Мистика и ужасы. Часть 3

– Помер мой супруг, но кормить нас продолжает. Зима на пороге, надо запасаться, а тут вы.

На голову Игната обрушился удар топором, сил у женщины-людоедки было больше, чем у Игната. Игнат слышал про случаи каннибализма, но никак не ожидал стать их жертвой. Мужчина упал с табурета, мир начал меркнуть в его глазах. Последнее, что он увидел – улыбающиеся и довольные дети на печи.

– Теперь вы наш кормилец. Теперь мы выживем. Я ещё вашу семью навещу, привет передам от вас.

Бенни-прачка.

Небольшой Шотландский городок Далесс лежит у подножья холмов и гор. Жители городка очень ответственные и серьезные люди, занимающиеся разведением крупного и мелкого рогатого скота. В этом им помогали неизменные колли – очень умные, ласковые и храбрые шотландские овчарки с красивой, длинной и блестящей шерстью и лисьей мордочкой. После рабочего дня жители любили посидеть в пабе за кружечкой эля или стаканчиком виски.

Но были среди этих честных жителей и такие, которые предпочитали разгульный образ жизни, воровство и шулерство в картах. Вот таким был и Томас, родители умерли несколько лет назад, а молодой человек практически круглосуточно торчал в пабе, навязываясь к кому-нибудь в компанию с надеждой, что его угостят выпивкой или обманывая в карты заезжих продавцов и покупателей скота. Вот и в этот вечер Томасу подвернулся молодой человек, который возвращался в свой город с ярмарки, довольный выгодно провернутой сделкой по продаже овец. Томас напоил парня, а чтобы отвлечь от себя внимания, пригласил в их компанию ещё пару завсегдатаев паба и даже заплатил сам за выпивку.

Томас шёл домой по дороге, ведущей в гору, имеющей резкие уклоны, даже заросшие кустами обрывы, если упадешь с такого, то точно сломаешь шею и все кости. Вечер только опускался на долину, было тепло, середина лета. Вот Томас уже начал спускаться с горы, дальше дорогу окружала небольшая чаща. От выпитого спиртного и долгой дороги в горле пересохло, Томас услышал в кустах шум горного ручья. Ещё раз подбросив на руке тяжелый кошелёк с монетами, убрал его в карман и двинулся в сторону ручья. Вот он и горный ручей, полный кристально-чистой, холодной и освежающей воды, сам ручей был небольшой: 1,5 метра в ширину и всего полметра глубиной. Осенью и весной из-за осадков и таяния снега ручей превращался в полноводную и бурлящую реку. Только Томас решил зачерпнуть воду, как увидел в ней кровь. Молодому человеку стало интересно, откуда она? Томас пошёл вверх против течения ручья к его истоку у подножья горы.

Подойдя к подножью горы, Томас расслышал плескание воды, раздвинул кусты и увидел прекрасную девушку, которая стирала белье в ручье. На лицо и фигурку девушка была ослепительной красавицей, в зелёном платье, красивые рыжие волосы уложены в изящную прическу. Томас аж "задохнулся" от её красоты, а выпитые виски добавили ему смелости и наглости. Он огляделся, никого вокруг не было, да и девушку эту он раньше не видел в этих краях. Томас раздвинул кусты и шагнул вперёд. Чем ближе он подходил, тем красивее ему казалась девушка, вот, подойдя ближе, он спросил:

– Стираешь, красавица?

– Стираю, – девушка даже не обернулась на молодого парня, и продолжила стирать белье, сидя на камне. Тут Томас и заметил, что её белье было в крови, от него-то по воде и шёл кровавый след.

– А мою одежду постираешь? Я сниму. – Томас уже снял куртку и принялся расстёгивать рубашку.

