Не просто о любви

– Обязательно возьму, если еще раз примете меня за обслугу, – фыркнула докторша и гордо удалилась, оставив после себя парочку пустых ампул в ведре для мусора.

Олеся блаженно откинулась на кровати, разбросав руки в разные стороны. В мозгу царила восхитительная легкость. Было так хорошо, что даже потянуло на приключения.

Когда она выкатилась из бунгало в широкий мир, Алекса, как назло, нигде не было видно.

Она прогулялась по пляжу туда-сюда, поиграла вместе с другими отдыхающими в бочу, от нечего делать посетила парочку отельных киосков, где накупила кучу сувениров для Ваньки, включая дивный кораблик, сделанный из скорлупы кокосового ореха, и в блаженной лени уселась в открытом холле гостиницы на мягком повидавшем виды диване.

В Москве утро еще только начиналось, а здесь дело близилось к обеду. Запахи еды уже не вызывали рвотных рефлексов, и Олеся ощутила здоровый голод. Пока она выбирала, в какой из пяти местных ресторанов ей податься, неожиданно вдалеке на песчаной кромке отельной резиденции она углядела Соколовых. Супруги о чем-то ожесточенно спорили, вернее, это Милка, как обычно, отчитывала благоверного, не стесняясь использовать ненормативную лексику. Виктор и на этот раз был сдержаннее жены, но, в конце концов не выдержав, махнул рукой и быстро пошел прочь от мадам Соколовой.

– Привет, – окликнула Олеся подругу, – что случилось?

Утомленная солнцем, Людмила вползла под навес. Длинный цветастый сарафан на ней тоже выглядел усталым. Русые Милкины волосы выгоревшими прядями хаотично спускались на лоб и щеки. Олеся поймала ее расстроенный взгляд.

– Да, блин, зараза, все деньги вчера продул, – сказала Соколова и обреченно плюхнулась рядом с Олесей, вытянув вперед песчаные ноги в сандалиях.

– Виктор? – удивилась Олеся.

– А кто ж еще? Козел этот, конечно, больше некому! И заметь, все выиграли, кроме него.

– Продул во что? – еще больше удивилась подруга.

– В покер.

– В карты?! – ужаснулась Олеся.

– Ну не в автоматы же! Были бы, продулся бы и в них.

– Пипец! – отреагировала собеседница, сострадательно глядя на Милку. – Где он покер-то здесь нашел?

– Играют! – обреченно протянула та.

– И много проиграл?

– Пятьсот евро.

Олеся присвистнула. Она догадывалась, что это как минимум половина Милкиного бюджета. Для нее, Олеси, сумма была не смертельная, она могла бы, если б захотела, потратить на свои удовольствия и больше, гораздо больше, но, зная соколовский скудный паек, Олеся вполне представляла себе Милкино разочарование.

– Не расстраивайся, – сказала она, – если что, я дам. Не проблема.

– Спасибо, – кивнула Людмила и жалобно всхлипнула, – но ты подумай, какой урод! Зачем садиться играть, если не умеешь!

– Тебя что больше огорчает: что он играл или что не выиграл?

– И то и другое. Хотя больше, что не выиграл.

Олеся весело хмыкнула.

– Я так и думала.

– Да хрен бы с ним. Пойдем пропустим по коктейльчику. Спасибо, что бесплатно, – махнула рукой мадам Соколова.

Олесе всегда нравилась ее способность быстро переключаться с неприятных тем на позитивные.

– А этот картежник хренов до конца отпуска у меня в номере просидит. Я ему устрою, блин, покер. Никакой выпивки, никаких развлечений больше, кроме «Спокойной ночи» по телеку!

– Ну-ну, – Олеся иронично поглядела на подругу.

Зная Милкину отходчивость и азарт, за ближайшее будущее Виктора можно было особенно не переживать. Его супружница всегда первая выступала инициатором самых разнообразных авантюр. Олеся не удивилась бы, если бы узнала, что это именно она и подбила мужа сесть за карточный стол.

– Страсть как накатить охота!

– Я пас, – предупредила Олеся, – я на колесах.

– То есть? – удивленная Милка зависла у дивана.

– Лекарств наглоталась от мигрени. Врач даже приходила укол делать, так башка раскалывалась. Ни копейки, кстати, с меня не взяла.

– Хорошо живешь – бесплатная наркота!

– Ага.

Милка внимательно оглядела подругу, усаживаясь обратно на диван.

– А где ты вчера-то была? Мы с Викой искали тебя, искали… Загоре-ела, – завистливо добавила она.

Олеся смутилась.

– Так, гуляла туда-сюда, – сказала она, потерев глаза.

– А-а, – протянула Соколова и улыбнулась, – надеюсь, удачно?

– Да я правда гуляла, – оправдывалась Олеся.

– Ну да, ну да. Продолжай в том же духе. А я пойду все-таки, посмотрю, что он там делает, говнюк такой.

Милка вздохнула и собралась отчалить.

– А обедать? – спросила Олеся с тайной надеждой на компанию.

– Какое там! Мы теперь на голодном пайке. Ну ничего, зато я похудею, – заявила Людмила легкомысленно и ушла, махнув Олесе растрепанной соломенной шляпой.

Полдень меж тем разгорелся не на шутку. Солнце выпекало блинчики на горячих плитах пола в лобби. Пластиковые шторы, обрамляющие арки входа и приятно шуршащие под мимолетным ветерком, соперничали в белизне с линией пляжа. Хотелось жить, быть молодой и независимой от обстоятельств и иметь в запасе еще лет тридцать, чтобы успеть устроить личную жизнь. При воспоминании об этой самой личной жизни Олеся загрустила и, наскоро перекусив в ближайшем кафе поданным ей салатом, отправилась в бунгало с намерением позвонить домой.

Еще утром она отрапортовала матери из номера и объяснила, что потеряла телефон, выслушав при этом в свой адрес много нелицеприятных слов. Однако, чтобы загладить вину и пропущенные два дня общения, одного сеанса связи было явно недостаточно. Дабы успокоить родительские нервы, жертва должна была быть принесена не менее трех раз в сутки. Лежа в постели, Олеся напряженно размышляла, стоит ли также позвонить Андрею, но потом решила, что, пожалуй, чем меньше сейчас ей бередить эту рану, тем лучше. Нелегкий выбор, скорее всего, тоже внес свою лепту в плохое Олесино самочувствие.

Приключения с Алексом отвлекли ее от мрачных мыслей, а отсутствие повседневной тягостной скуки курортного отдыха повысило устойчивость к переживаниям. Все это было с утра, но сейчас, когда напряжение последних дней потихоньку спадало и ушло вместе с головой болью, любовные терзания снова начали одерживать верх. Она была готова помчаться к телефону и, несмотря на дороговизну связи, умолять любимого перекинуться с ней хоть парой слов, так одолела вдруг ее тоска в этот солнечный, радостный денек.

Олеся уже занесла ногу на помост, как вдруг увидела своего знакомца. Папин сын играл в пляжный волейбол с такими же молодыми ребятами, как и он сам. Причем в компании были не только мальчики. Созерцание сильных спортивных тел, равномерно загорелых и словно бы слепленных из иного материала, чем тела простых смертных, таких как, например, Олеся, расстроили ее больше, чем воспоминания о своей трудной женской доле. И Алекс был среди них своим и ничем не выделялся на фоне прочих эльфов. Он тоже был существом иной расы, и Олесе было странно, что, заметив ее, это существо помахало ей рукой и, отделившись от остальной компании, направилось к помосту.