Королевская лилия

Они перешли леонардов мост и направились по тропинке к дому. Алексей смотрел на идущую впереди Полину и думал о том, что концы волос, стянутых в высокий хвост, щекочут ей шею. Неужели она не чувствует? Уже август, а шея почти не загорела. И спина в вырезе сарафана бледная. Поди, загорать не любит, предпочитает дома сидеть и книжки читать. Одно слово, училка!

Он было подумал, что Ольховские снова соберутся «всей семьей», но Полина повернула к пристройке, правда, перед самым крыльцом вдруг куда-то делась. Алексей повертел головой, ничего не понял, решил, что училка свернула в палисадник, и поднялся по ступеням. Не топтаться же перед дверью!

В комнате была только солнечная Оля. На столе у окна она месила тесто.

– Если внутрь кладут творог, получается пирог, если ж поверху кладут…

– То ватрушкою зовут, – неожиданно для себя подхватил Округин.

Оля обернулась с сияющим лицом, и они дружно допели:

– Так и эдак хорошо, так и эдак вкусно – получается пирог!

Залившись смехом, Оля захлопала в ладоши. В воздух поднялось облако мучной пыли. Они одновременно чихнули.

– Добрый день, Алексей Петрович! Как хорошо, что вы пришли!

– Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро, – глубокомысленно изрек Алексей Петрович.

Почему-то ему стало неудобно. Негоже гостям приходить раньше хозяев. Словно их не ждали, а они приперлись.

С улицы послышался дробный перестук. Зинаида и ее старшая дочь вошли с полными руками всяких огородных даров. На стол они ссыпали помидоры, малюсенькие баклажаны, крепкую репку, пучки петрушки, кинзы и какой-то неизвестной ему дивно пахнущей травы.

– Алексей, мы виноваты, что оставили вас одного, – начала Зинаида, – но вы должны нас простить. Мы…

– Уже простил, – торопливо сказал он и посмотрел на училку Полину. Она молча принялась мыть овощи.

Нет, ну нормально? Бросила одного посередь двора и делает вид, что ничего такого не случилось?

– Я с большой пользой провел время в обществе Ольги Аркадьевны. Повторил слова любимой детской песни.

Оля прыснула. Полина хмыкнула. Правда, почти незаметно.

– Давайте уже поедим. Девочки! – скомандовала мать семейства.

Обед был накрыт в мгновение ока. Такого он не видел даже в лучших европейских ресторанах. Женщины вдруг одновременно тронулись с места, склонились над столом, а когда отошли, оказалось, что он заставлен обещанной вкуснятиной, и посредине стоит горячий самоварчик. Алексей невольно присвистнул и тут же зажал рот ладонью.

Вот дурацкая привычка!

Он посмотрел на отличницу. Она довольно оглядывала стол и его промашки, кажется, не заметила.

– А где папа? – спросила Полина.

– Он уехал в город по поручению Евгения. Будет к ужину, – сухо ответила Зинаида.

Алексею показалось, она недовольна отсутствием мужа во время обеда. Не любит, когда нарушают правила?

Он сглотнул слюну и быстренько уселся поближе к оладьям, которые обожал с детства.

«Обед прошел в теплой и дружественной обстановке», – написали бы газеты, если бы им пришло в голову сообщать об этом событии.

Пожалуй, миссию можно считать оконченной, а визит завершенным. Алексей, совершенно объевшийся, спустился с крыльца и неторопливо двинулся по дорожке к реке. У кустов шиповника он остановился, чтобы закурить, и услышал зазвучавший откуда-то сбоку бархатный баритон.

– Гори, гори, моя звезда, – душевно выводил невидимый певец, чуть фальшиво подыгрывая себе на гитаре.

Наверное, кто-то из родственников вовсю репетирует номер для юбилея. Похвально.

Округин прислушался.

– Евгений, ты не забыл позвонить насчет икры?

Баритон прервался и недовольно ответил:

– Альбина, я сделал это еще на прошлой неделе.

– А про форель слабого соления напомнил?

– Да, Альбина, напомнил, – с раздражением ответил певец. – Оставь меня в покое! Я репетирую!

– Сколько можно? Ты исполняешь этот романс сорок лет! Еще не нарепетировался?

Что ответит баритон, принадлежавший, как выяснилось, депутату Евгению, Округин слушать не собирался и уже двинулся было прочь, но тут депутатша громко спросила:

– А зачем здесь эта дворняжка ошивается?

– Ты о внуке, что ли?

Алексей замер у шиповника.

– О ком же еще? Дворняжка дворника. Иначе не скажешь. Хочет вещички вывезти? Или надеется, что мы ему денег отстегнем? Так сказать, выходное пособие.

– Насчет вещей – пусть забирает. Мне плевать. А деньги… Думаю, у него совести не хватит.

– Да неужели? Вот подожди, явится клянчить деду на памятник! И насчет вещей ты тоже поторопился. Инструменты все наши. И холодильник с телевизором. Мы отдали с городской квартиры. Забыл?

– Да ничего я не забыл! Не будет же он грузовик вызывать!

– Отчего же не вызвать? Плохо ты этот народ знаешь! Такие своего не упустят! И вообще, ты уверен, что он в самом деле родной внук? Документы у него проверял? Может, это бандюган с большой дороги?

– Не говори глупости, Альбина! – повысил голос Евгений. – Он в самом деле внук. Я видел его на фотографии. Как-то раз… старик показывал.

– Все равно, – не сдавалась депутатша, – поговори с Аркадием. Пусть не приваживает этого… любящего родственника. Никогда не приезжал, а как дед помер, явился – не запылился! Точно тебе говорю, ищет, чем поживиться! Поговори немедленно!

– Ладно.

– Да не ладно, а поговори!

– Хорошо, я поговорю! Отстань уже! Надоела!