Все мы родом из детства

Он всё время пытался отвлечь внимание Любы на какие-то сопки, островки, сообщал их названия, рассказывал историю, делал всё, чтобы она смотрела не на волны, а вдаль.

По прибытию на берег всех транзитных пассажиров разместили в местной гостинице. Там же поселились и музыканты, у которых этим же вечером в местном клубе состоялся концерт, на который солист группы Николай Кудинов пригласил семью Любы бесплатно.

По расписанию рейс самолёта в Тигиль ожидался лишь на следующий день, заняться в посёлке было совершенно нечем, поэтому Галина с детьми приняли приглашение.

Николай уже знал, что они летят в Тигиль, где у музыкантов тоже будет выступление, но позже, так как до Тигиля у группы в плане были ещё остановки в других посёлках. На выступление в Тигиле Любу тоже пригласили. И она согласилась, потому что эти ребята уже казались ей давними знакомыми.

Люба до сих пор считает, что ребята-музыканты обратили на неё внимание из-за особенностей её «ивановского» говора. Она говорила, как в то время говорили все жители города Иваново и области:

«пЯтак, пОговорим, пОшли».

Парни беззлобно посмеивались, слушая Любу, иногда передразнивали. Возможно, что из-за этих акцентов на её произношение, Люба обратила внимание, как красиво говорят камчадалы! Одинаково красиво. Казалось бы, что в этом северном краю собрались люди, приехавшие кто на заработки, кто за романтикой, из разных уголков Советского Союза, но почему-то здесь ничья речь не выбивалась, не рознилась по национальному признаку. И только коренные жители, потомки охотников и оленеводов, чукчи, коряки, эвенки, говорили на русском языке с акцентом. Но дети их уже впитали эту «русскость» и их речь почти не отличалась от речи приезжих детей.

Лично я, как подруга и автор этих строк, считаю, что Люба парням просто нравилась. Достаточно посмотреть на её фотографии тех лет, чтобы понять это.

Посёлок Тигиль – районный центр Тигильского района Камчатской области. Когда-то, в тех самых семидесятых годах ещё двадцатого века, перепись населения жителей Тигиля показывала почти три тысячи человек, из которых мужчин было больше человек на сто. Согласно сведениям из Википедии, сегодня жителей посёлка в два раза меньше.

В Тигиле была полноценная десятилетняя школа, интернат для детей из посёлков, где совсем не было школы, либо присутствовала только начальная, отличные для того времени Дом культуры и Районный узел связи.

Дом, в котором обосновалась семья Любы, был на две квартиры с разными входами, находился он на окраине посёлка. Неподалёку от него располагались балки, небольшие домики, где жили рабочие георазведки, которые ещё не обзавелись семьями.

Как правило, по окончанию работ, балки тракторами перетаскивались на новое место.

На концерт группы «Звезда рыбака» в Тигиле Люба пошла уже одна. Домой после концерта, по узеньким, из деревянных досок тротуарчикам, её провожал Николай. Любе было лестно, но не более того. Уж слишком Николай, в свои неполные двадцать два года, казался ей старым.

Тем не мнение, она разрешила парню писать ей письма, и даже пообещала не затягивать с ответом!

На прощание Коля сказал:

– Ну что ж, возможно, что приеду я снова с гастролями в Тигиль… лет через шесть, а ты уже здесь дояркой работаешь!

– Не буду я дояркой! – обиделась Люба.

– Будешь! – уверенно сказал он.

– Здесь просто больше некем работать!

На том и расстались.

Глава 5

Николай со своей группой на следующий день уехали давать концерт в какой-то другой населённый пункт. Через несколько дней Люба поймала себя на мысли, что даже не думает о нём. Все её амбиции в плане того, что взрослый солист известного всей Камчатке ансамбля обратил на неё внимание, словно растаяли в воздухе. Не зря же есть такая пословица – «с глаз долой, из сердца вон».

Люба больше вспоминала своего друга Сергея из Иваново, сердилась на родителей, что выдернули её, лишив привычной обстановки, друзей-приятелей, спортивной школы. Сердилась, словно забыв, что все эти годы сама так сильно хотела жить с родителями.

Жизнь в Иваново научила её самостоятельности, быть сильной в любой ситуации, умению постоять за себя, поскольку драки и различные разборки были обычным делом в городской подростковой среде.

Например, в то время, когда Любе пришлось жить одной в новом районе и ходить в новую школу, ей не раз приходилось давать отпор более агрессивным сверстникам, по большей части, мальчишкам. Спасало ситуации то, что эти агрессивные парни ещё не успели сбиться в группы, поскольку тоже были из разных районов, и в их рядах ещё не было такой сплочённости, которая приходит лишь со временем и превращает эти группы в подростковые банды.

