Учительница танцев

На следующий день я рассказала обо всем Тане. Она была, мягко скажем, впечатлена.

– Не ожидала от тебя такого! Я вообще думала, ты у нас скромница и с парнями только за ручку ходишь. Он очень крутой мужик! Я б на твоём месте даже не раздумывала. Закрутила бы с ним точно. Это твоя жизнь. Почему ты должна думать о его жене? Ты ей клятву верности не давала, это он давал. Вот пусть сам и думает о ней.

Танька, как демон-искуситель, говорила то, что и так уже было в моих мыслях, и от чего я усиленно пряталась. Но, поддержанные ею, эти мысли во мне крепли и мелькали уже гораздо увереннее. Если других людей всё это не шокирует до обморока, значит всё нормально, значит, так можно?

– Ой, Саш, обычная жизненная ситуация, – цокнула языком Таня. – Ничего прям мега страшного не происходит. Ты чересчур накручиваешь себя. Может, там жена только такого отношения и заслуживает. Сама говорила, что они скандалят, и она мужа при ребёнке последними словами чихвостит. Вот и потеряла мужика. А что она думала? Что он терпеть будет?

Не знаю, что заставило меня решиться. Танькины напутствия или два бокала шампанского… Я, когда приехала домой, была сама не своя. И написала ему. Дура! Потому что написала, а потом сто раз пожалела. Набрала коротко: «Я всё решила. Приходи. Жду» И отправила. Минуту смотрела в экран телефона. Две, три… А ответа не было. Он вообще в тот вечер не ответил. Я чувствовала себя отвратительно. Какая-то брезгливость к самой себе появилась. Это позор – писать такое женатому мужчине. Навязываюсь, жду, что он вот прям всё бросит и рванёт ко мне. Размечталась. Вот уж точно люди сами себе проблемы создают, а потом мужественно их преодолевают.

Вместе с парами шампанского из моего мозга выветривалось и это скоропалительное, совершенно не свойственное мне решение. Ведь обещала себе, что не позову, зарекалась. И позвала… Наверное, он не воспринимает меня всерьёз, поэтому ничего не ответил. Теперь будет насмехаться, подшучивать. От мысли об этом от солнечного сплетения под рёбра потянулся холодок. Я начала прикидывать, в какой танцевальный клуб могу попроситься в качестве тренера. Потому что, оставаясь в «Шармэле» буду вынуждена постоянно видеться с Сарояном. Но Алексей Николаевич так на меня рассчитывал… Надо быть совсем идиоткой, чтобы подвести человека. Я ведь и двух недель ещё не проработала. Кому нужен тренер, который нигде не задерживается и прыгает из одного клуба в другой? Да и мою проблему уход с работы не решит. Всё равно мы с Сарояном останемся соседями. И у него же есть ключи от моей квартиры… Даже чтобы их забрать, мне нужно хотя бы раз с ним увидеться. А я сейчас с трудом представляла, как после своей эсэмэски смогу смотреть ему в глаза. Лучше умереть. Или замки сменить. Но тогда Аня не сможет играть с Марси… Господи, я совершенно запуталась. И, кажется, попала в безвыходную ситуацию. Точнее, сама себя в неё загнала.

Думая обо всём этом, я долго не могла заснуть. Когда взглянула на часы, обнаружила, что уже половина первого. Марси, толком не спавшая в своей лежанке, забралась на кровать и прижалась к моему животу. Вокруг стояла звенящая тишина, если не считать глухого рокота холодильника в кухне. Я уже, кажется, начала дремать, когда услышала шум за дверью. Почти как тогда, в новогоднюю ночь, но не настолько громкий. Села на кровати, прислушиваясь. В общем коридоре глухо звучали голоса. Ругаются, что ли, опять? Подумала про Анюту. Но детского плача вроде не было слышно. Уже собиралась снова лечь, как раздался осторожный стук в двери, будто стучали костяшками пальцев по глазку. Мой сон как рукой сняло.

Глава 6

За дверью стоял Сароян и держал на руках завёрнутую в плед спящую Аню.

– Ради Бога, извини, что побеспокоил тебя, – сказал он торопливо полушёпотом, едва я открыла. – Тёща у нас гостила и ей плохо стало. Скорая забрала. Жена требует её в больницу отвезти. Дочку не с кем оставить.

– Ну, хорошо, положи её на мою кровать, – прошептала я сонно.

Он бесшумно прошёл в мою спальню. Аня даже не проснулась.

Гора тут же исчез, а я остановилась у окна и смотрела на отъезжающую скорую и на то, как они с женой садятся в машину. Интересно, она совсем не против того, что её ребёнок ночует у незнакомого человека? Будь у меня дети, я бы ни за что не допустила подобного. А ей будто всё равно.

