Месторождение №3. Спящий дракон

Сам Дарен соображал быстрее. Таких тугодумов, как я, в оперативники не брали… но это мало на что повлияло.

Сопровождающий успел мгновенно побелеть, махнуть рукой в сторону эвакуационного выхода и даже сделать несколько шагов. Я не успела и этого – но наконец-то вспомнила, что газообразная магия прозрачна и перестает проводить звук, как только ее концентрация достигает девяноста процентов от критической. В животе тотчас заворочался холодный ком – как будто вокруг холода было мало – а колени предательски подогнулись.

До ближайшего эвакуационного выхода было ровно двенадцать метров. Как положено.

Быстрее всех, как выяснилось, соображал Найден. Только он своевременно допер, что ни до какого выхода никто из нас не добежит. Зато окна в подобных отсеках относятся к легкосбрасываемым конструкциям…

А всякие хилые проектировщицы – к легковыбрасываемым.

Окно, на мое счастье, тоже сделали по проекту, из тонкого морозостойкого пластика, который высадился целиком, не повредив ни раму, ни меня. Испугалась я запоздало, только в тот момент, когда внезапно обнаружила, что падаю с высоты третьего этажа, а за спиной у меня – магия, которой достаточно, чтобы взять и…

Додумать я тоже не успела. Позади была не только магия, но еще и Найден – значительно более тяжелый, чем я, и выпрыгнувший в том же направлении. От удара в спину я предсказуемо завизжала, но найденыш, судя по реакции, ничего не услышал – или орал громче, а не услышали мы оба.

Роскошный пушистый сугроб приближался с угрожающей скоростью. Я закрыла руками лицо и зажмурилась, и потому пропустила тот момент, когда в спину вцепившегося в меня Найдена врезался кто-то еще и добавил нам ускорения. От удара о снег из меня вышибло весь воздух, и приземлившийся сверху найденыш ситуацию не облегчал ни капельки, да и ругался как черт.

Болели локти, отшибленные колени и живот. Но все это отлично чувствовало, что сугроб – ужасно холодный, а Найден сверху – теплый, и, значит, все было не так плохо, как могло бы…

– Чертежи! – охнула я.

– Тиш, – глухо окликнул найденыш. – Сможешь прокопаться вперед и вылезти из-под меня?

– А сам слезть ты не можешь? – поинтересовалась я, вмиг оценив всю двусмысленность нашего положения.

– Не могу, – ровным голосом подтвердил Найден. – Вылезешь? Сугроб должен быть рыхлый, судя по тому, как мягко мы приземлились.

– Это, по-твоему, было мягко?! – от возмущения я взбрыкнула и с визгом съехала по сугробу, с неожиданной легкостью выскользнув из-под найденыша.

И уже снизу оценила, почему так вышло.

Из выбитых окон станции подключения во все стороны вырастали неподвижные полупрозрачные облака размахом в целый блок. При низком давлении и высокой концентрации магия кристаллизовалась – но вживую я это видела впервые.

А Найден на самом деле не упал в сугроб, а художественно висел на вмороженных в лед форменных сапогах и парке.

И, выходит, в конце в спины нам врезался отнюдь не Дарен…

– Выбраться сможешь? – запоздало холодея от ужаса, спросила я.

Найденыш повозился, заглянул куда-то себе за спину и обреченно признался:

– Нет. Нужен топор.

– Подожди, я позову на помощь! – пообещала я и со всех ног припустила к основному корпусу.

Откуда почему-то никто не бежал навстречу…

А мое триумфальное появление в дверях отвлекло охранника, как раз подходившего к окну. Оперативный персонал как ни в чем не бывало порхал по площадке у нас над головами, подготавливаясь к сборке дублирующей подстанции.

– У вас что, сигнализация не сработала? – ошарашенно поинтересовалась я, узрев эту идиллию.

– Нет, а что вы натворили? – поинтересовался охранник и как раз рассмотрел – что.

Но позволить ему преспокойно стоять в ступоре я не могла.

– Топор есть?

– Сами себе голову снесете? – любезно уточнил охранник, не отрывая взгляда от магического льда.

Каким чудом я сдержала порыв снести голову ему – и сама не поняла. Но даже сумела коротко и, что вовсе не лезло ни в какие ворота, цензурно объяснить, зачем мне понадобился топор и почему неплохо бы дать мне его немедленно.

