Просто скажи «да»

Про сердце свое он ничего не сказал, но Наташа была уверена, что оно вот уж сколько лет так и лежит невостребованное у ног ее сестрицы.

– Здравствуйте, Максим. – Хорошо поставленный женский голос раздался откуда-то сверху.

– Здравствуйте, Алла Петровна! – практически мгновенно отреагировал Макс. Во фрунт он, правда, не вытянулся, но, по мнению Наташи, был к этому весьма близок.

Наташа подняла глаза вверх и посмотрела на обладательницу голоса, условный рефлекс на который сохраняется даже у бывших студентов. Даже через три года после окончания.

По заметно опустевшей лестнице спускалась женщина лет пятидесяти. Конечно, внешность бывает порой обманчивой, однако на вид Алла Петровна не показалась Наташе столь уж грозной. Она была среднего роста, ее несколько полноватую фигуру обтягивал темно-зеленый трикотажный костюм, а вызывающе коротко подстриженные волосы были окрашены в кричаще-рыжий цвет. Глаз Аллы Петровны за дымчатыми стеклами очков Наташа не разглядела, но ничуть не сомневалась в том, что сейчас они внимательнейшим образом изучали ее и Макса.

«До свидания, Алла Петровна!» – донеслось откуда-то издалека до зазевавшейся Наташи, и она наконец почувствовала, что Макс тянет ее за руку. За ним следом она стала спускаться по лестнице, преодолевая ступеньки со всей поспешностью, которую допускали ее высокие каблуки. Нет, все-таки кроссовки для таких упражнений куда удобнее.

– Это еще кто? – Наташа совершенно явственно ощущала взгляд Аллы Петровны, который буравил ей спину. При других обстоятельствах к своему вопросу она непременно присовокупила бы комментарии, однако бег вприпрыжку на ходулях диктовал лаконичность.

– Секретарь нашего деканата.

Вот и площадка. Наташа больше не чувствовала жжения в спине и, оглянувшись на повороте, обнаружила, что уже никто не смотрит им вслед. Вероятно, у Аллы Петровны нашлись-таки какие-то дела на третьем этаже.

– Макс, стой! – решительно потребовала Наташа, вцепившись мертвой хваткой в перила. Сейчас она могла себе это позволить без риска свалиться, поскольку площадь горизонтальной поверхности под ее ногами была достаточно большой.

– Извини. – Он отпустил ее руку, что, в свою очередь, позволило Наташе оторваться от перил.

– Да ладно. – Она стала спускаться по ступеням в более приемлемом для себя темпе. – Голову даю на отсечение…

– Может, голову все-таки не надо?

– Ладно, голову не буду, – проявила Наташа несвойственную ей покладистость. – Но все равно готова поспорить, что не позднее конца пары весть о том, что ты средь бела дня посреди лестницы обнимался со студенткой, достигнет ушей твоего папеньки.

Наташа знала, о чем говорила. Она и сама училась в вузе, в котором преподавал ее отец. Конечно, будь она Ивановой или хотя бы Орловой, информированность ее папеньки была бы не столь всеобъемлющей. А так, услышав фамилию Орлик, все сразу же понимали, чья Наташа дочь, и каждый ее шаг моментально становился известен отцу. Ее успехами в учебе или у мальчиков интересовались достаточно широкие слои общественности, что, конечно, раздражало, но со временем у нее выработался иммунитет.

Искоса взглянув на помрачневшее лицо Макса, Наташа подумала, что у него тоже давным-давно должен был выработаться иммунитет к дурацким сплетням. По идее ему должно быть глубоко плевать, кто и что расскажет о нем отцу, ан нет! Так в чем же дело? Уж не о ее ли сестрице он сейчас вспомнил? Слухи ведь и до нее дойдут в конце концов. И даже не в конце концов, а гораздо быстрее.

– Знаешь, Макс, – прервала Наташа затянувшееся молчание, – было бы очень любопытно узнать, в каком именно виде благая весть достигнет ушей твоего папеньки.

– Лично я предпочел бы этого не знать, – хмуро отозвался Макс и с преувеличенной галантностью открыл перед ней тяжелую дверь. – Если ты тоже домой, могу подвезти, насколько я помню, нам с тобой по пути. Я, правда, живу теперь не с родителями, но квартиру снимаю неподалеку от них.

Наташа взглянула на часы, прикидывая.

– Я вот думаю, не съездить ли мне к Лерке…

– К сожалению, Наталья, – быстро перебил ее Макс, – Валерия Павловна живет совсем в другой стороне, а мне сегодня ехать в командировку.

– Да? – тут же заинтересовалась Наташа. – А куда?

– Во Франкфурт-на-Майне. Так что сама видишь, отвезти тебя к ней я просто не успею. Впрочем, к метро подбросить могу.

– Очень великодушно с твоей стороны, Макс, но идти до метро тут от силы минут пять. Так что… – Наташа передумала еще раньше, чем успела отказаться: – А знаешь, пожалуй, я воспользуюсь твоим первым предложением. Все равно я вряд ли успею, – она опять взглянула на часы, – Лерка уже вот-вот пойдет гулять с Агатой, и пока я доеду, их прогулка подойдет к концу. Нет, не поеду, могу только зря прокатиться.

Макс явно не понял ее сложных рассуждений.

– Почему зря-то? – Он смотрел на Наташу с недоумением. – Не целый же день они будут гулять.

