Немчиновы. Часть 4. Я смогу!

Мы вернулись в Москву и все с головой ушли в работу. Вадим занялся очередным проектом, дети учились, я работала. Постепенно острая боль от нашей потери сменилась светлой грустью и радостью от сознания того, что наши жизни пересеклись с таким замечательным человеком, каким был Виталий Петрович.

Примерно через месяц после смерти отца Вадим вдруг огорошил меня тем, что нашел во Франции суррогатную мать. Я думала, что в Сосновске он просто пошутил, когда говорил о суррогатной матери. Наверное, для мужчины это вполне естественно, что не он, а кто-то другой вынашивает его ребенка. Мне же сама мысль, что не я, а кто-то чужой будет носить моего сына или дочь, казалась совершенно дикой. Вадим долго меня уговаривал, и в конце концов я сдалась. Все прошло благополучно. Осенью на свет должен появиться маленький Виталик. Мы все его очень ждем. Особенно Люсенька. Она уверена, что к нам наконец присоединится ее погибший брат.

Нашим «экспериментом» очень заинтересовалась Надин. У них с Анатолем после известных событий началась вторая молодость, более зрелая, но не менее прекрасная пора любви. Надин – счастлива. Огорчают ее только дети. Они выросли, хотят решать свои проблемы сами, и Надин чувствует себя одинокой и покинутой. Старший сын Надин и Анатоля практически постоянно живет за границей, он занят зарубежными ветвями бизнеса Анатоля, с матерью он общается только по большим праздникам. Его жизнь более или менее сложилась. Лена, младшая дочь, очень рано вышла замуж, развелась и теперь даже слышать не хочет о семейной жизни. Хорошо хоть дочку Настеньку сумела родить. Лена – талантливый дизайнер одежды. Ей бы взять и продолжить дело матери. Но, как всегда, появляется «НО». Лена совершенно не умеет ладить с клиентками. Считает их абсолютными дурами и не стесняясь доводит свое мнение до их сведения. Про Борьку и говорить нечего. Лоботряс! Я много раз говорила Надин, что ресторан не место для молодого парня. С кем он там общается? С Жопниками и Обаяшками? Проект Виталия Петровича оказался находкой для Батищевых. Пристроили Борьку к какому-то делу. Вроде он не сопротивляется, ему даже нравится. Анатоль готов взять сосновскую лабораторию на полное обеспечение, лишь бы Борька хоть чему-то научился и что-то делал.

Мишка

Ремонт помещения под лабораторию в Сосновске подошел к концу. Вот-вот должны начаться поставки оборудования. С кадрами я вроде как определился. Особенно искать сотрудников не понадобилось. В Сосновске ребятам светят хорошая зарплата и вполне приличное дешевое жилье. Для начала мы решили ограничить штат пятью сотрудниками, а дальше видно будет. Некоторым желающим пришлось пока отказать. Вчера мне позвонила Елизавета Андреевна и очень попросила взять на работу ее бывшую дипломницу Варьку. Вроде она никак себе нормальную работу не найдет и очень мучается. На встречу с Варькой напросился Борька. Он повадился ходить к нам в лабу. Нравится ему, как циферки на приборах мигают. Помню, как он поразился, когда увидел, что Сонька, которую он совсем мелкой писюхой считал, источник питания включила и подала на разряд напряжение такое, как ее попросили. Мне даже страшно стало, что у Борьки комплекс неполноценности разовьется.

За Варьку я немного побаивался. Она девочка красивая, но совсем не в Борькином вкусе. Никакой косметики. Внешность не слишком ухоженная. Не до этого ей. В голове слишком много идей. Борька – важный работодатель, естественно, начал спрашивать, где Варька сейчас работает, почему хочет в Сосновск.

– Вы поймите, я в банке работаю, зарплата, конечно, хорошая, но это же клетка, золотая клетка. Я ее ненавижу. Я делом хочу заниматься, понимаете. Я, когда диплом делала, у меня дополнительные максимумы на функции распределения электронов получались, а я так и не поняла, почему. Мне очень понять хочется, а в банке что – одна тоска.

