Шок-контент

Екатерина

Наверное, Катя Данилова действительно была бы «счастливой женой и матерью», как она позиционирует себя на своем аккаунте в инстаграме и тик-токе, если бы не одно «но». В этом году после затяжного периода, когда в связи с пандемией ее муж Павел остался без привычных больших гонораров (даже известные писатели в период нестабильности не пользуются бешеным спросом), им пришлось вернуться назад, в свой родной город. А это значит, прощай, море, прощай, тепло, и здравствуй, серая индустриальная махина и вечные пробки по вечерам. После рождения Сережки прошло уже три года, пора было бы выходить из декретного отпуска и искать себе работу, да только вот где ее теперь найдешь? Со своей писательской деятельностью Катерина распрощалась окончательно, то, что она пишет, не интересно большой читательской аудитории, а то, что могло бы вызвать резонанс, не интересно ей. Да и вообще, писательское ремесло – это больше про хобби, реальные гонорары получают хорошо пропиаренные единицы, даже если ее муж скатился до написания биографий «великих коммерсантов», то ей-то и подавно нечего ловить в этом мутном болоте неоправдавшихся надежд. Зато сейчас хорошо продаются «счастливые матери и жены», и Катя Данилова решила попробовать себя на поприще блогерства.

У нее два великолепных сына, чудный Сережка, ему три года, такой возраст, что снимать сторисы о нем можно бесконечно, и старший сын Игорь, которому уже 12 лет. Тоже интересный период в жизни – подростковый возраст, ну, и все, что с ним связано.

Катя за год работы блогером собрала приличную аудиторию подписчиков и даже начала зарабатывать кое-какие деньги. Не ахти, правда, но на булавки вполне хватало.

Утро у нее всегда начиналось одинаково: она просыпалась в семь утра и готовила полезный завтрак Игорю, который ходил в первую смену. Красиво сервировала стол, обязательно выкладывала сторис в соцсети и писала что-то типа: «старший собирается в школу, до каникул еще 28 дней», ну, или другую веселую надпись. Потом снимала Игоря сонного, со спины, сын запретил выкладывать его лицо, говорит, одноклассники над ним смеются, но она иногда все равно светила его лицо. Ну, она же блогер, максимальная открытость для подписчиков. После завтрака Игорь шел в школу, 7-й класс, обязательно отзванивался, что дошел до школы. В 8 утра она будила Сережу, в садик они пока не ходили, после переезда ждали место, которое обещали им дать ближе к Новому году. Поэтому Катерина весь день проводила вместе с младшим: они пели, рисовали, учили буквы, все это транслировалось в соцсети. Потом просыпался Павел, он работал из дома, иногда закрывался у себя в кабинете и там писал книгу. Иногда ехал к заказчику, в последнее время на него был спрос у местных коммерсантов, в тусовке элиты появилась новая мода – книга о себе любимом. Раньше, при царе, писали портреты маслом, ну, там корона, конь и мужчина с гордым взглядом. А теперь модно нанимать писателей и создавать шедевры – книгу о себе.

В полдень, когда Игорь уже приходил домой, а Сережу укладывала на дневной сон, Катерина вела тренинги по зуму: «Как быть счастливой женой и матерью» и «Как заработать в сети».

А потом они обычно гуляли, Катерина собирала Сережку, они брали с собой любимые машинки, наборы для песочницы – летом, лопатки для снега – зимой и проводили время во дворе жилого комплекса. Здесь была отличная детская площадка, много аттракционов – горки, домики и замки, простор для малышей. Иногда с ними на прогулку ходил Игорь, правда, в последнее время это случалось все реже и реже: у подростков своя жизнь, конечно, старшему сыну было интереснее с себе подобными. И Катерина любила эти выходы из дома: во-первых, смена обстановки, во-вторых, всегда удачные сторисы для подписчиков и, в-третьих, у них во дворе (закрытая территория) был просто потрясающе красивый газон. Великолепные цветы, зеленая трава, подстриженные кусты. В ЖК, где проживала Катерина с семьей, был даже свой садовник, который и создавал такую красоту. Самого садовника она видела всего пару раз, говорят, он предпочитает работать рано-рано утром, почти ночью, а вот творениями его рук наслаждались все жители.