– Об этом я и говорю. Когда они придут домой, Лерка покормит Агату, заодно и сама глотнет кофейку, а там – снова на трудовую вахту. Ученики, курсы…

Макс распахнул перед Наташей дверцу машины, и она грациозно скользнула внутрь, перехватив в процессе скольжения парочку любопытных взглядов, которых, кстати сказать, ее спутник даже не заметил.

– Неужто все так плохо? – пробормотал Макс и захлопнул дверцу. Видимо, сам он считал свой вопрос чисто риторическим.

У Наташи, однако, ответ был уже наготове.

– На самом деле все еще хуже, – сообщила она жизнерадостно, как только Макс занял водительское место. – Я вообще думаю, что, если бы не Агата, моя сестрица увязла бы в работе не по уши, а вообще с головой. Правда, у нашей мамы мнение прямо противоположное: она считает, что Агата заменяет Лерке личную жизнь. Впрочем, может, она и права. Во всяком случае, в борьбе за внимание моей сестрицы конкурировать с Агатой на равных уже давным-давно никто не способен.

Тут уж губы Макса изогнулись в скептической усмешке.

– А куда подевались Радзиховский, Славик и всякие прочие, которые постоянно толкутся около Валерии Павловны?

– Понятия не имею, кто такой Радзиховский, честное слово, – совершенно искренне сказала Наташа, она и в самом деле впервые слышала эту фамилию. – Насчет всяких прочих тоже ничего сказать не могу, однако сильно сомневаюсь в их актуальности. Вот Славика одного знаю. То есть я с ним не знакома, но много о нем слышала. Со Славиком Пышкиным Лерка училась в университете. Ты, случайно, не его имеешь в виду?

Макс кивнул вроде бы утвердительно, чем весьма озадачил Наташу.

– Просто не представляю, как Славик Пышкин мог бы толочься около Лерки, – вымолвила она растерянно. – Ведь эксклюзивные права на Славика чуть ли не с первого курса принадлежат его жене.

Казалось, Макс полностью сосредоточился на дороге и слушал Наташу в лучшем случае вполуха. Минут через пять он, правда, задал несколько вопросов, только они касались курсов, на которых в этом году преподавала Лера. У ближайшей станции метро Макс вдруг затормозил и, извинившись, Наташу высадил. А сам, невзирая на дефицит времени, развернулся и помчался в неизвестном направлении.

Впрочем, относительно направления некоторые соображения у нее все же имелись. Интересно, отчего планы Макса вдруг изменились столь кардинально? Этого Наташа так и не смогла понять, сколько голову ни ломала. Видимо, она что-то такое сказала… вот только что?

9

Лера присела на изогнутый ствол дерева, подставив лицо теплому ветерку, она старалась вообще ни о чем не думать. Потому что если не выбросить из головы все мысли, обязательно найдется какая-нибудь такая, которая заведет ее в дебри воспоминаний или еще того хуже – в райские кущи несбыточных надежд.

Шелест листвы над головой действовал успокаивающе, и ей почти удалось расслабиться. Лера просто сидела и смотрела на то, как Агата развлекалась, гоняя по скверу стайки голубей. Правда, гоняла она их без особого энтузиазма. Сегодня Агате явно не хватало компании: Мориса нигде не было видно, а общество чересчур флегматичной Даши ее не устраивало. А может, это Дашу не устраивали чересчур подвижные игры энергичной Агаты.

Лера сама не заметила, как мысли о собаке превратились вдруг в мысли о Максе. В общем-то ничего сверхъестественного в этом не было. В конце концов, именно благодаря ему у нее и появилась Агата.

Макс… Его восхищенно-благоговейный взгляд Лера почувствовала сразу же, едва вошла в аудиторию. И хотя их взоры встретились всего на миг, она успела заметить, что у него зеленые глаза и длинные довольно темные ресницы, гораздо темнее бровей и волос цвета то ли спелой пшеницы, то ли спелой ржи. В романах часто прибегают к подобным сравнениям, однако Лера затруднялась в выборе конкретного злака, поскольку совершенно в них не разбиралась. И еще много-много веснушек, не заметить которые было просто невозможно, однако мальчика они совсем не портили.

Ею и раньше восхищались, а некоторые даже благоговели перед ней, к этому она давным-давно привыкла, но здесь было что-то еще. Если бы Лера верила в любовь с первого взгляда, то наверняка решила бы, что это именно она и есть. Но в любви с первого взгляда она разочаровалась еще после своего кратковременного замужества, зато знала наверняка, что чересчур юный воздыхатель может доставить массу проблем. Впрочем, если вообще не обращать на него внимания, даст бог, обойдется. Подавив в себе раздражение, Лера начала знакомиться с группой.

Мальчика звали Максим Годунов. То, что парень высокий, было ясно, даже когда он сидел, а когда встал, оказалось, что он очень высокий, больше метра девяноста. При этом никакой юношеской нескладности. Наверняка баскетболист или волейболист, решила Лера, оценив его отличную фигуру спортсмена.

И тут он ей улыбнулся. Черт возьми, улыбка у парня – просто море обаяния! Устоять совершенно невозможно. Лерины губы непроизвольно растянулись в улыбку, а сама она ужасно огорчилась из-за собственной непоследовательности: ведь буквально только что решила не обращать на него внимания!