В темноте мне было их плохо видно. Да и уехали они крайне стремительно. Я почувствовала себя каким-то запасным аэродромом. Этакой скорой помощью для их семьи. Нашли, на кого можно скинуть собаку, ребёнка… А дальше что? Убираться меня позовут, как домработницу? Няней я уже и так у них подрабатываю на добровольных началах.

На самом деле меня глодала обида на Сарояна. После отправленного ему сообщения я, признаюсь, ожидала совершенно определённой реакции. Думала, он тут же примчится. На крайний случай что-то ответит. Но мои ожидания не оправдались, и я была жестоко разочарована. Даже смущения никакого перед ним у меня уже не было. Если он предпочитает делать вид, что ничего особенного не произошло, тем лучше. Я тоже буду придерживаться этой позиции.

Утром, когда Аня проснулась, я объяснила ей, что бабушка заболела, и мама с папой поехали к ней в больницу. Накормила девочку сырниками со сгущёнкой, напоила чаем и развлекала тем, что рисовала бумажную куколку и наряды для неё. Аня попросила куклу-танцовщицу. Мы придумали для неё разные конкурсные платья для европейской и латиноамериканской программы. Пришлось вспомнить все свои навыки рисования. В детстве у меня это получалось неплохо. Таких куколок у меня когда-то было много. Надо будет поискать в шкафах или на антресолях. Наверняка какие-то сохранились.

Мы как раз рисовали очередное платье для пасадобля, когда пришло сообщение от Тани. «Ну как? Ты написала ему? Он пришёл?» Ответила коротко: «Нет, не писала». Не хватало ещё, чтоб она считала меня лохушкой. Мне было стыдно говорить правду. Что я скажу? Что написала, а он проигнорировал? Нет уж. Таня забросала меня возмущёнными сообщениями о том, что зря я сомневаюсь, и что такого мужика надо хватать с руками и ногами. Я не стала ей ничего писать. А днём явился Сароян, явно всю ночь провёдший на ногах. Рухнул в кресло и сидел, тёр переносицу, устало прикрыв глаза. Я колебалась, предложить ему чай, накормить нормальным обедом или вообще ничего не надо. В конце концов, я и так им с Аней помогла. Решила ничего не предлагать. Даже про здоровье тёщи не спросила. По тому, что он говорил дочке, поняла, что жена его осталась там, и что вроде как всё благополучно, но бабушка несколько дней пробудет в больнице. Отправилась на кухню и принялась мыть посуду, пока Аня показывала ему нашу куклу и её наряды. За шумом воды не слышала, как он вошёл и остановился за моей спиной. Поэтому при звуке его голоса крупно вздрогнула и выронила чашку в мойку.

– Саша, ты писала серьёзно? – спросил Гора. – Я имею в виду, на трезвую голову?

У меня от пяток к голове хлынула волна кипятка. Обернулась и увидела, что он стоит, привалившись плечом к дверному косяку, и смотрит на меня.

Рукава чёрного свитера подняты до локтей, на смуглом широком запястье блестят массивные часы. Он выглядел так сурово и одновременно завораживающе… Мышцы на его скрещенных на груди руках были напряжены, губы плотно сжаты, брови слегка нахмурены. Он глядел… с надеждой? Наверное, это самое правильное слово, какое я могла бы вот так сходу подобрать. Опустила глаза и вернулась к посуде.

– Я не хочу портить тебе жизнь, – снова заговорил Сароян. – Не хочу, чтобы ты потом жалела. Поэтому ты должна решить сама.

В его голосе послышалась едва различимая нотка напряжения. От этих слов у меня в груди защемило, и я почувствовала горечь. Хотелось услышать от него совершенно другое. Что-то вроде «доверься мне, всё будет хорошо, я с тобой». И прочую лапшу, какую вешают женатые мужчины на уши наивным барышням. А от того что он мне эту лапшу на уши вешать не собирался, я терялась. Честный, значит, да? Ещё и понял, что написать подобное я могла исключительно под действием алкоголя. Он сверлил меня максимально испытывающих взглядом. Я спиной чувствовала.

В эту минуту к нам в кухню вбежала Аня, а за ней прыгала Марси.

– Па, ну пойдём уже! – позвала девочка. – Мне же сегодня ещё на английский. Я учительнице покажу свою куклу.