Но сегодня утром все пошло как-то не так: во-первых, выпал первый снег. В конце октября это неудивительно, но Катерина все равно расстроилась. Она не успела приготовить зимние вещи и теперь расстроилась. Игорь с утра тоже был не в духе, проснулся с кашлем, в период пандемии это уже страшно. Пока Катерина мерила ему температуру, она оказалась нормальной, остыл завтрак. Игорь сказал, что не голоден, и ушел в школу голодным. Едва за старшим захлопнулась дверь, как проснулся Сережка и тоже начал кашлять. Катерина очень надеялась, что это просто совпадение. У младшего температуры тоже не было, но он капризничал без остановки, отказался кушать, учить буквы и успокоился, только когда Катерина усадила его перед телевизором и включила мультики.

Павел тоже ходил по квартире хмурый с самого утра. Катерина понимала, что муж ждет, когда она спросит, что случилось. Но у нее сегодня на это просто не было сил.

– Ему, видите ли, моя подача не понравилась! – Муж не дождался вопроса и пришел жаловаться сам.

Екатерина в это время мрачно отбивала мясо, любимое блюдо всей семьи.

– Кому? – Катерине все-таки пришлось проявить участие.

– Да заказчику! – зло ответил Павел и устроился на кухонном диване поудобней. – Ему, видите ли, не понравилось, как я описал его юность. Он не хочет, чтобы я даже вскользь упоминал о его связи с криминалом. А что, читатели – идиоты? Всем же понятно, что почти любой бизнес у нас связан с криминалом.

– Господи, – Катерина рассмеялась, – да напиши ты, что он ангел! Да какая разница, что ты о нем напишешь! Все равно, кроме его семьи, это никому будет не интересно!

– Господи, – Павел схватился за голову, – до чего я докатился! Крепостной Герасим! Местный писарь!

– Не принимай ты все так близко к сердцу! – Катерина обняла мужа. – Все наладится, это просто период такой. – Она замерла и прислушалась.

– Что? – удивленно посмотрел на нее муж.

– Что-то подозрительно тихо в детской! – Катерина уже быстрым шагом отправилась к сыну и тотчас пронзительно закричала:

– Павел!

Перепуганный муж забежал в детскую, Катерина трясла в руках Сережку, у которого посинели губы. Малыш не дышал.

– Что с ним?!! – истерично закричала Катерина. – Почему он молчит?

Павел выхватил обмякшее тело сына из рук жены, схватил его за ноги, перевернул и потряс. Сережа громко икнул и выплюнул изо рта детальку от конструктора. В тот же момент раздался сильный рев – перепуганный Сережка орал во все горло.

Катерина схватила сына на руки и прижала к себе.

– Где он взял конструктор? Он его проглотил, да? – Она была бледна как полотно.

– Сейчас все нормально. – Павел опустился на пол, у него подкосились ноги. – Давай все-таки свозим его в больницу, на всякий случай.

– Давай! – Катерина начала поспешно одевать все еще ревущего сына. Она думала, что надо написать в соцсетях, что дневной тренинг придется немного перенести из-за того, что сына повезли в больницу.

В приемном покое детской поликлиники Сережу проверили еще раз, нашли легкое повреждение горла и выписали анальгетик и антисептик. Потом долго заполняли кучу бумаг, мерили температуру (всем), поэтому домой Катерина с мужем и сыном вернулась только вечером.

– Ну, и денек сегодня, – прошептал Павел, он бережно прижимал к себе уснувшего Сережку. – Я его сейчас спать уложу и выйду к тебе, – пообещал он Катерине и скрылся в детской.

А Катя буквально без сил упала на диван в гостиной и закрыла глаза, у нее до сих пор дрожали руки, хотя все хорошо кончилось.

– А ты чего в темноте сидишь? – Павел вошел в комнату и включил свет. – Рано темнеть стало, сейчас сколько времени?

Катя посмотрела на часы:

– Около шести…

– А где Игорь? – Катерина побледнела, занятия заканчивались в три часа дня, сын уже два часа как должен быть дома. И он к тому же не позвонил ей, что вышел из школы, с этой суетой в больнице она совсем забыла о старшем сыне.

Павел сел рядом на диван, Катерина видела, что муж нервничает, но старается не подавать виду.

– Набери его, – попросил он.

Катерина схватила сотовый, и тут она вспомнила, что Игорь ей и утром сегодня не позвонил, не сообщил о том, что вообще пришел в школу.

– О, господи! – Она набрала старшего сына. – Телефон «абонента выключен или временно недоступен».

– Паша! – закричала Катерина. – У него сотовый выключен! А он никогда не выключал сотовый! Я ему сто раз говорила, что телефон нельзя отключать!

– Подожди, – Павел сильно побледнел, – я сейчас его классному руководителю позвоню. Алло? Елена Анатольевна? Это папа Игоря Данилова, да, он сегодня в школе был? Как не был?