Варьку мы, конечно, взяли. Борька не возражал. Судя по всему, слова Варьки о золотой клетке произвели на него большое впечатление. По дороге домой Борька пристал ко мне с ножом к горлу – хорошо иметь много денег или нет. Вот так вот возьми и ответь. Я почесал за ухом.

– По мне, денег должно быть достаточно для нормальной жизни. Не будь у меня отцовского дома, наукой я бы заниматься не смог. Это точняк. А вот очень много денег я бы иметь не хотел. Слишком большая головная боль.

– Что правда, то правда. Хорошо у меня старший братан есть, он почище бати будет. Какой год уж бизнес бати за кордоном двигает. Меня, не ходи к гадалке, отцовский бизнес раздавит. По мне, так надо все деньги прогулять, трудно только, уж больно много батя заработал. Мишка, я с тобой в Сосновск поеду. Мешаться сильно не буду, обещаю, хочу хоть чему-нибудь путному научиться.

Я что. Вместе веселей. Борька не обманул. Работал, как все. Крутил гайки, таскал приборы. Борька прикупил себе небольшой коттедж рядом с нами. Приезжает утром, уезжает вечером, иногда даже позже меня. Как-то Танька мне шепнула, что видела, как Борька утром привез на машине Варьку, высадил ее метров за триста до лабы, а сам появился минут через двадцать, как будто к Варьке никакого отношения не имеет. Шифруется. Я разозлился, Варька не Нинка, с ней так нельзя. Я решил серьезно поговорить с Борькой, но Танька посоветовала подождать. Вдруг это любофф? В душе я сильно посмеялся, но перечить Таньке не стал.

Валя

Сегодня пятница, в понедельник – открытие лаборатории. Вроде все готово. Борька даже вызвал шефа из ресторана. Все будет по высшему разряду. Вечером приехали Анатоль с Надин. Лена приехала еще вчера. Мы все собрались в гостиной, ждали только Борьку, чтобы идти ужинать. Анатоль старается не подавать вида, но явно начал закипать, Борька опаздывает. Оказывается, Борька специально звонил родителям и просил приехать не позже восьми вечера. Борька появился в десять минут девятого и не один, а с Варей. Я слышала, как Мишка шепнул Таньке, что неудобно, что не пригласили других ребят. Таньке покрутила пальцем у виска: «Не тупи. Больше никто не нужен».

Надин как увидела Варю, так прямо впилась в нее глазами. Варя была в легком летнем платьице и босоножках на невысоком каблуке. Вся какая-то светлая и непорочная, что ли. Трудно подобрать нужное слово. Варя явно смущалась и цеплялась за Борькину руку. Надин сразу поняла, что Варя не Нинка, и с облегчением выдохнула. Анатоль Варю не заметил и приготовился высказать свое неудовольствие по поводу Борькиного опоздания. Но Борька опередил отца.

– Господа, примите мои наиглубочайшие извинения в связи с моим непростительным опозданием на целых десять минут. Особенно настоятельно прошу меня простить ясновельможного пана Анатоля и его супругу Надин. Я тронут, что они великодушно снизошли к моей просьбе и прибыли в Сосновск вовремя, в отличие от меня, холопа Бориски. В семье не без урода. В нашей семье урод – это я. Я все время сравнивал себя с Мишкой и думал, почему у него все так, как надо, а у меня все так, как не надо. Думал, думал и понял. Мишка на уроках физики учителя слушал и задачки решал, а я записочки девчонкам писал. Лоботряс, что с меня взять. Но я решительно встал на путь исправления. Вчера я успешно сдал экзамен по физике за 8-й класс профессиональному физику – Варваре. Думаю, что теперь мне можно жениться. По сему извещаю собравшихся, что завтра в двенадцать ноль ноль состоится мое бракосочетание с прекрасной Варварой. Прошу любить и жаловать. Все присутствующие приглашены.

Наступила тишина. Анатоль впал в ступор.

– Вадим, вспомни, мы: ты, я, Серж, – разве мы могли вот так, ничего не сказав родителям?

– Если Ваше сиятельство желают, мы с Варькой можем на колени бухнуться, вашего благословения попросить.

– Шут гороховый!