– А я её и стираю, – девушка подняла бельё из ручья, и Томас увидел, что у неё в руках его рубашка, в которой он был сейчас. Он узнал её по вышитому фамильному гербу. Затем внимание Томаса привлекли руки девушки: старые, морщинистые, красные и потрескавшиеся до крови от воды, в бородавках. Томас продолжил рассматривать девушку, её платье оказалось поношенным, изодранным, а ноги. Её ступни были слишком большие не только для девушки, но и для мужчины, такие же красные и потрескавшиеся, как и руки, а между пальцами – перепонки. Томас понял, что перед ним нечисть.

– Да кто ты такая, чёрт побери!?

Девушка обернулась, только теперь это была старуха с уродливым лицом.

– Я – Бенни.

– Ах, ты ведьма! – Томас хотел наброситься на нечисть, но та с удивительной быстротой отскочила .

– Ты посмел меня оскорбить! – лицо старухи исказилось злобой, она скрутила мокрое белье в жгут и хлестнула Томаса по лицу. Парень вскрикнул от боли, кожа на лице рассеклась, словно от ножа, и потекла кровь. Гнев, боль затуманили и без того опьяненный разум Томаса, он всё пытался схватить старуху. Но нечисть молниеносно ускользала от него, появлялась с другой стороны и наносила новые удары. От каждого удара одежда Томаса рвалась на лоскуты, кожа расходилась до мяса, шла кровь. Из последних сил Томас кинулся на нечисть, но подскользнулся на мокром камне и упал поперек ручья, разбив себе череп о камень. Так его и нашли, лежащим поперек ручья с раскроенной головой и в окровавленной, разорванной одежде, а его куртка постиранная висела на ветках кустов.

Гуль.

Исмаил шёл домой, он только-что забрал у кузнеца свою новую саблю и спешил показать её родным. Красивая сабля получилась^ рукоятка с узорами, ножны тоже украшены кованными узорами, кожаный ремень. Вечер радовал прохладой после жаркого дня, земля остывала, на траве появлялась роса. Воздух дарил прохладу, луна светила так ярко, что был виден каждый камешек на дороге. Проходя мимо кладбища, юноша заметил девичью фигуру, проскользнувшую за ворота кладбища. И что это делать молодой девушке в таком месте, да ещё в такое время? Сегодня хоронили молодого парня, Исмаил знал об этом. Может это его возлюбленная пришла тайно оплакать друга сердца или что ещё хуже – покончить с жизнью на могиле любимого. Исмаил решил незаметно проследовать за девушкой, чтобы предотвратить беду.

Девушка уверенно шла по дорожке вперед, дошла до свежей могилы. Исмаил спрятался за деревом и стал наблюдать. Но он не услышал ни плача, ни причитаний. Вместо этого девушка опустилась у могилы и стала копать землю, как собака, яростно разбрасывая комья свежей земли вокруг. "Что она творит?" – Исмаил не знал, что ему делать. И вот послышался звук разрываемой ткани, девушка рвала саван на усопшем, раздался отвратительный хруст и… Из могилы вылезло ужасное существо с ногой мертвеца в руке, монстр сел на край могилы и стал обгладывать ногу.

Исмаил понял, что перед ним гуль. Он осторожно достал саблю из ножен и стал подкрадываться к гулю. У него есть только один шанс, гуля можно убить только одним ударом, после второго он оживает, тогда парню несдобровать. Гуль разорвёт со злости его на части. Исмаилу оставалось пару шагов до монстра, под ногой хрустнула веточка. Гуль резко обернулся на Исмаила, оскалился, но увидел в руках парня саблю. Монстр нырнул в могилу, и оттуда раздался нежный девичий голос, а потом показалась и сама девушка:"Храбрый воин, не губи. Отпусти меня, я же ничего не сделала. Девушка-гуль стала очаровательно улыбаться Исмаилу, но парня передёрнуло от этой улыбки, весь рот девушки был в крови. Не отвечая гулю, Исмаил занёс саблю над собой, и голова монстра скатилась в могилу, а рядом упало тело монстра. Так Исмаил опробовал свою новую саблю, спас могилу от вандализма и стал героем в своём городе, спас его от ужасного гуля, который после мертвых мог начать есть и живых.

Сонечка.