Катерина вскрикнула и в ужасе закрыла лицо руками.

– Но почему вы мне или жене не позвонили, что ребенок в школу не пришел? Думали, заболел…

Павел прекратил разговор и посмотрел на Катерину:

– Я в полицию, ты звони в поисковый отряд, потом снова Елене Анатольевне, пусть обзвонят всех его одноклассников. Я потом не вернусь домой, буду обходить все подъезды, стройки рядом со школой и домом. Сейчас позвоню друзьям, может, помогут…

А Катерина трясущимися руками уже набирала классного руководителя.

Варвара

Она вернулась домой, когда за окном уже плотным слоем лежал снег. Теперь у Варвары в животе была установлена стома и калоприемник, а руки все так же не шевелились, не говоря уже про ноги. Теперь опять требовался длительный период реабилитации после удаления части кишечника, поэтому плановую операцию на верхний отдел позвоночника снова перенесли на неопределенный срок.

Дома с ней теперь никто не разговаривал, мать молча ее кормила, мыла стому, протирала пролежни камфорным маслом, меняла подгузник, но все время молчала. Молчала и Варвара, после этой неожиданной операции она окончательно утратила веру в свое выздоровление и ждала конца. Варю перенесли из комнаты Марии, чему та была несказанно рада, прямо в крохотный коридор и положили на раскладушку. Голова Варвары теперь почти касалась двери туалета, а ноги едва не доставали до входной двери. Вся семья старалась как можно реже выходить из своих комнат, мать даже готовить начала по ночам, лишь бы не смотреть на Варю. Все ждали логичного конца этой истории, и все без исключения хотели, чтобы развязка наступила как можно раньше.

Мать теперь давала ей сильные антидепрессанты, поэтому Варвара почти все время спала, а в то время, что бодрствовала, почти ничего не соображала.

Сегодня утром Варя проснулась и, на удивление, поняла, что голова у нее не такая тяжелая, как обычно, и что она даже может соображать.

Из комнаты родителей доносились истеричные крики:

– У Марии положительный тест на коронавирус! – почти визжал Алексей Геннадьевич. – Нам надо срочно уезжать на дачу, пока мы с тобой не заразились!

– А как же Варвара? – испуганно спросила мать.

– За Варварой две недели может и Машка поухаживать, Машка молодая, болеет в легкой форме, а если мы заразимся, то уже не выберемся! Я собираю вещи, предупреди Машку, и поехали скорее от-сюда!

– А если Варя заразится? – вполне логично предположила мать.

– Ну, и слава богу, – Алексей Геннадьевич даже голос не понизил, – отмучается хоть, и нас избавит от себя! Разве это жизнь? Да она пошевелиться не может сама, а как эту трубку в живот вставили, так совсем вся квартира говном провоняла. Невозможно дышать, невозможно ходить, жить невозможно!

– Я поняла тебя. – Мать, не выходя из комнаты, позвонила Машке, которая сидела в соседней, за закрытыми дверями.

Варвара слышала, как мать просит сестру поухаживать за Варей две недели, пока не закончится карантин. И на удивление, Машка сразу же согласилась.

Через два часа родители, собрав кучу сумок с одеждой и едой, уехали на дачу, на самоизоляцию. Мария, которая переносила коронавирус в легкой форме, чувствовала себя терпимо, поэтому в хорошем настроении бродила по квартире.

– Варька, тут мать тебе оставила кучу лекарств: камфорное масло, пролежни протирать, потом для давления что-то, для кишечника таблетки, какие-то гормоны, что ли. Короче, тебя можно и не кормить, на одних лекарствах две недели протянешь.

– Мне все равно, – ответила Варвара чистую правду.

– Ну, нет, – засмеялась Машка, – ты мне еще нужна, очень как нужна! Поэтому сейчас придет Костя, ну, мой парень, он у нас поживет, пока родителей нет, надеюсь, ты не против?

– Я против, – Варвара с трудом говорила, настолько она ослабла, – я не хочу находиться в одном помещении с чужим человеком.

– А ты и не будешь! – пообещала ей Машка. – Мы тебя пока перенесем в комнату к родителям, ты там будешь совершенно одна.

Варвара хотела возразить, но потом поняла, что это бесполезно, и замолчала.

Через некоторое время в дверь позвонили, и сестра, радостно взвизгнув, бросилась в коридор. Это пришел Костя. Пока он разувался в коридоре, Варвара его осторожно разглядывала: на вид лет сорок – сорок пять, т. е. в два раза старше сестры, худой, впалые щеки, серое лицо.

