Нить наяды

– Не скажи. Мой предок глину обжигал под Новгородом. Запашок и дым стояли не очень приятные, но дело-то уважаемое.

– Откуда ты знаешь про свои корни?

– Моя бабка с маминой стороны – историк.

– А мать, отец? Тоже историки?

– Мама – врач. Терапевт. Отец следователем работал. Сейчас на пенсии по инвалидности после ранения. Розы выращивает на даче. Отличные, кстати.

– Так ты из потомственных?

– Из них. А ты против?

– Я – нет. А твоему мужу вряд ли нравилось. Угадал?

Кира усмехнулась.

– Я смотрю, тема мужа тебе покоя не дает. Все время возвращаешься.

– Да нет, это я так, из интереса.

– Ну я и говорю. Не нравилось, ты прав. Он заведующим отделением в больнице работает. У него все по расписанию. Есть время приема, есть время для дома. Так он говорит.

– А у тебя для дома времени нет?

– А у тебя?

– Начнем с того, что у меня и дома-то нет. В Москве живу у родителей. А в Питере в бабкиной квартире. По наследству досталась. Кстати, хочу тебя в гости пригласить.

Кира, которая как раз набрала полный рот чаю, чуть не подавилась.

– К себе? А ресторан? А Мариинка? А прогулка по Финскому? Или на худой конец Музей воды?

– А что, и такой есть?

– Есть. На Шпалерной. Ты мне зубы не заговаривай. Признавайся, что задумал!

Борисоглебский зачерпнул полную ложку варенья и отправил в рот. Кира смотрела, склонив голову и едва сдерживая смех.

– Я не хочу водить тебя по музеям, – признался Андрей.

– Так… Значит, ухаживания отменяются?

– Отменяются, – покаянно вздохнул он. – Я не хочу с тобой никуда ходить, потому что хочу…

– Чего же?

Андрей аккуратно положил ложечку на стол и вдруг сгреб ее.

– Хватит издеваться!

Стиснутая его руками, Кира охнула, но вырываться не стала. Давно никто ее не тискал. А это, оказывается, очень приятно.

После этого обед, который они уже надумали заказать, был забыт. И надолго.

В очередной раз беседа затеплилась в постели.

– А как ты узнала, что я в Министерстве иностранных дел работаю?

– Ну, ты же наводил обо мне справки. Вот и я тоже.

– Значит, тебе известно, что я не женат.

Кира так и зашлась от смеха.

– Да я об этом даже не спрашивала!

Борисоглебский почувствовал себя уязвленным. Обычно его семейное положение интересовало женщин в первую очередь.

– Разреши тебе не поверить, – вежливо сказал он, слегка отодвинувшись.

Кира закатила глаза.

– Какие вы, мужики, все-таки павлины.

Так он павлин?

Чтобы доказать обратное, Андрею пришлось постараться, поэтому к теме обеда они снова вернулись через час.

Курьер из культового ресторана – Борисоглебский решил шикануть – привез еду и марочное вино вкупе с фирменными бокалами.

Разливая его, Андрей кивнул на подоконник.

– Ты куришь?

– Нет, пепельницу для ребят держу. У нас в основном семейные, только я одна живу. Иногда устраиваем у меня мозговые штурмы.

– На работе времени не хватает?

– На работе ушей много, а водки нет.

– Ты пьешь водку? – с притворным ужасом воскликнул выпускник МГИМО.

– Обожаю, но не больше двух стаканов за раз, – ответила выпускница Полицейской академии. – А ты, конечно, пьешь только марочный коньяк двадцатилетней выдержки.

– Если честно, предпочитаю односолодовое виски.

– Один хрен, – констатировала Кира, пригубливая вино. – Что еще ты хочешь узнать обо мне? Почему я не развожусь?