Тимофей Анатольевич и Нина Егоровна всю свою жизнь прожили в деревне, смолоду работали в поле, да и дома дел всегда хватало: куры, корова, поросята, огород. Может, благодаря природе, свежему воздуху и натуральным продуктам они дожили почти до 80 лет. И даже в таком возрасте оставались бодрыми, крепкими здоровьем, ни суставы, ни давление их не беспокоили. Дети ещё в советские годы уехали в города на учёбу, а там и жизнь свою устроили: работа, семьи, дети. Внучата весёлой гурьбой приезжали к старикам на летние каникулы, впитать в себя летнее солнышко, свежий воздух и наесться бабушкиных пирогов, блинов, творога и сметаны, ну и ягод с огорода объесться.

Время шло, внуки выросли, завели свои семьи, и стариков стали навещать всё реже. Правнуки были ещё совсем малы для поездок в деревню. Да и внуки стали предпочитать отдыху в деревне поездки на курорты с Он-инклюзив.

Поглощенные домашними заботами, старики довольствовались телефонными разговорами с детьми и внуками, но иногда, когда за окном стояла непогода, старики вспоминали те дни, что внуки проводили у них. Вспоминали, что дом тогда наполнялся весёлым детским смехом, криками, но не обходилось и без драк. Вот тогда, в такие вечера, старики грустили.

Но буквально десять лет назад дом по соседству, пустующий после смерти хозяйки от старости, купила семейная пара Марина и Юрий. Первые три года молодые люди были полны энтузиазма, строили планы, Марина устроилась продавцом в киоск, а Юрий работал дальнобойщиком, часто бывал в рейсах. Но Марина не скучала: вела хозяйство, её сад пестрел от разнообразия и красок цветов. Через два года у пары родилась дочка Сонечка, супруги не могли нарадоваться. Но, видимо, их счастью не суждено было длиться вечно.

Когда Соне исполнилось пять лет, Юрию поставили диагноз – артрит. Его начали мучить сильные боли в суставах кистей и ступней, которые от болезни стали деформироваться, уродуя части тела. Юрию стало тяжело даже держать ложку или вилку в руках, а от постоянных и временами обостряющихся болей, он не мог спать ночами. Приходилось употреблять всё более сильные обезболивающие, которые тоже стали терять свои свойства на боли. Работать Юрий уже не мог. Марина же продолжала работать в киоске. Семья пыталась подать на инвалидность, но ничего у них из этого не вышло.

Мужчина стал практически беспомощен в быту: застегнуть пуговицы, молнию, взять ложку или вилку для него было настоящим испытанием, а часто и невозможным. Он стал глушить боль алкоголем. Жена пыталась его вразумить, но потом и сама стала употреблять вместе с мужем. За Соней всё чаще стали присматривать Тимофей Анатольевич и Нина Егоровна. Они тщетно пытались вразумить молодую чету. Сонечка часто оставалась у них с ночёвкой, бывало, что она жила у них по несколько дней, пока родители пропивали полученную Мариной зарплату. Женщину не выгоняли, жалели, пока она не поддалась соблазну и не украла деньги из кассы. Там было немного, на её счастье, иначе, ей не удалось бы избежать уголовной ответственности. В деревне все всё про всех знали, Марину не хотели брать на работу. Единственное место, куда ей удалось устроиться – школа, уборщицей.

Так и жила эта семья, точнее существовала. Соню одевали всей деревней. Для Тимофея Анатольевича и Нины Егоровны девочка стала родной внучкой. Они заботились о девочке, кормили, собрали её к 1 сентября, водили в школу, помогали с уроками. Марину и Юрия это всё устраивало: ребёнок не мешал им пить. Ведь малышка с возрастом начала требовать к себе больше внимания. Соня часто прибегала к добрым старикам со слезами. Ребёнок нуждался во внимании родителей, а получал оскорбления, пощечины, а потом и наказания ремнём. Так бы и всё продолжалось, пока…

Утром в дождливый осенний день в дверь к старикам постучали.

