам с «живыми», потому что им не хватает полноценного общения. Так вот, оказалось, что «овощи» тоже положительно реагируют на наши разговоры! Конечно, они не «пробуждаются», они даже никак не реагируют внешне, но физиологические показатели, снятые мной до и после визита к их «живому» товарищу, всегда показывают положительную динамику! Доктор Молэй, тут есть, что обсудить?

…. …. ….

22 декабря.

Начали готовить капустник к Новому Году. Конечно, в нём принимают участие в основном сохранные пациенты. А зрителями будут все! После завтрака я привожу наших артистов в гостиную (неходячие сами приезжают в своих колясках), и мы начинаем придумывать и репетировать. У каждого обнаружился талант. Бетти оказалась прекрасной пианисткой, а Ирвин – клоуном. Я научился смеяться!

…. …. ….

4 января, утро.

Сегодня ночью умер Дэн. Я просидел с ним всю ночь. Его последние слова были: «Не забывай меня, Руп!» За два месяца он успел рассказать мне всю свою жизнь…

*****

Утром на планёрке доктор Молэй не увидел Руперта и поэтому зашёл в его комнатку, где не был с того самого дня, когда робот появился в клинике. Теперь в комнате появился стол с ноутбуком. Голова Рупа лежала на тетрадке, в которой доктор узнал тот самый дневник самонаблюдения, который Руп вёл по его просьбе и передавал ему на каждой планёрке. Доктор тронул Рупа за плечо, и тот поднялся, сильно пошатнувшись при этом.

– Сиди, – сказал Молэй, и Руп снова опустился на стул. Доктор прочитал последнюю запись. Конечно, он уже знал о смерти Дэна и о том, что ещё до побудки, чтобы не беспокоить пациентов, приехала перевозка и увезла труп. Ему рассказали, что Руп сам занёс Дэна внутрь, а потом держал руку на задней дверце машины до того самого момента, когда перевозка отъехала.