Немного магии

Со стороны фокус с браслетом выглядел завораживающе. Черная полоска камня на запястье старшекурсника шевельнулась, как живая, и шустрой ящеркой скользнула вдоль тела полукровки, всюду оставляя темный след, пока не разрисовала недобровольного ассистента драгоценной лентой из гематита – вдоль рук, ног и позвоночника, не позволяя двигаться.

Правда, Тэрон оказался намного выше, чем казалось, пока он сидел за партой: большая часть роста приходилась на ноги, непропорционально длинные, худые – и при этом настолько мускулистые, словно их специально создавали для долгого изматывающего бега. На них-то и ушла основная часть гематита из браслета. Кажется, Тэрон мог бы освободиться, просто дернувшись посильнее, чтобы сломать тонкий слой камня на своем теле. Но он и не пытался – то ли насмотревшись на мой пример, то ли просто дожидаясь если не помощи, то хотя бы указаний.

– Как бы вы освободили студента Тэрона, миз Доро? – поинтересовался профессор Кавьяр.

Я отвела взгляд от спины полукровки, такой напряженной, что сквозь тонкую ткань рубашки виднелись острые грани лопаток и плечи, инстинктивно приподнятые в попытке защитить шею. Профессор говорил спокойно, но смотрел холодно и зло. Похоже, ответ в духе «попросила бы студента Фасулаки надеть свои побрякушки обратно» едва ли был бы зачтен как правильный.

– Думаю, в одиночку мне здесь не справиться, – дипломатично сформулировала я.

Фасулаки тяжело вздохнул, отошел от профессора и нагнулся к моему уху. Спина Тэрона напряглась еще сильнее, но это я отметила краем сознания, потому что близкое соседство старшекурсника, как выяснилось, действовало на мое душевное равновесие куда эффективнее каменных оков.

А он как раз не имел в виду ничего такого – просто хотел дать совет так, чтобы он остался между нами.

– Направьте магию в камень, миз Доро, – тихо-тихо подсказал Фасулаки. – Вы правы в том, что не хотите ставить эксперимент на друге, но сейчас лучше сделать так, как хочет профессор, и не затягивать представление. Иначе Кавьяр припомнит это всем троим.

Я нервно сглотнула и шагнула к Тэрону. Неприятностей на один день было более чем достаточно, и доставлять их еще и ни в чем не повинному полукровке в мои планы не входило.

– Не бойся, – шепнула я. – Если станет слишком горячо – скажи, и я сразу остановлюсь.

Пошевелиться Тэрон по-прежнему не мог, но весьма красноречиво напряг плечи, приготовившись. В его обреченной покорности было что-то нездоровое, но размышления об этом я предпочла отложить на потом – и положила ладонь ему между лопаток, на самую широкую полосу камня.

В конце концов, я могла раскалять печь постепенно. Если попробовать провернуть тот же номер с гематитом, то, вероятно, профессор Кавьяр и Фасулаки успеют отреагировать вовремя, что бы ни произошло…

Дурацкий оптимизм, как известно, до добра не доводит, и за те доли секунды, пока я обращалась к собственной силе, произойти успело многое. Но совершенно не то, к чему готовились наши «гаранты безопасности».

Для начала я внезапно обнаружила, что почему-то не способна нагреть гематитовую полосу, и в растерянности отдернула руку от спины Тэрона. Сам он одновременно с этим вздрогнул от близкого движения, которое никак не мог рассмотреть, но ничего хорошего от него не ждал, – и сделал ровно то, чего с начала лекции добивались от меня.

Эджин стоял на естественном речном острове-останце. О такой штуке, как нехватка воды, здесь и слыхом не слыхивали, но это, увы, не всегда было плюсом.

А магом Тэрон оказался весьма незаурядным. Только в тот момент, когда в аудиторию бурным потоком хлынула холодная речная вода, я подумала вовсе не о талантах сокурсников.

Профессор Кавьяр был солидарен, но, в отличие от меня, не удержал свои мысли при себе. Как и студенты с двух первых рядов, до которых вода добралась в считанные секунды.

Те, кто сидел повыше, успели среагировать и бросились наверх. Я отыскала взглядом Хемайон, которая, к счастью, не пострадала, – и тут же потеряла из виду, потому что вода все прибывала.

Воспитанниц «Серебряного колокольчика» плавать не обучали. Благородной даме едва ли пристало бултыхаться в грязной реке – так зачем создавать искушение? Да и если бы я умела плавать, пышные юбки, обернувшиеся вокруг ног, все равно обрекли бы на неудачу все попытки выбраться на сушу!..

Я почувствовала, как отяжелевшее платье тянет вниз, в холод и темноту, запрокинула голову, хватая воздух ртом, и в слепой панике замолотила руками по воде.

Запах речной тины резко усилился. Вода нагрелась так сильно, что это стало почти нестерпимо, а аудиторию начало заволакивать паром, – и резко пошла на убыль, являя всем присутствующим ошпаренного профессора и полукровку, которого все ещё потряхивало от нервов и потери сил.

