Мы вон, с твоим дедом, тока так и жили. –
Сетовала бабка, гладя внученьку свою:
– У тебя всё будет… А его убью!
Попадись мне только под горячу руку,
Я уж его вылечу, таку подлу суку!
IV
Дни и ночи пролетали, время всё летело,
А у девушки-красы пузико круглело.
Вот заметила и бабка, в девке измененья,
И решается спросить, с её позволенья.
– Ты чего такая стала? По утрам всё плохо…
Не решила ль понести от герцогского ло?ха? –
Девушка лишь опустила свои ясны очи.
– Ой бабуля, ой родная, больше нету мочи! –
В слезы кинулась девица бабушке на грудь.
– Ну-с, рассказывай же внуча, в чём страданья суть?
И со всхлипом её внучка правду рассказала,
Как судьба её за счастье жестоко наказала:
– Я не думала бабуля, что вот так всё будет,
И не думала, что он про меня забудет.
А теперь я на сносях и совсем одна…
Что со мной теперь-то будет? Ой, беда! Беда!
– Не расстраивайся так, всё это – не горе,
Ну подумаешь, принесешь ты дитя в подоле…
Вырастим твоё дитя… Он же наш! Сумеем!
Ну, а ты теперь сама станешь в раз мудрее.
У меня здесь оставайся, будем вместе жить,
А потом придумаем, как нам дальше быть…
V
Пролетело много время,
Выпало рожать Ираде бремя…
Стонет девка вся в поту:
– Мне уже невмоготу!
Бабка рядом, греет воду, сетует на ночь:
– Вот увидишь, что к утру принесешь ты дочь!
Только вот луна на небе кровью обагрилась –
Очень нехороший знак… Хоть бы получилось!
Стоны до полуночи неслись из дома повитухи:
Умирала внучка на руках старухи,
И пред смертью наказала, дочь свою спасти:
– Не бросай её, родная… Режь меня, хоть рви!
Но спаси моё дитя, ведь она мой плод,
И в любви зачата… Пусть ей повезет
Больше, чем мне в жизни, с её родны?м отцом.
Счастье ей желаю я перед концом…
В полночь всё затихло и повисла тишь,
А минуты через три закричал малыш.
Бабка вьётся над дитятей, с утробы доставая,
Жмет его к грудя?м своим, слёзами утирая:
– Уж прости, малютка, бабку, что мамку не спасла,