Спящая Цикада

– Не каждая женщина подойдет на роль Наири. В те годы мы могли прошерстить ваш мир в поисках носителя нужной праны, совместимой практически со всеми Домами Эстрайи. Теперь же это почти невозможно – переход дается слишком тяжело. Так, из рорагов здесь только я.

– А Лаир?

– Её родители нашли способ сюда отправить. Она из простой семьи, но после жизни в вашем мире имеет шанс выйти замуж в знатный род – гарантированно родит.

– Для остальных, значит, гарантии нет… А почему? Что там случилось с вашей Наири?

На лицо Эйра словно туча набежала:

– Она погибла.

– А… другие? Ты говорил, были еще люди?

– Семьсот восемьдесят два человека. Из них четыреста семь – мужчины.

– И.. все умерли? А дети?

– Дети тоже.

Антон присвистнул. И спросил первое, что пришло в голову врачу:

– Эпидемия?

Эйр тут же замкнулся. Чашка звякнула и распалась на две половинки, поцеловавшись с блюдцем. Чай растекся по столу полупрозрачной кляксой.

– Значит, не эпидемия, – Антон подался вперед, чтобы видеть лицо Эйра, и потребовал:

– Рассказывай!

– А что рассказывать… Убили их.

– Как убили? Прямо… всех?

Эйр кивнул, стараясь не смотреть на Антона.

– Погоди. Ты же говорил, что Наири для вас – вроде богини, так?

– Да. "Дарующая жизнь".

– И… вы её не уберегли? И вообще, как…

Эйр вкинул потемневший взгляд. Желваки перекатывались под кожей, но голос звучал на удивление ровно:

– Вот так. Не досмотрели. Выживших телохранителей и служанок наказали. Всех. Только толку от этого, – губы инкуба искривила горькая усмешка, – Эстрайя осталась без Наири.

– Чудно! Просто волшебно!

Антон взвился, голова Эйра, схваченного за грудки, дернулась.

– Хочешь сказать, что вы профукали свое величайшее сокровище, а теперь ты тащишь в этот проклятый мир Аньку? И думаешь, я её отпущу?

– Пока жива Наири – Эстрайя не проклята. Чем угодно поклянусь – ни один волосок не упадет с её головы, я позабочусь об этом.

– Да, конечно, – Антон разжал пальцы. – Те телохранители тоже клялись? Чего глаза отводишь? Погоди… А эти покушения на Анну – они с вашим миром связаны! Ты притащил сюда убийц!

– Не я. Сариты. Им, в отличие от инкубов, проще пройти рубеж. Тем более, что люди зачастую сами открывают проход.

– Хрен редьки не слаще, – Антон растер лицо ладонями, – У вас больше семисот человек убили, а вы ничего сделать не смогли. Нет, говори что хочешь, делай, что хочешь, но Анька останется тут!

– Вам меня не остановить, Антон. В назначенный час мы уйдем в мой мир, и Наири займет предназначенное ей место.

– Опять двадцать пять… Убийц хоть поймали? Или так… проглотили?

Эйр с интересом принялся рассматривать стену за спиной собеседника. Антон усмехнулся:

– Проглотили, значит.

– Я… понимаю вашу обеспокоенность. Но вы же понимаете, что со мной не справитесь, – Эйр старался говорить предельно вежливо, и очень аккуратно подбирал слова. – Я все равно заберу Наири. Контракт должен быть выполнен. То, что она его лично не подписывала, значения не имеет. Но одно могу сказать точно – я сделаю все для её безопасности.

– Ну да. По-вашему, это должно меня успокоить? Черт! – Антон вскочил, зажимая кровоточащую руку. В пылу спора он забыл о разбитой чашке и со всего маху опустил кулак прямо в осколки.

– Лаир! – Эйр даже головы не повернул в сторону двери, но девушка словно ждала зова.

– Господин, подождите минуту, я обработаю рану.

Делала она это весьма умело. Антон смотрел на сидящую у его ног девушку. Лаир склонила голову, отчего волосы распались на пряди, открыв белоснежную шею… Длинное платье на узких бретелях не скрывало спину, и белоснежная кожа казалась шелковистой, мягкой, светящейся…

– Я сам. Спасибо, – сглотнул Антон и забрал у Лаир перекись.

Жидкость запузырилась, вымывая из раны крохотные осколки стекла и грязь. Антон промокнул руку и перевязал рану, неловко действуя одной рукой. Потом встал:

– Пойду, проверю Аню.

Эйр с кривой усмешкой смотрел ему в след – реакция человека была предсказуемой.

Антон поднялся по лестнице, прыгая через ступеньку, и прислушался. Из-за двери доносились странные звуки – словно Анна была не одна.

Ручка повернулась бесшумно, впуская мужчину в комнату.

Луч света пробивался между плохо задернутых занавесок и падал прямо на кровать. По ней металась Анна. Простыня сбилась, открывая взгляду задравшуюся сорочку, а руки двигались по телу, касаясь самых интимных мест. С губ то и дело слетали стоны, переходящие в хриплое дыхание.

Антон замер. Со стороны казалось, что женщине снится чертовски приятный сон. Но мужчина слишком хорошо знал свою подругу. Она стонала не от наслаждения, а от брезгливости, от страха, от боли… И не ласкала себя, а пыталась снять с тела что-то невидимое.

– Аня! Анюта! – потряс он её за плечо.

Мутный взгляд заметался по комнате, постепенно проясняясь. Узнав Антона, Анна откинулась на подушки и спокойно поправила ночную рубашку.

– Простыню дай, – попросила хрипло.