Три солнца. Сага о Елисеевых. Книга II. Дети

– Ладно… – согласилась испуганная затворница: – Но я не спущусь. Не хочу его видеть! Буду есть здесь.

– Хорошо, – примирительно согласилась мачеха. Начало положено. Постепенно она уговорит ее и с отцом помириться.

Вера Федоровна думала, что одержала первую победу. Но она не знала, что Мариэтта уже сделала ход, который должен был решить судьбу противостояния с отцом. Это был шах и мат в одно движение. Девочке оставалось только ждать.

В это самое время Глеб доставил записку по указанному адресу. Братьев Мариэтты не было дома. Поскольку он не мог долго ждать, он отдал послание встретившей его ворчливой старухе.

Когда вечером все собрались за обеденным столом, Манефа торжественно вручила письмо Сергею.

– От Мариэтты, – воскликнул он. Быстро раскрыл записку, прочел содержимое и радостно сообщил: – Она согласна! Хочет бежать!

Все оживленно зашумели.

– Замечательно! Она не пишет, почему вдруг передумала? – поинтересовалась Верочка.

– Написала, что отец – сатрап и деспот! Не считается с ее желаниями, душит свободу.

Сергей положил записку на стол, позволяя всем желающим взглянуть на нее.

– Ну, это не сюрприз, – заметил Шура.

– Манефа, а кто же принес записку, – полюбопытствовала Гулина жена.

– Да нешто я ведаю! Дармоед какой-то в военном. Без калош. Грязи, нехристь, натащил! – заворчала нянька.

Все пожали плечами. Решили, что это был просто случайный посланник, и тут же забыли про него. Теперь нужно было разработать четкий план операции.

XIV

Гриша проснулся от какого-то скрипа, как будто кто-то прошел мимо комнаты. Супруги рядом не было. В приоткрытую дверь он увидел мелькнувшую тень.

– Вера, – позвал он.

Никто не отозвался.

Тогда Григорий позвонил в колокольчик. Странно, но никто из горничных не явился.

– Черт знает что! – возмутился Григорий: – Зачем мне целая армия прислуги, если я никого дозваться не могу?

Он набросил халат и вышел из комнаты.

Кто-то спешно спускался по лестнице. Елисеев бросился туда.

– Кто здесь? – закричал Григорий: – Остановитесь немедленно!

Но шаги только ускорились. Гриша выскочил на лестницу и побежал вниз, куда вели удаляющиеся звуки. В пролет он увидел часть женского платья из белого кружева. Холодная рука ужаса сжала сердце Елисеева.

Когда Гриша спустился, он увидел, как из двери на улицу выбегает невеста. Он уже знал, кто это по тому всепоглощающему страху, который наполнил каждую его клеточку и сковал язык.

Перед тем, как дверь захлопнулась, невеста обернулась. Это была не Лиза. Это была Мариэтта! Гриша закричал.

Елисеев проснулся от собственного крика. Он напугал жену, которая спокойно спала рядом. Вера Федоровна вскочила и несколько секунд не могла понять, что происходит. Когда выяснилось, что это был просто очередной ночной кошмар, супруги немного успокоились и снова улеглись. Была еще глубокая ночь.

Но теперь Григорий не мог уснуть. Что это был за знак? Раньше Лиза предвещала чью-то смерть. Неужели дочери грозит опасность? Почему в этот раз в образе Лизы явилась Мариэтта. Что все это значило?

Измученный мрачными мыслями, под утро Григорий все же погрузился в тяжелую дрему.

В тот день, как и во многие другие в последнее время, Григорий проснулся без настроения. Голос к нему уже давно вернулся, а хорошее расположение духа – нет. И все из-за ситуации с дочерью. Он так ее баловал, исполнял любые желания, пылинки сдувал. Как же она могла быть такой неблагодарной? А теперь еще этот сон…

Гриша поработал дома – разобрал срочные бумаги, принял нескольких посетителей. Но ночной кошмар не шел у него из головы, мешая ему полностью отдаться делу.

После обеда Елисеев подошел к окну столовой. Вдруг он заметил, как к дому подошел человек в военной форме. Все произошло быстро, он даже не успел ничего толком разглядеть, как военный уже вошел в парадную. В прихожей звякнул колокольчик. Кто это? Уж не посланник ли поклонника Мариэтты? Гриша поспешил вниз.

***

Григорий увидел, как горничная в прихожей забирает у молодого военного фуражку и шинель. Наконец, юноша развернулся лицом к напряженному Елисееву. Ну, если только это тот самый Ромео! Григорий готов был вышвырнуть его из дома публично, со скандалом. Какого же было его удивление, когда он узнал в офицере – Петю!

Отца захлестнула безумная радость. Он бросился вниз и заключил сына в свои объятия.

– Петя! Сынок! Глазам не верю! – Григорий даже не надеялся, что после всего, что произошло, хоть кто-то из его мальчиков, придет к нему в дом. А тут такое неожиданно свалившееся счастье!

– Вера! Вера Федоровна! Посмотри, кто пришел!

Началась кутерьма. Петю потащили в столовую. Снова накрыли на стол. Мариэтта даже прекратила свое затворничество и ненадолго вышла из комнаты поздороваться с братом. Она с интересом и некоторым смущением рассматривала молодого человека. После того, как мать с братьями уехали жить в другой дом, они встречались редко. За это время из мальчишки Петр превратился в мужчину.

После обеда Гриша с Петей отправились в кабинет, выпить по рюмочке и поговорить приватно. Григорий чувствовал, что сын не просто так пришел. Он явно не решался заговорить о цели визита при всех.

Отец расспросил Петю про братьев. Тот рассказал все последние новости, обходя стороной острые, конфликтные темы. И все же, сообщение о женитьбе Николая укололо Елисеева. Его, отца, на венчание не пригласили. Это все очевидно было влияние Сергея.

– А что на фонте?

– Странно все – наступления отменяются одно за другим… отступаем…

– Куда же Главнокомандующий смотрит?

– Не знаю. Но в армии не его считают основным виновником…

– А кого же?

– Государя. А еще больше Императрицу с Распутиным.

– Великолепно! Командует один, а виноваты другие. Вот тебе и результат прокламаций. Про Распутина уже слышать ничего не хочется. Удивительно было бы, если б это была не его вина на сей раз. На кого же еще списывать отсутствие ума и таланта у военного командования? Да и не только у них…

– Говорят, его Германия подкупила. Царь с супругой новостями с фронта делится, а она все дружку передает. Так секретные сведения до немцев и доходят…

– Сынок, ты эту ересь не повторяй. Это – измена.

– А ты слышал про дело полковника Мясоедова?