Три звезды. Книга рассказов и сказок для детей и юношества

– Кажется, меня хотят вылечить, – пролепетал самый оригинальный из всех своих друзей каркас.

– Не переживай, – заверил самый потертый полный каркас, глядя на тонкую фигуру, рассуждавшего, маленького своего подобия. – Мы еще полежим и поспим, пока ты превратишься в настоящую красавицу, которую сможет взять в руки любой ребенок, желающий научиться извлекать сказочную мелодию смычком.

– Моя верхняя дека тоже требует склеивания. На меня сел случайно утомившийся скрипач, чтобы я замолчала навек, – меланхолично продолжил второй полный каркас.

– Давайте не будем рыдать понапрасну, а вспомним праздничные былые концерты и представления, как мы обычно делали раньше, – сказал второй четвертной каркас. – Сколько милых созданий любовались нами! Сколько слез и грез мы прежде вызывали у родительской аудитории в просторных залах.

– Для моей вибрации не хватает душки, – встрепенулся первый говорящий четвертной корпус, устаревшего изделия с хриплым смехом пожилого господина, и закашлялся.

– Зато у меня есть душка, – стал хвалиться полный корпус без трещины. – Помню честолюбивого юношу. Он держал меня изредка и даже аккуратно вкладывал в твердый футляр, чтобы дать мне отдохнуть, а потом снова взяться за дело. Но потом мое место заняла известная французская скрипка, а я больше не выступал с концертами и не демонстрировал свой завиток.

– Какая мелодия без душки. Ни полноты, ни живости, – воспринимая серьезно сказанное своим другом, поддержал его сосед – полный корпус. Так они продолжали беседовать, пока пожилая женщина не достала с балкона старую морщинистую сумку из-под черно-белого от дождей и ветров фанерного журнального столика.

Она вытерла осторожно пыль, развернула целлофан, перебрала струны для гитары. Затем разложила четыре скрипичных корпуса – два самых маленьких и два полных – на полу.

Взяв кисточку, опустив ее в соответствующую лаковую краску с оттенками кленового дерева и сосны, она нанесла легкими мазками на все изделия, скрепляя трещины лаком. Когда лак высох, она вторично покрасила устарелые части скрипичных музыкальных изделий, некогда служившие верой и правдой своим почитателям.

«Кажется, у меня появились серьезные соперники», – подумала она, проникаясь иллюзией, что эти вещи когда-нибудь войдут в моду и достанутся будущим Страдивари, Гварнери, Амати или просто отправятся в музей скрипок в Венеции.

«Пусть мои шалопаи-внуки растут. Если захотят, то смогут наилучшим образом научиться играть на любом музыкальном инструменте, извлекая мелодию, излечивая от меланхолии и веселя душу». На следующий день пожилая женщина договорилась по сотовому телефону о встрече со скрипичным мастером в консерватории. У него была своя мастерская с различными, второсортными, музыкальными инструментами, вышедшими из строя, лежащими на полках и дожидавшимися починки. Взяв оба маленьких корпуса с собой, она показала специалисту свои наработки.

– Попробуем что-то сделать, – сказал скрипичный мастер – долговязый мужчина, напоминавший своим внешним видом Паганини. – Оставьте мне вот эту модель, – продолжил он, тщательно изучив оба блестящих корпуса, указывая на скромный маленький корпус, который уже имел некоторое сходство с утлой лодчонкой, плывущей по озерной глади.

Через два дня, когда направление ветра навеивало песню Сольвейг из оперы Эдварда Грига «Пер Гюнт», музыкальный мастер позвонил посетительнице и предложил встретиться у него в мастерской, чтобы вручить срочный заказ – долгожданную отреставрированную маленькую красавицу со всеми необходимыми атрибутами – ей лично в руки. Женщина с радостью согласилась.