Фасулаки обнаружился на деревянной кафедре, почему-то босой и, хвала всем святым, с браслетом на руке. Сапог нигде видно не было – должно быть, их унесло течением: тонны воды вопреки всем законам природы деловито вытекали через окна, хотя уровень затопления уже упал гораздо ниже. Я посмотрела, как вода течет снизу вверх, и без сил повисла на кафедре.

– Все целы? – перекрикивая гомон в аудитории, спросил профессор Кавьяр, который, кажется, и сам бы не отказался от помощи – таким красным стало его лицо. – Всем пострадавшим немедленно спуститься вниз!

– Мы уже внизу, профессор, – хмуро отозвалась я.

Тэрон виновато вжал голову в плечи. Фасулаки покосился на него сверху вниз, неопределенно хмыкнул и гибко спрыгнул с кафедры, а профессор Кавьяр перевел взгляд на меня и побагровел окончательно.

– Ступайте, переоденьтесь, – раздражённо велел он, – и будьте добры явиться в деканат.

– Я тоже? – робко уточнил Тэрон.

В мокрой одежде, плотно облепившей высокое тело, он смотрелся куда гармоничнее, чем в свободной рубахе. Вдруг оказалось, что, несмотря на худобу, полукровка хорошо сложен и даже не так чтобы особенно тощ – скорее просто узок в кости, как большинство эльфов.

Увы, сам он это оценить не мог и потому постоянно ежился от холода и внимательных взглядов. Профессор Кавьяр тоже не добавил ему спокойствия, раздражённо отмахнувшись:

– Переоденьтесь, пока не простыли. В деканате я жду только миз Доро. Фасулаки, вы тоже свободны. Кто ещё промок?..

От срыва Тэрона пострадал десяток человек – все те, кто не успел удрать от волны. Из-за моей позорной паники досталось только профессору: он оказался слишком близко, когда я потеряла контроль и вода вокруг начала закипать.

Занятие было сорвано. Но демонстрация, кажется, удалась на славу.

Общежитие я покинула только полчаса спустя. В «Серебряном колокольчике» внешнему виду воспитанниц уделялось огромное внимание, и там мне бы и в страшном сне не приснилось выйти из комнаты безо всех нижних юбок. Но воспоминания о безжалостной волне и холодной тяжести, обернувшейся вокруг ног, перевесили старые привычки – хоть и не сразу. Я долго колебалась перед ворохом белых кружев, но в конце концов всё-таки вернула их в шкаф, печально размышляя о совете миз Вергиди насчёт одежды. Кажется, мне и в самом деле были нужны мужские брюки. И уроки плавания, кто бы мог подумать…

Бесстыдство какое! Я даже немного гордилась собой.

Ровно до тех пор, пока не обнаружила, что на ступеньках общежития сидел Фасулаки – и едва ли ради того, чтобы подышать свежим воздухом и полюбоваться птичками.

– Миз Доро, – вскинулся он, стоило мне шагнуть на крыльцо, и одним слитным движением поднялся на ноги. – Позволите проводить вас? Я бы хотел поговорить.

Он все ещё был бос, словно и не заходил в общежитие, опасаясь упустить меня, и отсутствие нижних юбок вдруг стало ощущаться самой большой ошибкой за день.

– О чем? – спросила я, плотно сжав колени.

Фасулаки отставил локоть, предлагая опереться, и небрежно кивнул в сторону учебных корпусов.

– Прежде всего, я приношу свои извинения за сегодняшнее, – негромко сказал он. – Боюсь, это я уговорил профессора Кавьяра провести демонстрацию, поскольку опасался, что это может быть моим единственным шансом посмотреть, как ваша магия взаимодействует с моим амулетом для бакалаврского диплома.

– Посмотрели? – ледяным тоном поинтересовалась я, но всё-таки положила ладонь на его предплечье.

Мне было слишком любопытно, что случилось с моей магией, чтобы так просто оборвать всякое общение с Фасулаки.

– Было немного не до того, – признался он и одарил меня ослепительно бесстыжей улыбкой. – Не откажетесь повторить? В свободное время, разумеется.

Я посмотрела на него снизу вверх, проблесков совести не обнаружила и напрягла остатки вежливости:

– Не уверена, что оно у меня будет, господин Фасулаки. Боюсь, мое поведение не пришлось профессору Кавьяру по вкусу.

Фасулаки коротко хохотнул. Темп ходьбы он выбрал нарочито неспешный, а потому мог вести беседы в свое удовольствие, не опасаясь, что не успеет договориться со мной по дороге до деканата.

– Сегодняшний день в принципе не пришёлся ему по вкусу. Думаю, Кавьяр уже и не рад, что сумел убедить профессора Бианта отдать ему лекционные часы конмага!

– Конмаг раньше вел профессор Биант? – насторожилась я и тоже сбавила шаг, подстраиваясь под Фасулаки.

– Кавьяр стал профессором только в этом году, – пожал плечами студент. – Он блестящий теоретик, но как маг слабоват, и целителя из него не вышло. Неудивительно, что ректорат не соглашался принять его на постоянную работу, пока профессор Биант не отказался читать лекции!

– Совершенно не могу предоставить его в качестве лектора, – излишне честно брякнула я и тут же прикусила язык.