– Кто там? – спросил Тимофей Анатольевич.

– Тимофей Анатольевич, это Марина.

"Снова деньги пришла занимать". Старик открыл дверь. На пороге стояла Марина в промокшей одежде, лицо было помятое и красное от попоек.

– Соня у вас?

Раньше её не сильно волновало, где её дочь. Тимофей Анатольевич немного удивился.

– Нет, Марин. Она была у нас вчера днём, потом пошла домой. И больше не приходила. Так она пришла вчера домой?

– Да… Нет – Марина волновалась, – я, я не помню. Вроде она пришла, а потом, по-моему, снова ушла. Я не помню.

Тимофею Анатольевичу вопреки его воспитанию захотелось больно ударить эту, потерявшую всякий человеческий облик и мораль, женщину. Сонечка пропала. Во сколько и когда она ушла из дома, нерадивые родители не могли вспомнить. В их пропитых головах все дни были, как один. Вся деревня искала девочку: в колодцах, в поле, в лесу, в оврагах. Сильный ливень усложнял поиски. На третий день в полиции приняли заявление о пропаже, но и они не смогли помочь. Все следы были размыты дождем ещё в первый день поисков, собаки не могли взять след. А от родителей не было никакого толку. Эти двое мало того, что так и не смогли точно вспомнить тот вечер, так ещё и ушли в запой с горя.

Поиски ни к чему не привели. Марина стала ходить по соседям: ревела, билась в истерике, давила на жалость, выпрашивая деньги на выпивку, размазывая по лицу сопли и убиваясь по пропавшей дочери. Люди жалели их. А может, просто большинству было противно смотреть и слушать пьяные причитания женщины. Так прошёл месяц, затем второй, приближалась зима. Марину и Юрия уже никто не жалел, а винил в пропаже дочери. Ведь, если бы они не пили, а воспитывали дочь, то девочка ни за что не убежала бы из дома. Эти двое своей вины не чувствовали, а винили себя соседи-старики. Винили в том, что не уговорили Сонечку остаться у них, что отпустили её домой. Старики молились каждый день с надеждой, что Сонечка найдётся, хотя и понимали, что это невозможно.

Стоял ноябрьский холодный день, вот-вот должен был пойти снег. Тяжёлые свинцовые снеговые тучи надвигались на деревню. Ночью уже ударяли морозы, лужи застывали. Тимофей Анатольевич пошёл в лес за хворостом. Мысли о Сонечке не покидали мужчину. И вот, собирая хворост, он услышал знакомый плач. Его словно молнией поразило – Соня. Это она плакала, он так часто её утешал, что её плач ни за что бы не спутал с другим.

– Сонечка? – старик начал оглядываться и прислушиваться. Плач доносился из-за кустов невдалеке. Тимофей Анатольевич двинулся в ту сторону.

– Соня, внученька, это ты?

Мужчина не мог в это поверить. Её же искали везде. Может, её кто-то похитил, а она смогла убежать? И теперь заблудилась совсем рядом с деревней?

– Соня.

Подойдя к кустам и обойдя их, Тимофей Анатольевич остолбенел. На промёрзлой земле сидела Сонечка и плакала.

– Сонечка, сейчас, не бойся, – старик стал снимать с себя тулуп, чтобы укутать девочку. Пуговица не хотела расстёгиваться, мужчина отвлёкся на секунду, а когда поднял глаза, то Сонечки уже не было.

– Сонечка? – девочка не стала бы убегать от него, она любила его и Нину Егоровну, да и звуков шагов он не слышал. Куда же она пропала? Может ему это почудилось? Из-за того, что он всё время про неё думал? Забрав хворост, Тимофей Анатольевич побрёл домой.

– Ты что такой? Что случилось? – встретила Нина Егоровна супруга на пороге.

– Даже не знаю, Ниночка. Я Сонечку видел.

– Сонечку? – женщина ахнула и села на скамейку. Муж рассказал ей всё от начала и, когда дошёл до того, как хотел укутать Сонечку в тулуп, замер.