Музыкальный мастер встретил женщину у себя в мастерской и продемонстрировал способности маленькой скрипки. Он дотронулся до неожиданно появившихся натянутых им струн на струнодержателе. Маленькая скрипка издала искрящийся высокий тон, как весенняя капель или маленький журчащий ручеек, спешащий среди камней горного ущелья, вызвав слезы радости у женщины. Заплатив сущие пустяки, женщина принесла домой свое сокровище, из которого уже можно было извлечь любые сказочные звуки мелодии и напевы. Смычок и канифоль пришлось подыскивать отдельно. На это ушло много труда, так как продавец в магазине музыкальных инструментов сначала записал заказ женщины и предложил ей позвонить через месяц, когда появятся нужные вещи на складе, находящемся тут же с правой стороны прилавка, где гордо стояли и лежали всевозможные изделия музыкальных мастеров, хоть сколько способные издавать прекрасные звуки и ритмы: кларнеты, виолончели, трубы, литавры, тарелки, барабаны, баяны, аккордеоны, полные скрипки и четвертушки, гитары, укулеле, электропианино Касио и Ямаха, синтезаторы и кое-что еще, что сразу невозможно было охватить взглядом. На прилавках под стеклом находились струны разной тональности.

Смычки аккуратно были сложены на стеллаже, но нужной конфигурации как назло не было.

– Не волнуйтесь, – посочувствовал молодой продавец. – Раз в месяц у нас всегда бывают поступления требуемых товаров. Сейчас начало учебного года и все маленькие смычки раскупили. Поэтому я закажу смычок для вас специально и позвоню вам на сотовый, как только он потупит в продажу.

– Как долго мне придется ждать поступления новой партии маленьких смычков для четвертушки скрипки? – спросила ревниво покупательница, наивно полагая, что все делается по мановению волшебной палочки.

– Возможно месяц или два. Вы не переживайте все в наших силах.

«Говорят, что Нора Робертс тоже в детстве играла на скрипке, но у нее не сложились взаимоотношения с ее учителями, поэтому она бросила тренироваться в музыке и занялась рукоделием», – подумала покупательница, надеясь, что ее мысли не прочитает сообразительный продавец, выглядевший как настоящий дирижер или участник вокально-инструментального ансамбля, с длинными кудрявыми волосами, перевязанными сзади ленточкой.

«Наверно он по вечерам играет в ресторане на бас-гитаре».

– У меня достаточно терпения. Буду ждать вашего звонка, – представляя, что она уже купила смычок, сказала себялюбивая женщина, не заботясь, что о ней подумает вся музыкальная элита города.

– Позвонят.

– В противном случае зайду к вам на неделе, договорились?

– Даже и не думайте этого делать. Так рано смычки такого размера к нам не поступят. Надо сначала позвонить в Москву и узнать поступали ли эти изделия с фабрики. Если нет, они закажут в специальной мастерской. Только тогда, когда изделие пройдет аттестацию, они мне позвонят, а я сообщу вам, что все готово. Это же не простое дело выточить и отшлифовать такой маленький смычок, а затем натянуть конские волосы, натертые канифолью, чтобы лучше скользил по струнам. Таких смычков очень мало, поэтому, если поступают в продажу, то разбирают моментально.

– Как хорошо вы говорите, понятно объясняете то, в чем я ничего не смыслю. А что у вас за спиной находится? Разве тот смычок не подойдет для такой вот скрипки? – спросила покупательница, указывая на небольшой смычок, находящийся в самом углу большого металлического стенда.

Она достала из бумажного пакета маленький корпус четвертушки скрипки без струн, аккуратно покрытый коричневатым лаком. Тот самый, который находился рядом с готовым изделием.

«Меня тоже демонстрируют продавцу. Значит, мы котируемся в мире соблазна и расточительства», – решил отреставрированный корпус, нисколько не сожалея об отсутствии струн. «Но если бы я мог говорить вслух, то отругал бы продавца за истовую медлительность», – снова возмутился про себя маленький корпус, который принес немалую пользу в музыкальном воспитании ребенка.

– Этот смычок еще не оценен. Его заказали месяц назад. Сегодня прислали из Москвы и мне надо позвонить заказчице. Тем более что он не подходит для вашего инструмента, а гораздо больше и соответствует половинке скрипки, то есть следующей по размеру за этим корпусом.

«Да, я самый маленький в скрипичном ряду», – снова подумал отлакированный корпус без струн, который покупательница немедленно снова вернула в сумку. Печально вздохнув, покупательница продемонстрировала свое сожаление и надежду.

– Спасибо за разъяснение, будем надеяться, – сказала она настораживающее. Все нюансы промелькнувших мыслей выразительно отразились на ее лице, когда она покидала магазин.

Прошло два месяца, прежде чем продавец музыкального магазина, наконец, позвонил заказчице маленького смычка.

Женщина совсем потеряла надежду на покупку. Обрадовавшись и захватив с собой отлакированный корпус без струн, она ринулась в магазин.

«Неужели прислали?!» – с восторгом думала она.