Наш разговор не состоялся, и вопрос остался висеть в воздухе. Конечно, я понимала, что нам придётся вернуться к этой теме. Но после их ухода облегчённо выдохнула. Судьба будто давала мне время собраться с мыслями и морально подготовиться. В конце концов, я ведь всегда могу ответить, что передумала. Пока ещё пути к отступлению у меня были…

Очередное наше совместное возвращение домой после тренировки закончилось весьма непредсказуемо. К слову, я, можно сказать, смирилась с судьбой и больше не пыталась избежать поездок в авто Сарояна. Никаких следов разбитого стекла не осталось. В салоне было очень уютно и приятно пахло. На зеркале заднего вида болталось какое-то элегантное украшение с ароматизатором.

Едва мы вышли из машины, как Аня затеяла игру в снежки. Она слепила снежок и бросила его в отца.

– Па, ну давай поиграем! Ты же обещал! Пока снег не растаял.

– Какие снежки, дочь? Ты хочешь втянуть старого больного человека в какую-то опасную авантюру, – пробурчал он. – Мне ж почти тридцать два годика, бегать тяжело, возраст всё-таки…

– Папочка, ты совсем не старый и не больной! Не придумывай! – засмеялась Аня.

– А что у тебя скоро день рождения? – поинтересовалась я, насторожившись после слова «почти».

– Ну как скоро… в августе, – он улыбнулся.

– Ну, недолго! Совсем чуть-чуть! – стала канючить девочка.

Сароян нехотя согласился. И так вышло, что вскоре мы вдвоем с Аней играли против него. Это оказалось нереально весело! Мы бегали в круге света от фонаря на козырьке подъезда и хохотали, как сумасшедшие. Никогда бы не подумала, что Гора на такое способен. Он играл по-джентельменски, то есть особо не старался в нас попасть. Если же попадал, то его снаряды оказывались лёгкими и проходили, как выразился бы военный стратег или политик, по касательной, нанося минимальный ущерб. А вот Аня и снежки лепила побольше, и швыряла их весьма метко. У неё даже косы разметались от усердия, и шапка сбилась на сторону. Снег лепился хорошо, он чуть подтаял, стал тяжёлый и влажный. Когда мне в плечо прилетел запущенный ею снежок, это оказалось весьма болезненно.

– Ань, может, лучше снеговика слепим? – потирая пострадавшую часть тела, предложила я.

– Нет! Мне нравится в снежки! – заявил румяный и счастливый ребёнок.

В следующий момент брошенный девочкой комок снега, благополучно миновав Сарояна, попал в возникшую в круге света женщину в чёрном пальто. И веселье разом прекратилось. Мне кажется, все напряглись, потому что хохотать, как по команде, перестали. Я интуитивно поняла, кто это. Люба. Но шок не позволил мне на неё взглянуть. Я лишь заметила, как её взгляд перескакивал с меня на Сарояна и обратно, пока она стряхивала снег с полы пальто.

– Ой, мама, прости, – пропищала Анюта, и спряталась за отца.

– Анна, посмотри на себя! На кого ты похожа? Вся мокрая! В чём ты завтра в садик пойдёшь? Мигом домой! – сходу налетела на дочь женщина.

– Мам, это Саша, мой тренер по танцам, – девочка указала на меня, совершенно не задетая её упрёками.

Должно быть, малышка привыкла к подобному обращению.

– Принцесса, сколько можно повторять? Для тебя Александра Сергеевна, – поправил Гора.

– Я поняла, кто это. Ты к ней, по-моему, собираешься переехать.

Прозвучало с ноткой недовольства, и не совсем понятно было, кому именно Люба адресовала эту фразу.

В лифте мы ехали вчетвером. Аня без умолку болтала о том, какие танцевальные движения сегодня выучила. Я стояла и смотрела строго в стену лифта. И физически ощущала, как меня буравят взглядом. Она рассматривала меня предвзято, оценивающе. А я думала, задохнусь. И так и не осмелилась бросить ни единого взгляда в ответ.

Едва остановились на нашем этаже, как я вылетела из лифта и первой зашла в общий коридор. Глухо бросила:

– До свидания, – и шмыгнула в квартиру.

Наконец-то безопасность! За дверью слышны были голоса соседей. Они что-то обсуждали, пока открывали свои двери. Но мне практически ничего не было слышно из-за радостного визга Марси, которая пребывала в полнейшем восторге от того, что я, наконец, вернулась.

Глава 7

На выходных я всё-таки добралась до пачек бумаг, документов, фотографий и открыток, что хранились в ящиках родительского комода. Хотела просто найти там свои рисунки и бумажных кукол, а вместо этого надолго погрузилась в прошлое. Расположилась прямо на полу в гостиной, одетая в короткие шорты в горох и футболку с зайцем. Сегодня гостей я не ждала, поэтому украшать себя было не для кого. Рассматривала фото, читала письма, открытки, раскладывала всё в файлы и папки.