Лара и Озёрный Князь

– Почему ты спасла моего слугу?

Лара пожала плечами:

– Не знаю, могла и спасла.

– Что ты хочешь за это? Только за сына не проси. – предупредил Князь Озера

Ненадолго задумалась женщина, а потом вспомнила слёзы ракини и сказала:

– У моей помощницы люди сына поймали и в плену на острове держат. Спасите его!

Удивленно приподнял бровь дракон, помолчал, выжидая. Вдруг передумает, но Лара смотрела твердо.

– Что ж, освобожу я его. А для себя ничего не попросишь?

– Разве что сына увидеть, – замирая сердцем, сказала мать.

– Нет. – покачал головой Князь.

Другого ответа Лара и не ждала, но всё же глухая тоска сжала её сердце и видно отразилась во взгляде. Потому что Князь после паузы, словно неохотно, сказал:

– Увидеть наяву сына ты не сможешь, но вот во сне сегодня ты с ним недолго поговоришь.

– С ним и с Дарией? – ловя мгновение доброго расположения дракона, торопливо уточнила женщина.

– Палец дай, руку откусишь? – насмешливо произнес Князь и ничего не говоря, щёлкнул пальцами.

Лару вновь закружило на мгновенье и вот уже вновь она перед прерванной работой. Ракини-помощницы только глянули на неё, но ничего не спросили и не сказали. И Лара ничего не сказала, не стала помощницу обнадёживать. Если сына её освободят, ракиня и так узнает. А если вдруг что-то не так пойдет, так разочарование бедняжку не добьёт.

Сама Лара всё делала как в горячке, ночь торопила. Уж очень ей хотелось сына хоть во сне увидеть. И едва солнце село, глубокая тьма накрыла озеро, как женщина поспешила в свою каморку, легла на лежанку, закрыла глаза, а уснуть не может! И жёстко, и колко, а главное сердце колотиться, как молот.

Но всё же заснула Лара и видится ей, что идет она по дну озера как по поляне. Водоросли словно цветы и кусты, рыбы как птицы или бабочки вокруг вьются. Вдруг видит впереди знакомая фигура – сын Дар на камне сидит, голову повесил. От всей его фигуры такой тоской веет!

Подошла к нему мать со спины, по голове погладила.

– Что же ты, сыночек, наделал, что натворил?

– Мама?! – вздрогнул парень, обнял её, к коленям прижался. Она в волосы его пальцами зарылась, пряди ласково перебирает.

– Прости меня, мама. Думал я смогу здешнего хозяина одолеть, да вот только я перед ним никто. Победил он меня и в рыбу превратил. Теперь я здесь, в озере живу.

– Знаю я это, мальчик мой. Зря ты на него нападал. Он ведь ни тебе, ни Дарии ничего плохого не делал. А что наша девочка-красавица ему понравилась, так в этом ничего удивительного нет. Но Князь ведь ни к чему её не принуждал, выбор её принял, отпустил. Хотя мог бы и иначе поступить. Никто бы ничего ему сделать не смог бы.

Опустил голову Дар, а потом глухо спросил:

– А что там Дария, как она?

– А она, тебя ожидая, в дерево обратилась, на берегу стоит.

Помолчали они, думая о своем. Мать с сына глаз не сводила, любуясь: «Всё такой же красавец! Похудел только, да грустный очень».

Погладила его вновь по голове и сказала:

– Не грусти, сынок! Я что-нибудь придумаю, всё сделаю, чтобы тебя освободить и Дарии помочь.

С надеждой посмотрел ей в глаза сын и снова к коленям прижался, обнимая.

И в тот же миг оказалась Лара на берегу озера, где Дария с тоской в воду всматривалась. Увидела Лару, заплакала, бросилась к ней, прижалась, от слёз ничего сказать не может.

– Не плачь, Дарийка! Всё не так плохо, как ты думаешь. Дар жив, только в наказание в рыбу обращён. Но я его обязательно освобожу, только не так скоро.

– А как там Дар, на меня всё ещё сердиться? – тоненьким голосом спросила девушка.

– Ну что ты! – Лара и её по голове погладила, благо рост позволял. – Он скучает по тебе, волнуется о тебе. А сердиться ему на тебя не за что. В своей красоте ты не виновата. Ты только жди нас.

– Подожду, – робко улыбнулась Дария.

Тут Лара проснулась в своей каморке и улыбнулась. На сердце стало чуть легче. Она и сама поверила, что всё будет хорошо. Она всё для этого сделает. Всё, что в её силах, и даже всё, что сверх того, но сын её будет свободен и счастлив с невестой.