«Меня опять берут с собой, как раньше на музыкальные занятия. Какая-то философская польза в этом заключается», – рассуждал отлакированный маленький корпус без струн, оставив двух своих полных друзей и маленькую скрипку дома. Выглядывая из сумки своим завитком, он наблюдал за крупными хлопьями снега, кружащимися в воздухе и прилипающими к стеклам автобуса, где ехала счастливая покупательница, возвращаясь со смычком и канифолью домой.

Наконец эти дорогостоящие вещи появились в руках у требовательной любительницы музыкальных инструментов.

«Ура! Наконец я дышу и могу жить среди милых созданий, в окружении их заботы и внимания», – восторженно подумала маленькая скрипка, когда увидела рядом с собой маленький смычок с туго натянутыми конскими волосами, навощенными канифолью.

Новая скрипка

ТРИДЦАТЬ ТРИ ПОКЛОНА

Жил на свете маленький худосочный мальчик по прозвищу «Тридцать три поклона», мечтавший стать великим человеком. Он ходил в школу, а в свободное время помогал маме по хозяйству: колол во дворе дрова, приносил воду из колодца, так как они жили в деревне, ухаживал за младшими сестрой и братом, ходил на базар, располагавшийся под навесом в открытом поле. Везде ему приходилось кланяться, поэтому он сам выбрал себе такое прозвище, а люди согласились называть его таким оригинальным именем. Всегда, когда он проходил по рынку мимо продавцов газет, молоком, рыбой, мясом, фруктами и овощами, они с радостью окликали его:

– Привет, тридцать три поклона.

– Здравствуйте, – с уважением отвечал он, снимая свою беретку.

Вот так он продолжал жить, помогая своей семье во всем. После школы, повзрослев, он пошел учиться дальше. Уехал в большой город, поступил в университет, стал посещать лекции, практические занятия и семинары. Ему приходилось много самостоятельно заниматься в библиотеке после спортивной секции, так как он еще ко всему был отличным боксером. Но так сложилось, что друзья тоже называли его этим же прозвищем, потому что он постоянно подходил к столу профессора, кланяясь, или задавал интересные вопросы в конце лекции со словами благодарности за услышанные, новые для него, научные данные, важную информацию, увлекательные сведения. Хотя, на самом деле, его звали простым именем Слава.

Окончив университет, Слава стал журналистом. Также ему приходилось ездить по городам и весям, писать репортажи для новостей, брать интервью у строителей, инженеров, врачей, артистов, режиссеров, моряков и всех, кто круглосуточно стоял на посту. Он скитался по дальним странам и заповедным уголкам, куда не ступала нога человека, отбивая тридцать три поклона в труднодоступных местах. С ним на телевидении работала диктором девушка Марианна.

Они подружились и стали настоящими ответственными помощниками всего коллектива журналистов новостного канала, корректоров, операторов, дикторов и главного редактора, который периодически говорил им, встречаясь утром на обсуждении вечерних выпусков:

– Надеюсь на все ваши тридцать три поклона. Пусть люди знают, сколько надо вложить труда в любое начатое дело.

– Мы не подведем, – отвечали они смеясь. – Расскажем обо всем, что знаем. Сумеем донести приветы от трудовых людей из разных стран до каждого читателя и зрителя, кто еще не успел побывать там.

– С вами у нас работа сладится, – серьезно подбадривал их руководитель крупной печатной и телевизионной корпорации по массовым коммуникациям, которая находилась в небоскребе из стекла и бетона. Наконец у Славы после тридцати трех командировок, где ему тоже приходилось неоднократно встречаться с директорами предприятий, сельхозпроизводителями, фермерами, появилась квартира для красивой невесты – Марианны. Это событие так его обрадовало, что они пригласили тридцать гостей на свадьбу, и троих музыкантов, чтобы веселили народ. Со всеми он здоровался за руку, кивал головой, а невеста в ответ шутила:

– Мы теперь с женихом будем танцевать, вместе кланяясь каждому гостю и музыкантам за преподнесенные подарки. Пусть посмотрят, как мы здорово умеем это делать.

– Все знают, что поклоны вы отбивать умеете, – восхищались гости новобрачными, даря тридцать три разных букета экзотических и скромных цветов – лаванды, розы, гладиолуса, иланг-иланг, орхидеи, магнолии, источавших благоухание, приводя в восторг Марианну.

Журналисты за работой