Ложь за ложь

Пилот объявил готовность к взлету. Лейни прижала варежки к груди, пока «Цессна» выруливала на взлетную полосу.

– Боитесь?

– Я еще не летала на таком маленьком самолете, – призналась она.

– Все будет хорошо. Я раз двадцать на таких летал – и вот, живой-здоровый.

С расширенными, как блюдца, глазами Лейни кивнула и уставилась в иллюминатор. Самолет набрал скорость, и когда колеса оторвались от бетона, девушка вцепилась мне в руку.

– Ого, как здесь все толчки чувствуются, не то что в аэробусе!

– Что верно, то верно. Но вы скоро привыкнете, вот увидите.

Она отпустила мою руку и снова прижала к груди варежки.

– Сегодня я в первый раз в жизни летела на самолете.

– Правда?

– Первый перелет прошел довольно сносно. Правда, рядом сидел старик с густыми волосами из носа, пропахший нафталином, но в остальном весьма приятный джентльмен… От вас пахнет гораздо приятнее, чем от него! – брякнула она и покраснела. – В такой тесноте все как-то явственнее ощущается…

Эта девушка казалась просто глотком свежего воздуха. Ее неискушенность была тем соблазнительнее, что впереди меня ждали несколько недель одиночества. Кадьяк – довольно большой остров; не исключено, что этот коротенький перелет – единственная возможность пообщаться с Лейни, и я решил не терять ни минуты редкого мгновения нормальной жизни.

– Неужели вы никогда раньше не летали?

– Я все как-то больше поездами… Но на остров на поезде не попадешь, а на пароме долго, вот я и решилась… – Мы попали в зону турбулентности, и Лейни с тихим писком уткнулась лицом мне в плечо. – Простите, – проговорила она мне в руку, – мы с вами почти незнакомы, а я вас тискаю, как плюшевого мишку!

Я засмеялся:

– Я бы перебрался к вам на колени, чтобы вы меня обняли, но боюсь не уместиться.

А вот Лейни, без сомнения, отлично устроилась бы у меня на коленях.

– Да, жалко. Вы вон какой огромный, – она еще раз сжала мой бицепс и отпустила, медленно выдохнув.

– А что, если я сделаю вот так? – я обнял ее за плечи.

– Приятно, – Лейни пододвинулась поближе. – Так мне… надежнее.

Я не понял, заигрывает она со мной или ей действительно необходим физический контакт, чтобы справиться с тревогой, однако происходящее мне очень нравилось, поэтому я продолжал:

– Надежно – это хорошо.

– Да, – согласилась она.

Несколько минут я рассказывал о здешней географии, а Лейни смотрела в иллюминатор, но тут мы снова ненадолго попали в зону турбулентности, и девушка побледнела.

– О нет! – она зажала рот ладонью.

– Все нормально?

Она покачала головой и замерла, побледнев еще сильнее:

– Меня что-то тошнит.

Я достал пакет из кармана на спинке переднего кресла, надул, чтобы расправить, и подал ей.

– Дышите в него.

Дрожащими руками она взяла у меня пакет и нагнулась вперед. Волосы соскользнули с плеч, и я собрал их и скрутил, придерживая мягкие, шелковистые пряди у затылка.

И тут Лейни вырвало.

Стараясь делать все потише, она вытерпела еще пару позывов. Я сочувственно погладил ее по шее большим пальцем, и гладкая кожа покрылась мелкими мурашками.

Свободной рукой я шарил в карманах в поисках носового платка и обрадовался, обнаружив целую пригоршню. Мятые, но чистые, поэтому я передал их Лейни. Она отвернулась, вытерла рот и бросила использованные платки в пакет, плотно сжав верх. Я отпустил ее волосы, раскрутившиеся и рассыпавшиеся по плечам, и погладил Лейни по спине:

– Все в порядке?

– Не считая ужасной неловкости, да, – промямлила она. – Я не знаю, куда это деть, – она приподняла пакет.

– Давайте сюда.

– Господи, не надо, там же это самое…

– Лучше, если оно окажется в мусоре, чем где-нибудь еще, правда?

– Конечно, гораздо лучше, чтобы в урне. – Лейни отдала мне пакет.

Я отстегнул ремень безопасности, боком протиснулся по проходу и выбросил пакет в мусорный бачок у двери самолета, после чего тем же манером вернулся на место.

– Получше?

– Немного. Простите, я худшая в мире попутчица.

– Вовсе нет. Мне понравилось быть для кого-то личным плюшевым мишкой. Я готов даже вызваться на эту вакансию, если она еще открыта. – Я сунул руку в карман, нашарил жвачку и предложил Лейни. Она радостно схватила пачку.

– Ох, какое же вам за это спасибо!

Я засмеялся.

– Во рту противно, да?

– Хуже некуда. Я в аэропорту буррито съела…

– У-у-у, тогда это жесть.

– И не говорите. – Она сунула пластинку в рот и прикрыла глаза, жуя.