Нескучно жить 2

Вечером следующего дня Алина и Алекс, слегка ошалевшие от обилия красивейших пейзажей легендарной бухты Халонг, сидели на балконе каюты и смотрели на огни корабликов и очертания темных скал, не спеша ужинали морепродуктами и рыбой, запивая все эти кулинарные изыски глотками сильно охлажденного белого сухого.

Душная ночь среди тысяч лесистых островов на маленьком суденышке, плавно покачивающемся среди мягких изумрудных волн, наполняла покоем и умиротворением.

Наутро Алина проснулась от неясной тревоги. Она открыла глаза. По потолку каюты переливались светло-зеленые блики и, от души зевая, накинув на плечи легкую шелковую шаль, захватив мобильный, она вышла на палубу.

Телефон, поставленный на виброзвонок, сразу шумно задребезжал, как будто ждал ее пробуждения. Звонил Вацлав.

– Алина, я вот что звоню. Мне Чеслав историю рассказал про твой очередной подвиг по спасению неизвестно кого. Я попросил фото твоего найденыша. Так, на всякий случай. И сейчас с изумлением смотрю на ленту заказов. Твоего вьетнамца поставили в розыск, и сумма совсем, совсем не маленькая. Тебе не кажется, что нам есть что обсудить?

–И кто заказчик?

–Как обычно. Контактный телефон, имя. Уточнение. Только живым. Указать место, где он находится. Остальное все сами.

–Ух ты. Кто-нибудь уже взял заказ?

–Да. Ты не поверишь, но это наши старые знакомые. Сербские Волки. Те, у которых Чеслав был в плену.

–Это плохие новости…

–Как только вы будете дома, Николас объявит общий сбор. Я поставлю охрану возле палаты вьетнамца, не дай Бог, кто-то его увидит. Он спит пока. Твоя работа?

–Ну, да. Проспит еще часов восемь. За это время что-нибудь придумаем.

Алина нажала «отбой», задумчиво провела пальцем по контуру мобильного, и, коротко взглянув в лицо только что вышедшему из каюты мужу, отчетливо прошептала:

–Боевая тревога. Свистать всех наверх…

–Кого-то значимого я утащила у монахов. Вацлав звонил. Парня на ленте заказов в розыск объявили. Деньги хорошие. И только живым.

–Вляпались мы, – задумчиво протянул Алекс, – вляпались. Что думаешь делать?

–Все собираемся у дяди в доме. Порешаем. Информация нужна. Мне бы с этим парнишкой поговорить без спешки. Все узнать. И тогда к Николасу идти. Вот только, где поговорить-то? В клинике у Чеслава? И что я ему должна сказать? Представляю себе… Он в пижаме. Рядом капельница. И я ему: «За тобой охотится Интерпол, Сербские Волки и монахи во главе с наркобароном. А я тебя отпускаю. Иди на все четыре стороны»…

Алина стукнула маленьким, сжатым до боли, кулачком по перилам ограждения.

– Как не вовремя все! Завтра еще в аэропорт ехать, потом в самолете почти полсуток лететь!

Она замолчала. К ним подходил стюард с подносом, на котором под салфеткой угадывался кофейник с чашками и, видимо, завтрак. Кофе сейчас был очень кстати. Привести мозги, размягченные отпуском и видами изумрудной лагуны, в рабочее состояние.

–Пока вы что-то решите, надо спрятать парня. А куда? –Алекс, плеснул из кофейника, глотнул пахучего обжигающего кофе из широкой чашечки, прикрыл глаза от удовольствия, и поднял вверх указательный палец, -туда, где вьетнамец затеряется среди таких же, как он.

–Во Вьетнаме, что ли?

–Нет, конечно. Конечно, нет. Ты их сильно различаешь? Мне вьетнамцы все на одно лицо. И мы им все на одно лицо. Понимаешь?

–Нет,-Алина засунула палец под парик и почесала макушку. Ей из-за конспирации приходилось носить парики постоянно, ее собственный короткий ежик волос видели только «свои». Даже раннее утро было удушающе жарким, и голова под париком нещадно чесалась.