– Ну что, гуляем, дорогая? – Костя прошел мимо Варвары, даже не взглянув на нее, и обнял Машку. – На две недели эта хата наша?

– Или больше, – Мария рассмеялась, – я не буду лечиться от короны, я переношу инфекцию легко, а поболеть хочу подольше. Пока у меня тесты положительные будут, родители не вернутся сюда под страхом смерти, а это значит, мы может жить здесь вдвоем и дольше.

– А эту куда? – Варвара догадалась, что Костя спрашивает про нее.

– Да в комнату к родителям забросим, да двери закроем, делов-то! – рассмеялась Машка, она была абсолютно счастлива, что проведет много времени наедине с любимым мужчиной.

– Ну, когда она понадобится, я к ней зайду! – произнес Костя странную, непонятную для Варвары фразу.

Зачем она ему может понадобиться? Но до конца развить эту мысль она не успела, потому что Костя и Машка схватили ее раскладушку и понесли ее в комнату к родителям. Буквально перебросили ее на постель и тотчас вышли.

Варвара осторожно покрутила головой, она давно здесь не была, почти полгода, ровно столько, сколько не могла ходить. В комнате стоял плотный запах табака и перегара, на стене висели иконы, много икон, на столе стоял большой телевизор, почти на весь стол. Телевизор был новый, плоский, огромный. Больше Варвара ничего рассмотреть не смогла, в ее положении она могла видеть только с определенного ракурса.

В комнате уже стемнело, спать она не могла, сон как рукой сняло, и Варваре пришлось просто лежать с закрытыми глазами. Она слышала, как Машка с Костей громко занимаются сексом, потом сестра пошла в душ, а ее мужчина – на кухню. Открыл холодильник, загремели тарелки, потом появился табачный дым. Видимо, Костя закурил прямо на кухне.

Варя сморщилась от вони и поняла, что хочет пить, чувство голода у нее совершенно отсутствовало. Сначала она решила дождаться, когда к ней зайдет сестра (должна же она сегодня к ней зайти?) и попросить воды, но время шло, за окном уже наступила настоящая ночь, а Машка к ней не заходила. Варя слышала, что в соседней комнате включен телевизор, сестра и ее мужчина громко смеялись, что-то обсуждая.

– Маша! – крикнула Варвара, но из горла раздался только слабый писк. – Маша! Принеси мне воды!

Конечно, ее слабый крик утонул в какофонии орущих голосов, доносящихся из телевизора.

– Маша! – крикнула Варвара как можно громче, но снова безрезультатно.

От жажды пересохло горло, сначала просто было неприятно, а затем стало больно: нёбо и язык распухли. Жажда мучила Варвару все сильнее и сильнее, она уже не могла кричать, просто лежала с закрытыми глазами и старалась не плакать.

– Варька! – Машка ввалилась в комнату глубоко за полночь, она была сильно пьяна и включила верхнее освещение. – Я же про тебя и забыла совсем! Сейчас тебя маслом оботру, покормлю, дам лекарство, я тут… – сестра рассмеялась, – мы тут с Костиком загуляли немного.

– Пить, – прошептала Варвара, щурясь, от яркого света она почти ослепла, – воды.

– Что ты говоришь? – Пьяная Машка не расслышала.

– Пить она хочет, – на пороге комнаты появился Костя, – воды ей принеси.

Пока Машка, икая и шатаясь, ушла на кухню за водой, Варвара приоткрыла глаза и встретилась взглядом с Костей. Мужчина смотрел на нее и улыбался, и улыбка эта была нехорошей.

– Что? Пошевелиться не можешь? – Костя смотрел на Варвару с явным интересом, похотливо так смотрел.

Варя опешила, внутри у нее все похолодело, она не смогла ничего ему ответить, и в этот момент в комнату вернулась сестра.

В одной руке Машка держала стакан с водой, а во второй тарелку с кашей.

Она осторожно приподняла Варе голову и дала напиться.

– Давай поедим! – Сестра села с ней рядом и протянула ей ложку с гречневой кашей. – Надо немного поесть.

Варя посмотрела на дверь, Костя ушел.

– Маша, – Варвара смотрела сестре прямо в глаза, – с твоим Костей что-то не то, он… ты давно его знаешь?

Машка была пьяна и весела, и болтовня Варвары ее забавляла:

– Костя прекрасный парень, ему тридцать лет, он блогер, знаю его давно, месяца два, отличный человек. А что с ним не так?