Первой опомнилась Надин. Она подошла к совершенно красной Варе и поцеловала ее. На Борьку она просто махнула рукой. Анатоль тоже поцеловал Варю, потом повернулся к Борьке: «Если б не такая замечательная невеста, честное слово, проклял бы, а так благословляю… Женитесь и будьте счастливы! Запомни, если обидишь Варю, прокляну. Все-таки ты – сукин сын, Борька!»

– А я и не отказываюсь, такой и есть. – Борька с Анатолем обнялись.

– Может, шампанского? – Борька куда-то мигнул, и появились официанты с шампанским. – Варьке – минералку!

У Надин на глазах даже слезы появились от радости: «Неужели? Какой срок?». Варя совсем засмущалась.

– Мама, уже полтора месяца. – Борька выпятил грудь вперед. – Кто будет, спиногрыз или спиногрызка, пока не знаем.

– Кто посмел назвать моих внуков спиногрызами? – заревел Анатоль. – Они – Батищевы! Дурак, должен понимать, какой род продолжаешь.

Дальше понеслось обычное: какое платье, когда приезжают Варины родители, что заказал на праздничный стол, приготовлен ли коттедж, и т. д., и т.п.

Борька постарался, свадьба была замечательная, Борька с Варькой выглядели совершенно счастливыми. Вечером, по уже сложившейся традиции, поехали к Вовке в лесничество. Там рядом с костром под звездным небом когда-то началась и наша с Вадимом семейная жизнь.

Все было очень хорошо, но несколько раз я заметила, что Мишка погружен в свои мысли, послезавтра – открытие лаборатории. Мне стало Мишку немного жалко. Не слишком ли тяжелую шапку Мономаха мы на него надели?

Мишка

Последний месяц мы с ребятами практически не вылезали из лаборатории. Вроде все нормально настроили, но то там, то тут начались отказы. Появилась течь в главной вакуумной камере. Это вообще конец света! Сто раз проливали все спиртом. Если спирт попадает в дырку, сначала в камере давление резко ухудшается, а потом спирт замерзает, дырка закрывается, и давление становится лучше. Все возможные места пролили – все нормально, никакой течи, а давление плохое. Вчера Саня в сто первый раз начал все проверять и таки нашел, что в одном месте прокладка некачественная. Заменили, можно пот со лба вытереть, наконец-то нормально качает, нужный вакуум есть. Елизавета Андреевна смеется, мол, оборудование должно к новому месту привыкнуть. Потом лето, хотя и конец августа, кому работать хочется. Оборудованию работать не хочется, а мы – дураки, если бы могли, из лабы бы не вылезали. Мы с ребятами ладно, а Танька туда же, с пузом, а всюду лезет. Я и так, и сяк, сиди дома, а она ни в какую. В душе я ее очень даже хорошо понимаю. Я даже когда только смотрю на новенькие приборы, у меня душа поет, а уж как руки чешутся что-нибудь померить, и не передать. Вчера, как только вакуум нашли, зажгли разряд. Вот эта красота! Елизавета Андреевна говорит, что всю жизнь на него смотрит, а насмотреться не может. Как я ее понимаю!

Сегодня официальное открытие лабы. Приедет губернатор, речи, поздравления, шампанское. Конечно, придут все наши. Танька пошла встречать гостей, а я побежал в лабу еще раз проверить, все ли в порядке. Пулей взлетел на третий этаж, подошел к двери и вдруг остановился. Вдруг до меня дошло. Черт, я теперь отвечаю за ВСЕ. Если честно, мне вдруг стало очень страшно. Столько денег вгрохано, столько надежд, вдруг я не смогу, вдруг у меня не получится… Дядя, тетя Валя, мелкие расстроятся, но простят, кишка тонка оказалась, бывает… Борька, тот точно убьет. Я немного постоял, повздыхал, может быть, еще не поздно сдать назад? А потом представил, что смотрю в глаза ребятам, Таньке, Дюшке. Неужели мой сын и моя дочь, которая еще у Таньки в животе, будут считать меня трусом и лузером? Разве смогли бы гордиться трусом отец и дед? Я вспомнил Леонида Львовича, верившего в нас, его потомков, вспомнил деда, часто повторявшего: «Делай что должен, и будь что будет!» Я понял: «Я, Михаил Сергеевич Немчинов, не имею права отступить, я должен, я сумею, я смогу!», и я открыл дверь в лабу…