Однажды, гуляя по своему новому району с одноклассницей, девочки подверглись нападению нескольких парней. Подружка Аня убежала, а Люба, не привыкшая убегать от опасности, не смогла этого сделать. Парни затащили её в подвал одного из домов, но то ли из-за отсутствия того самого единства и определённого опыта, то ли от того, что их жертва не плакала и не умоляла, предложили ей самой раздеться и лечь на картонку.

– Щаз! – заявила им Люба,

– Анька, вон, убежала, всех вас видела, родителям расскажет. А мой отец дак вообще вас перестреляет всех, если со мной что! Он с Севера с пистолетом приехал!

Родители Любы действительно уже несколько месяцев как вернулись из Камчатской области в Иваново. Слова Любы породили неуверенность даже в тех активных и более наглых парнях, которые пытались задрать ей юбку.

Спасли девушку толстые колготки, с которыми никто не справился. В ту пору они на нас, девочках, натягивались, если не до подбородка, то точно до самой груди, потом по талии подвязывались какой-нибудь верёвкой или поясом, а излишки, закреплённые верёвкой, опускались вниз и натягивались на бёдра. После таких манипуляций колготы не спадали и не морщились на коленках. Вот с этим самым узлом на талии разобраться не смогли, а обещание быть пристреленными папашей этой ненормальной девчонки охладило пыл не слишком опытных насильников.

Кто-то из парней сказал:

– Вали отсюда, но только пикни кому!

И она пошла, стараясь не сорваться на бег, всем своим видом показывая уверенность.

И лишь выбравшись из подвала и зайдя за угол дома, побежала что есть мочи домой.

Дома Люба прошмыгнула в свою комнату, переоделась, спрятав потерявшие лоск, все в песке туфли и грязную одежду под свою кровать, чтобы перестирать всё и отмыть завтра, когда родители будут на работе.

В выходные, придя во двор к бабушкиному дому, она рассказала своим старым друзьям о произошедшем.

Тогда ей и подарили широкий солдатский ремень с тяжёлой металлической пряжкой, на которой была выдавлена пятиконечная звезда. Любу научили, как надо наматывать ремень на локоть и в последующем движении запускать эту пряжку в лицо противника, нанося ему кровавые раны. Тренировали друзья её жёстко, убеждая в том, что однажды это умение может спасти ей жизнь.

Вторым подарком был небольшой ножичек с кнопкой, при нажатии на которую из рукоятки выскакивало лезвие.

Чуть позже, на ледовом катке нового района Любы, состоялась разборка её друзей с обидчиками. Наваляли им тогда по полной программе. После этого больше никто к девушке не приставал. Одного из парней, затащивших её в подвал в тот злополучный вечер, Люба однажды встретила на улице один на один. Вытащив из кармана ножичек и нажав на кнопочку, пригрозила ошеломлённому обидчику, что выпустит из него кишки, если он ещё посмеет к ней приблизиться.

Со временем многие старшеклассники из местных хулиганов и задир станут её новыми друзьями. Они будут приходить к ней во двор, чтобы попрощаться перед уходом в армию, либо после кратковременной «отсидки» за какое-нибудь преступное, с точки зрения закона, деяние.

Бабушка Настя, глядя на парней, с которыми общается внучка, часто ворчала:

– К тебе одни бандиты да хулиганы ходят! Ох, и допрыгаешься, детка, втянут они тебя в какую-нибудь историю.

Этот самый солдатский ремень с тяжёлой металлической пряжкой Люба привезёт с собой в Тигиль, и первое время он всегда будет на ней, прикрытый кофточкой на девичьей талии.

Место, где жила Люба в Тигиле, называлось посёлком геологов или просто Геология. Этакий посёлок в посёлке. Часто так бывало, что возвращаться домой приходилось затемно, поэтому ремень, как предмет самообороны, был совсем не лишним. После опыта всяческих разборок в Иваново, Люба ожидала, что и в Тигиле ей придётся пройти так называемую «прописку». Но подобного не произошло.

Однажды она направилась в посёлок к подружке. По дороге, на узком, дощатом тротуарчике, ей навстречу шла компания из шестерых молодых парней. По виду это были местные аборигены, коряки.

«Вот сейчас-то „люлей“ я получу!» – подумала Люба, положив руку на талию и приготовившись расстегнуть незаметный под одеждой ремень.

Но кроме оглядывания её ладной фигурки, присвистывания и нескольких слов со смешками, типа «о, какую птичку к нам занесло!», ничего не произошло. Её даже не столкнули с тротуара в грязь!

В связи с этим, в одном из писем друзьям в Иваново, она напишет:

«Представляете, здесь нет „прописки“!»

Нельзя сказать, что всегда всё было ровно. У подростков было такое время, что хотелось подружиться с девчонками, всплеск гормонов этому способствовал. Новенькая девочка привлекала внимание. Самыми противными ей казались местные, коряки. Они ещё были и злопамятны!