Варвара хотела рассказать сестре, КАКИМ взглядом он на нее смотрел, но потом решила, что лучше с Машей поговорить еще раз, когда она протрезвеет.

– Я не хочу есть, – Варвара поджала губы, – почему ты не лечишься? От коронавируса надо принимать лекарства, это очень опасно.

– Ерунда, – Машка настойчиво толкала ей кашу в рот, – я переношу в легкой форме. Ешь, Варя, да побыстрее. Мне еще тебя протирать маслом, менять памперсы и, вообще, кучу таблеток давать.

Варвара покорно проглотила несколько ложек холодной гречневой каши, затем Машка дала ей таблетки, Варя заметила, что там были все медикаменты, кроме антидепрессантов.

– Здесь не все лекарства. – Варвара посмотрела на Машку, сестру совсем развезло, она едва держалась на ногах.

– Все, – возразила Маша, – все, что мать оставила, я тебе и принесла. Давай памперс поменяю и протру тебя маслом.

Машка откинула одеяло и расстегнула Варваре халат, в это время в дверях комнаты появился Костя, он смотрел на обнаженное, искореженное тело Вари тяжелым взглядом.

– Машка! – крикнула Варвара. – Выгони его немедленно!

Сестра обернулась, Костя отвел глаза в сторону.

– Это ужасно, – сказал он наигранно, – я пойду в кухню, не могу на это смотреть.

Когда он ушел, Варвара попыталась еще раз сказать Машке, что с этим Костей что-то не в порядке, что-то сильно с ним плохо… Но сестра уже была почти невменяемая, видимо, слабость на фоне болезни и хорошая доза спиртного окончательно ее добили. Она кое-как поменяла Варваре памперсы, протерла пролежни камфорным маслом и повернула ее на левый бок.

Когда Машка застегивала ей халат, Варя подняла глаза и снова увидела в дверях Костю, мужчина жадно пожирал глазами ее обнаженное тело, а когда встретился с ней взглядом, то ухмыльнулся и послал ей воздушный поцелуй. И тотчас ушел. Варвару сковал самый настоящий ужас.

– Машка! – крикнула она, но сестра уже, сильно шатаясь, вышла из комнаты и плотно закрыла за собой двери. Свет она оставила включенным.

Катерина

Она звонила мужу каждые полчаса и буквально билась в истерике, об Игоре никто ничего не знал. Павел подал заявление об исчезновении ребенка в полицию. Городской поисковый отряд экстренно собирал людей, у нее попросили последнее фото Игоря для листовок.

Катерина не могла остановиться, слезы лились из ее глаз, не переставая, проснулся Сережа, увидел зареванную мать и даже не стал капризничать. Спокойно съел ужин и сел тихонечко играть в машинки на полу.

Тем временем Катерина отправила фото по электронной почте в поисковый отряд, а потом вспомнила, что у нее сегодня не было ни одного тренинга, и вышла в прямой эфир. Но вместо привычных мотивирующих речей «счастливой жены и матери» она, заливаясь слезами, попросила о помощи:

– Уважаемые друзья, мои подписчики! У нас в семье случилось страшное горе, мой старший сын Игорь сегодня утром вышел из дома, но до школы так и не дошел. И до сих пор местонахождение его неизвестно. Пожалуйста, разместите его фото где только можно, вдруг его кто-то видел. Одет был в синюю куртку, голубую шапку, вязаную такую, черные брюки… На спине черный рюкзак.

Пока Катерина общалась с аудиторией, в коридоре хлопнула входная дверь, а затем в комнату зашел Павел и незнакомый мужчина в черной куртке.

– Это из полиции, следователь, – мрачный муж кивнул в сторону мужчины, – Артем Леонидович, он задаст тебе несколько вопросов. А где Сережа?

Катерина прервала прямой эфир и обратилась к мужу:

– Сережка в детской, играет в машинки.

– Мне надо с вами поговорить, – следователь без спроса сел на диван, – когда вы последний раз видели Игоря?

– Утром, он ушел, как всегда, в школу, и все.

– Что-то необычное было? Особенное в поведении ребенка? В его состоянии?

– Да. – Катерина с трудом вспоминала, что было сегодня утром. Она находилась в таком стрессе, что мозг отказывался работать. – Игорь кашлял, – она снова залилась слезами, – и есть он отказался, но температуры не было, и он ушел в школу.

– Может, по дороге ему стало плохо и его забрали в больницу? – предположил Артем Леонидович. – Надо проверить все детские отделения. Еще что-то можете вспомнить? Думайте, любая мелочь может быть важной.