–В России, милая. Их там много. Вспомни рынки. И все они для нас как близнецы. Перенеси его к нам. У нас пустует свежесрубленный домик рядом с мангалом. Где строители раньше жили. Туда его и поселишь. Всем расскажешь, что наняла вьетнамца на работу. Двор чистить, дом убирать, помогать по хозяйству, в общем. Я же все время на работе. А если ты спасешь его сестру,– я же правильно понял твою задумчивость после его слов о беременной сестре?– объявим их мужем и женой. Документы сделаем. Дальше будет видно. Так Николасу и скажешь. А потом разбирайтесь. С волками… с монахами…

Алина подпрыгнула и с размаху повисла на шее мужа.

– Ты-лучший!

– Конечно. Где еще может быть такой дурак, который живет с сумасшедшим телепортом и помогает спасать непонятных «найденышей».

–Лучший, единственный, все понимающий…– шептала Алина, торопливо набирая на клавиатуре «специального» телефона номер Вацлава.

…Вьен открыл глаза и ничего не понял. Он лежал на широкой садовой скамье с причудливо изогнутой спинкой. Над ним высились хвойные деревья, широкими лапами касаясь друг друга. Сквозь ветви золотистым шаром просачивалось солнце. Спиной он ощущал нагретые им доски. Где он? Последнее, что Вьен помнил, это больничную палату и троих, стоящих возле его кровати, людей, двух мужчин и женщину, ту, что его спасла из монастыря. Он попросил у них убежища и доступ к интернету. И что? Вьен испугался: его бросили в каком-то лесу в незнакомой стране? Он рывком сел.

В метрах пяти обнаружился диковинный стол: на вбитых в землю широких круглых столбах покоилась монументальная столешница, стояли разные тарелки, кружки, а в середине высился большой китайский термос. За столом, прихлебывая из кружки дымящийся чай, или кофе, сидела та самая женщина.

–Присаживайся, поговорим,– предложила Алина, разламывая на тарелке еще горячий пирожок с мясом– очередной шедевр Катарины.

Вьен осторожно встал, привыкая к обновленному телу (нигде ничего не болело!), сделал несколько неуверенных шагов, подошел к столу и опустился на скамейку напротив спасительницы.

Он оглядел невольно тарелки и сглотнул, есть хотелось, Вьен и забыл, когда ел в последний раз.

Алина по-хозяйски налила в одну из кружек чаю, откинула салфетки с тарелок:

–Вот пирожки с мясом, эти с рыбой, эти с сыром. Питайся.

Вьен еще раз шумно сглотнул и решительно отодвинул тарелки.

–Сначала поговорим. Где я?

Алина чуть не подавилась. А она рассчитывала слопать еще хотя бы парочку пирожков!

–Ну, давай поговорим. Расклад такой. Это Россия. Ты просил убежище и интернет. Вон там,– она кивнула куда-то назад, и Вьен увидел желтеющей сквозь раскидистые неухоженные кусты сруб с чистыми широкими окнами,– твой дом на ближайшие сутки. Холодильник забит продуктами. Еда европейская, но, думаю, не отравишься.

–Вот это,– она подвинула по поверхности стола в сторону Вьена ноутбук, – интернет. Теперь, ответь мне, что ты собираешься делать?

–Россия?– упавшим голосом переспросил Вьен,– Мне нужно во Вьетнам, срочно.

–Хорошо. Говори место. Дальше будет так. Засыпаешь, через сутки просыпаешься. Ты на месте.

Алина подумала, махнула мысленно рукой, она волновалась почему-то, а когда она волновалась, то интенсивно ела все, что попадется, и потянулась к тарелке:

– Кстати, о Вьетнаме. Тебя объявили в розыск. Монахи. Долго объяснять, но те, кому они заплатили за твою поимку, очень, очень серьезные люди. Вот во Вьетнаме тебя точно найдут, не сомневайся. Ты кто, вообще?

–Я два месяца в этом монастыре прожил. И очень много обо всем, что там творится, знаю. Да, почти, все знаю.

– Еще тобой интересуется Интерпол. Двое французов. Хотят получить показания от тебя против какого-то Альтера.

Вьен несогласно качнул головой:

–Мне сестру спасти нужно. Все остальное потом!

– Ну, и мы вернулись к началу нашего разговора. Вон жилье, вот интернет. Через сутки я приеду, ты говоришь, куда тебя доставить. Засыпаешь. Просыпаешься. На месте.