Таинственные свитки. Роман

Чтобы потом разойтись, разбежаться.
Пространство и время два измеренья.
Им невозможно вместе остаться.

Пространство изменчиво, непостоянно.
А время всегда быть точным стремится.
В точке одной задержаться не может,
Проносится вихрем, песком струится.

И новое вечно ищет пространство,
И безграничностью полнится новой,
Чтоб мы скорее смогли разобраться
Пространство иль время нам взять за основу…

– Здесь, в хрустальном дворце пространство и время не такие, как на земле. Земной миг здесь называют вечностью. А на земле хрустальная вечность считается кратким мигом, – сказал Ангел. – Но, тем ни менее, нам пора прощаться. Уже рассвет. Мне нужно уходить.

– Постой. Когда мы снова увидимся? – спросил Данька.

– Я всегда рядом с тобой. Твоя интуиция слышит мой голос, но ты не всегда слушаешь мои советы, не всегда действуешь по зову сердца.

– Прости. Я больше не буду.

– Никогда не обещай того, что не сможешь выполнить, Даниил, – голос Ангела стал строгим. – Людям свойственно заблуждаться. Даже самые стойкие сбиваются с верного пути, идут на поводу своих желаний.

Если бы люди хотели,
Чтоб жизнь проходила иначе,
То не пришлось бы им после
Ругать себя и корить.

Мы все совершаем ошибки.
Мы сетуем и вздыхаем,
Без зависти, лести, злобы
Не можем ни дня прожить.

Потом оправдания ищем:
Ах, если бы, если бы, если…
И смертоносным ядом
Питается каждый из нас.

Забыв, что назад вернётся
Всё то, что мы сделали сами.
Забыв, что в себя мы стреляем
Намеренно тысячу раз…

– Что же мне делать? – Данька растерялся.

– Старайся сохранить чистоту мыслей, чувств, желаний. Помни о том, что в тонком мире, в хрустальном дворце ничего нельзя спрятать. Всё тайное там открыто и прозрачно. Зло увлечёт тебя в адский огонь. Доброта одарит светом и радостью. Реши, на какой этаж ты хочешь попасть, и живи по законам вечности.

– По законам вечности, – повторил Данька, открывая глаза. Про тонкий мир он не совсем понял, но спросить было уже не у кого. Ангел исчез.

Солнышко поднялось над лесом, разлив по земле жёлто-розовую охру. Запели птицы, заискрилась вода в Ирии. Данька потянулся, встал, подошёл к окну. Увидев на небе замысловатые рисунки из облаков, подумал, что сон ему приснился не случайно. Между Ангелом и свитками наверняка есть связь, а значит, чудеса и открытия только начинаются. Нынешнее лето станет самым-самым запоминающимся, это точно!

Встреча

За завтраком бабушка и дедушка с интересом выслушали рассказ внуков о ночном походе, поддержали их желание докопаться до истины, открыли дверь в прогреб. Столп света, вырвавшийся наружу, подтвердил то, что дети говорят правду. Решили спуститься вниз, взять свитки и рассматривать их наверху. Но дисплеи не захотели покидать свои металлические ячейки, перестали светиться и зловеще загудели. Мелодичный голос, похожий на звенящий колокольчик, стал металлическим и потребовал не трогать свитки, не нарушать хронологию, а заниматься исследованиями здесь в погребе.

Деревянная шаткая лестница исчезла. Вместо неё появилась каменная с ровными отполированными ступенями и поручнями. Бабушка Люба ойкнула, сказала, что подождёт исследователей наверху, а заодно поищет историческую информацию в старинных книгах, которых в их домашней библиотеке предостаточно.

– Нужна Британика том третий 1771 года, – подсказали свитки.

– Ух ты, Титаник 1771 года! – воскликнул Демид.

– Не Титаник, а Британика, – пояснил дед Андрей. – Это самая большая энциклопедия, в которой собрана важная историческая информация.

– Собрана не вся информация, – сказал голос. – Ищите, читайте…

Дед Андрей улыбнулся, вспомнил, что был меньше Демида, когда впервые решил докопаться до исторических глубин. Не верилось тогда семилетнему мальчишке, что земля появилась в результате взрыва. Они с пацанами устраивали много взрывов, но кроме разрухи эти взрывы ничего не дали. Значит, истина в чём-то другом. В чём? На этот вопрос он ищет ответ до сих пор.

Может быть, с помощью свитков что-то прояснится? А заодно станет ясно, почему замерзли мамонты. Кто их заморозил? Что это за сверхскоростная заморозка такая произошла, о которой никто до сих пор ничего не знает? И ещё одна тайна волнует Андрея заброшенные таёжные города, выстроенные из цельного камня. Кто их построил? Почему жители их покинули? Зачем их колючей проволокой огородили и написали: «Стой! Будем стрелять!»? И стреляли ведь по-настоящему.

Они с пацанами проверяли. Сделали тряпичных кукол и на колючую проволоку бросали. Ух и пальба начиналась, ноги уноси, чтобы не подстрелили. Но кто и откуда стрелял, мальчишки узнать не смогли. Перепугались. Попытки проникновения на запретную территорию прекратили. Жить хотелось. Жизнь им виделась прекрасной, счастливой, многообещающей.

«Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, преодолеть пространство и простор!» Преодолевают до сих пор… А надо ли преодолевать? Надо ли сказку былью делать? Не лучше ли наслаждаться жизнью сегодня, сейчас?

Андрею вспомнилась душная афганская ночь. Он стоял в карауле и слушал, как в ров, который они предусмотрительно вырыли вокруг своего палаточного лагеря, с шипением сползаются змеи, каракурты, пауки, скорпионы и прочая гадость. Каждая тварь норовила сожрать собрата. Ночью Андрей не видел всего, что происходит в метре от него. Он думал о будущем. Хотелось выжить, вернуться домой, стать созидателем, творцом, борцом за мир. Но Афганская война затянулась.

Они, советские ребята, выполняли здесь миссию защитников. Им повезло больше, чем парням, которые были первыми на этой войне и попали в самое пекло боевых действий. Многие тогда погибли в варварской мясорубке, многие стали калеками. А у тех, кто вернулся живым, навсегда остались рубцы на сердце и в памяти. Невозможно забыть тех страшных лет, как ни старайся…

Чужая война ворвалась в наши души.
Чужая беда… Дорогая, послушай,
Как рвётся земля, истекая слезами,
Как плещет в лицо пулеметное пламя,

И стон мой прощальный уносится в небо:
Любимая, помни… Героем я не был.
Я был и остался единственным, милым.
Чужая война нас с тобой разлучила.

Чужая война искалечила душу…
Про смерть мою, мама родная, не слушай.
Я птицею сильной взлетел над горами,
Я вырос на поле травой и цветами.

Я солнце. Я ветер. Я крик журавля.
Я жив, потому что ты помнишь меня!

Андрей знал об ужасах афганской войны, которая началась в 1979 году, но «косить» от армии не стал, посчитал своим долгом встать в ряды шурали, так называли советских солдат афганские моджахеды. А наши бойцы окрестили их душманами.

Отряды душманов, состоявшие из разрозненных группировок, воевали не только с советскими солдатами, но и между собой, а заодно уничтожали мирных жителей. Поэтому, видя вооруженные колонны советских войск, мирные афганцы не скрывали своей радости. Они верили, русские восстановят мир. Война, унёсшая тысячи жизней, скоро закончится.