Хоррор в морге: нечистая сила в судебно-медицинском отношении

– Так вы обе работаете в СО?

– Бери выше: я – в прокуратуре! – гордо отпарировала Алла.

Повезло же им! Только приехали после практики в Т-ское, как сразу же познакомились с настоящими мужиками. Они обе не очень воспринимали своих мужчин, работавших в РОВД. Большинство из них были ловеласами, прикрывающимися особенностями опасной профессии перед женами. Поэтому девушки не могли воспринимать их потенциально серьезными для создания семьи. О врачах тоже ходили подобные слухи. Но с такими, по-крайней мере, будет интересно и весело.

Орест был просто в восторге от такого знакомства. А Демчу хватало профессионального общения с прокуратурой, чтобы еще и встречаться с прокурорской следовательшей, которая, кстати, не очень ему понравилась. Как галантный кавалер, он, конечно, не подал виду об этом, они вместе проводили вечером девушек домой. Но на вопрос Аллы, когда они увидятся, неопределенно пожал плечами и ответил, что как обустроится окончательно, то как-нибудь увидятся. Орест же с Лерой сразу договорились созвониться и встретиться на неделе.

– Как тебе девчонки? Огонь! – в восторге делился впечатлениями от знакомства Манчишен.

– Да ты влип, мой друг, – констатировал Демч.

– Я и не скрываю. Если она окажется такой во всем остальном, то будет просто моим идеалом.

– Успеха тебе!

– А ты сам?

– Ну, как тебе сказать. Алла – не мой тип, скажу честно. Кроме того, я не одобряю ведомственных романов. Хотя лучше, если партнеры имеют общий интерес.

– А какой твой тип женщин?

– Сам не знаю. Но точно, не такой, как Алла. Мне даже наша малая Баська и то больше нравится, и по красоте, и как личность.

– Конечно, она же тебе прямо в рот смотрит! Так замути с ней.

– Ага, да она же еще ребенок!

– Ты чего? Ей уже восемнадцать есть – вполне брачный возраст.

– Ну, это-то – да, но она же уже за ручку с Гошей ходит, заметил?

– Слушай, брат, ты же – начальник! – удивился Орест.

– Нет, я никогда не буду пользоваться служебным положением. Это для меня отвратительно. Видел я, будучи в интернатуре, чем потом все это оборачивается. Не нужны мне затем проблемы на работе!

– Ты, прямо молодой умудренный старичок! Слушай, но мне так понравилось, как ты публику умеешь держать! И где ты такое узнал про наш морг?

– Да это не про наш морг! Это обычные морговские экспертные байки, причем, настоящие. Такие случаи были, даже в В-ом бюро, да и не только в нем… Надо же было заинтересовать их…

– Но такой дар убеждения… Это было что-то!!!

– Профессиональное. Мы же обязаны еще и лекции читать населению.

– Какие?

– А у вас что, не требуют?

– О чем? О трупах? – искренне удивился Манчишен.

– Но, ведь, трупы перед этим были живыми людьми! Мы читаем о профилактике травм и несчастных случаях среди взрослых и детских коллективов, о необходимости соблюдать спокойствие при конфликтах и т. д. А вы могли бы об опухолях, необходимости проходить профосмотры…

– Господи, пока от нас не требуют – и, слава Богу. Так в тебе скрыт талант рассказчика. Книги писать надо.

– Возможно, со временем. Кстати, многие наши пишут. Потому что видят жизнь как бы изнутри, и смерть…

Они открыли дверь, и Орест с облегчением плюхнулся на кровать.

– Это был незабываемый день!

– Да, ничего так, – спокойно отозвался его приятель, разделся и тут же уснул.

А Манчишен долго смотрел в темный потолок и уже представлял, какое романтическое свидание он постарается устроить Лере на неделе.

Забастовка. Метод Демча

Жизнь в отделениях шла своим чередом, и все было бы хорошо, если бы больнице не задерживали зарплату уже вторую неделю. Такое уже было в их практике. Сейчас вся больница возмущенно гудела, потому что мэр Тищенко первостепенным приоритетом не выбрал выплату зарплаты медикам, а направил средства на восстановление внезапно сгоревшего универмага, которых в городе было несколько. Все знали, что именно с этого магазина мэр имел свою значительную часть финансовой выгоды.

– Мог бы и за свои деньги восстанавливать магазин. Это – не предмет первой необходимости. А больница – первая! – возмущенно кричали медики.

Профсоюз принял решение бороться против несправедливого решения районной рады. Сначала коллектив написал ходатайство о срочном изыске резервов для выплаты денег, на что была получена отписка о том, что «надо подождать» и т. д., и т. п. Время шло, людям было не на что жить, а мэр и дальше не чесался. Орест уже дважды занимал деньги у Демча перед свиданиями с Лерой.

По положению, медики вообще не имели права бастовать. Но профсоюзы решились пойти на такую крайнюю меру, как нарушение служебных инструкций. По отношению к ним, тоже ведь, было допущено нарушение.

– Мы – не терпилы, сколько можно? – кричали на собрании сослуживцы в белых халатах.

– Минуточку, уважаемые! – призвал к порядку главврач, – Скажу вам честно: лично я не могу идти на демонстрацию – меня сразу же снимут. Не может идти и: «скорая помощь», родовспоможение и ургентные врачи по отделениям. Но все остальные могут, потому что всех – не уволят. Поэтому – никаких штрейкбрехеров! Все завтра с 10 утра встречаетесь под окнами мэрии.

– У нас – настоящая революция! Некоторые даже плакаты рисуют. Завтра идем бастовать под мэрию, – информировал соседа Орест.

– Слушай, а это – отличный повод! – пробормотал себе под нос что-то невразумительное Демчин.

На следующий день все медики собрались под окном мэра. Профсоюзный босс начал митинг, врачи обратились к охране, чтобы те пропустили их делегацию на прием. Понятно, что им ответили, что мэра еще нет, и никого пока не пустят. Конечно, с другой стороны здания был черный ход, которым мэр и воспользовался в этот раз. Буквально через несколько минут появилось милицейское оцепление. С удивлением и разочарованием, Орест заметил среди ментов и Леру. Встретившись с ней взглядом, она тоскливо пожала плечами. Им было ужасно встретиться по разные стороны баррикад.