Охранник прищурился, рассматривая темную фигурку на краю ледяного облака, и ровным голосом скомандовал:

– Возьми топор в пожарном щитке. Я сбегаю за стремянкой.

Притащить стремянку и впрямь оказалось более чем здравой идеей. Сугроб был слишком рыхлым, чтобы влезть по нему наверх и еще и размахивать там топором. А так – поднятая суматоха привлекла несколько оперативников, и теперь один придерживал стремянку, а второй, отчего-то побелев сильнее Найда, орудовал примотанным к лому топором.

Чтобы не чувствовать себя совсем бесполезной, я повисла на переговорнике, упрашивая Беримира явиться лично или хотя бы прислать Болеслава. Или кто там еще помнит, что делать без диагноста? И порядочников вызвать, все равно им отчет о происшествии составлять…

Беримир, что характерно, даже не удивился и приехал на месторождение аккурат к тому моменту, когда окончательно посиневший Найден наконец-то грохнулся в сугроб. Врач задумчиво оценил масштабы «облака» и так и оставшиеся в ледяном плену форменные сапоги и парку и тотчас принялся командовать. Оперативники вняли: трое бросились осматривать станцию подключения в поисках Дарена, двое полезли в сугроб вынимать Найда, а еще один безапелляционно увел меня в тесную комнатку отдыха в основном здании и вручил кружку с чем-то горячим и почти безвкусным.

Я покорно отпила, обжигаясь, благодарно покивала своему сопровождающему и снова достала переговорник, но набрать нужный номер так и не рискнула.

Хотен и так был не в восторге от моей работы. Он мечтал возвращаться из командировок в теплый, уютный дом, где его ждет любимая женщина и, может быть, ребенок – или двое-трое. То, что его «любимая женщина» от такой перспективы предпочитала удирать в сорокаградусные морозные пятна, воспринимал чуть ли не как личное оскорбление и смирился только на втором месторождении. После сегодняшнего ни о каких компромиссах речи точно уже не пойдет.

С экрана на меня смотрела выпускная фотография: одногруппник Хотена забавы ради снял, как он звонит мне после получения свидетельства о распределении. Гордый собой, широко улыбающийся, непередаваемо смешной в студенческой форме, не рассчитанной на такой размах плеч.

Когда он дозвонился в тот день, я уже паковала чемоданы. Инженеров распределяли раньше…

Я заблокировала экран, поднялась на ноги и попросила проводить меня к герою дня.

Лучше б сидела и названивала Хотену.

Найда за неимением вариантов утащили в мужскую раздевалку. На входе в нее какой-то оперативник откачивал обморочную женщину в халате лаборанта и на меня откровенно вызверился, заявив, что еще одна кисейная барышня тут лишняя, поскольку он первую в себя привести не успел.

Это он зря. У меня сердце в пятки ушло. До какой степени Найден должен был обморозиться, чтобы одним своим видом отправить в отключку аттестованную сотрудницу Временного городка?..

Уже не интересуясь мнением оперативного персонала и наличием оного в раздевалке, я распахнула дверь и решительно шагнула внутрь.

– Кто там еще? – и не обернулся Беримир. – Надеюсь, хоть ты-то можешь подать мне тампон? – и, неудобно скрючившись над лежащим спиной кверху на узкой скамейке найденышем, чем-то сочно чвякнул.

Найден взвыл и тут же заткнулся, стиснув зубы.

– Терпи, – назидательно посоветовал врач. – Вспомнил бы не о топоре, а о газовой горелке – целее был бы, – и протянул назад руку, так и не соизволив обернуться.

Я огляделась, нашла взглядом щипцы и быстро сунула ему тампон, смоченный в спирте. Найден взвыл повторно. Я все-таки рискнула присмотреться и чуть не взвыла из солидарности.

Мне-то казалось, что, падая, он за меня хватался с перепугу, инстинктивно, в надежде замедлить падение. Но это тоже оказался тонкий расчет: найденыш закрывал меня собой от первых кристаллизовавшихся льдинок, пулями вылетающих из выбитых окон. А в конце – от тонких «шипов» по краю ледяного облака; похоже, это их перерубали топором, чтобы он смог вылезти из собственной парки…

Одежда, кучей сваленная у скамейки, вся окрасилась в один и тот же цвет. Обнаженное тело на скамейке было на пару тонов посветлее. Беримир орудовал всем, что оказалось под рукой, вытаскивая из него нетающие магические льдинки и обломки шипов.