Хорги

Ни о каких путешествиях с ним в Центр сейчас и помыслить было невозможно. Поэтому пришлось смотреть спектакль.

Тайга тесно обступала село и, по сути, начиналась сразу же за избой Михаила. По приказу Крюковых огородили веревками малый участок поляны и опушки, выставили оцепление из добровольцев-промысловиков. Игорю устроили что-то вроде охотничьей засидки[3 - Засидка – «гнездо», которое устраивают охотники в ветвях дереьвев, подстерегая зверя, например, на солонцах.] в развилке приземистой яблони-дичка, стоявшей посреди полянки.

Пока тигр бесновался, глядя на людское мельтешение, старший Крюков изловчился, зайдя сзади клетки, всадить ему в бок шприц с лекарством. Затем зрители все ушли за оцепление, стараясь не мять чистого, красивого снега, – за это страшно бранил Игорь со своего насеста, – и когда, по расчетам, препарат должен был подействовать, дверцу клетки открыли.

Однако… тигр не спешил на волю. Может, чуял грядущее насилие и не хотел доставлять людям удовольствие? Александра даже успела замерзнуть и начала, как учил когда-то ее дед-охотник, «ершить себя изнутри»: шевелить мышцами, сохраняя почти полную неподвижность. Рядом неловко переминался в снегу Валерий Петрович.

А тигр все взбрыкивал в клетке. Пришлось старшему Крюкову обойти ее и ткнуть в бок зверю горящим факелом.

Тигр вылетел на волю, будто золотое копье, и с яростью, в которой не было ни малой доли сонливости, бросился вперед.