– Ты должна принять это.
– Принять?! – зверея, взвизгнула я. – Почему? Какие четверо, это что за извращение?
Я запуталась в одеяле, пытаясь выбраться и куда-нибудь деться. Неважно куда, лишь бы не слышать больше этого бреда. Меня не пускали на свидания, а тут сразу четыре мужа?!
– Сядь, – спокойно ответил папа. – И если ты успокоишься, выслушаешь, я расскажу тебе все.
Я смогла выбраться из кровати и нервно заходила по комнате.
– Почему? – остановилась напротив отца, обхватив себя руками. – Почему так? И почему ты все время молчал? Почему ты бросил меня в самую гущу неподготовленной, беспомощной и ничего не знающей?
Я смогла. Выплеснула боль, но стало только хуже. Отец побледнел и сразу стал каким-то потерянным и слабым.
– Прости, – тихо ответил он. – Пожалуйста, прости…
– Говори, – мне вдруг захотелось стряхнуть с него эту непривычную для моих глаз беспомощность, но не стала, и это показалось достойным наказанием для него.
– Страж Печати не принадлежит себе, Василия, – он встал, пошел к окну, невидящим взглядом уставился в стекло. – Страж всегда находится под пристальным наблюдением, его жизнь скрыта от глаз простых людей.
– А что насчет четырех мужей? – этот вопрос больше всего не давал мне покоя.
– В каждом из четырех Уделов, на которые поделен наш аркат, старейшинами децемвиратов для тебя будут выбраны достойнейшие мужья. Стражами всегда становятся женщины, и для них подбираются сыны из самых уважаемых семей. Когда ты зачнешь дитя, будь уверена, родится девочка.
– У мамы было четыре мужа?! – Не унималась я. – А где остальные три?
– Их больше нет, – он повернулся ко мне все с тем же невидящим взглядом. – Я последний, оставшийся в живых.
– Давай, – я в полной растерянности села на кровать. – Говори.
Отец кивнул и начал рассказ:
– Когда меня выбрали одним из четырех, я был так горд. – Он грустно усмехнулся, снова повернулся к окну. – Лилия была лучшей женщиной, которую я когда-либо встречал. Утонченная, ранимая, нежная, но невероятно сильная духом. Мы жили в Северном, максимально далеко от хранилища. У нас был небольшой замок на уступе горы. Там потрясающий вид… Лилия могла часами стоять и смотреть вдаль, а мы замирали за ее спиной, и каждый любовался тонким станом, волосами цвета спелой пшеницы… Мы все любили ее. По настоящему, как любят мужчины женщину. И, несмотря на то, что она была одна на четверых, нам ее хватало. Ты даже не представляешь, насколько мудрой женщиной она была…
– А я? – Меня затрясло. Мой отец может не быть моим отцом. – Я чья дочь?
– Я не знаю, – он повернулся, улыбнулся по-доброму, с любовью. – Наша.
Я с шумом втянула воздух и прежде чем спросить, резко выдохнула.
– Вот не говори, что мне придется спать со всеми четырьмя!
– Только пока не забеременеешь. Потом сможешь остаться с одним, но остальные трое всегда будут рядом.
– Чего?! Да за кого ты меня принимаешь? – Мой голос сорвался на визг. – Да что вы там все, с ума посходили?
Это не могло быть правдой. Не могло и все! Как можно заставить женщину спать с кучей мужиков?
– Поэтому я до последнего не хотел отдавать тебя децемвирату. У меня была такая возможность, ты все еще не раскрыла в себе магические способности, а значит, не смогла бы родить полноценного Стража. Я переживал и радовался одновременно. Ты понимаешь меня?
В это время я уже сидела под одеялом, зажмурившись и стараясь не дышать, будто такие нехитрые действия могли что-то изменить.
– Я хочу, чтобы ты знала, Василия, я люблю тебя больше всего на свете, больше жизни и хранил столько, сколько мог… Прости, дочка…
Я высунула голову из-под одеяла и с какой-то странной восторженностью спросила:
– А если бы меня убили сегодня? Ты не представляешь, сколько раз и сколько народу пыталось это сделать!
– Этого никто не мог предусмотреть, – отец стал мрачным, сжал кулаки. – Циблисса подготовилась основательно. Я бы никогда не подумал, что она способна…
– Мамино сердце, – мой голос дрогнул. – Оно за меня беспокоилось.
Отец опустился передо мной на колени, и я сдалась, бросилась к нему на шею и обняла так крепко, как только смогла.
– Это магия, не известная нам, – прошептал он, поглаживая меня по голове. – Это был сильнейший удар по нашей защите. Я пережил вчера самые страшные часы в своей жизни.
– Расскажи про маму. Как она погибла?
Он пересел на кровать, я прижалась к его плечу, совсем как в детстве.
– Это было первое нападение демоницы. До нее многие пытались вскрыть Печать, мы постоянно воевали и побеждали, но тогда и представить не могли, что против нас пойдет сама царица теней. Ее армия настолько могущественна, что мы стали сдавать позиции. И когда уже было понятно, что аркат падет, нас попросили доставить Стража к Печати и взять «Звезду Пустоши». Это оружие выпивает магию, а демоны не могли без нее в нашем мире. «Звезда» свое дело сделала, мы победили, голыми руками, можно сказать. Правда, потом выяснилось, что некоторые существа, проживающие на территории арката, погибли.
– Как цефы.
– Да. Без магии они не способны жить. И руххи, и центавры. Все они. Но мы, опьяненные победой, об этом не догадывались. Силы вернулись к нам лишь через несколько недель. А тогда мы повели Лилию к Печати, чтобы она вернула «Звезду». И когда она это сделала, нас ждала Циблисса. В то время как мы сражались с ее демонами, она спокойно отсиживалась в своем царстве и вернулась с подмогой.
Лилия успела закрыть хранилище, когда мы вступили в бой. Не имея возможности колдовать, мы были для демоницы беспомощными котятами. Видела бы ты, с каким удовольствием она отнимала жизни моих братьев по оружию…
Отец медленно, глубоко вздохнул, потом продолжил снова:
– Я остался один, бился, как мог, но было ясно, что война проиграна. Печать откроется, и наш мир исчезнет навсегда. И тогда Лилия… Убила себя. Циблисса не стала добивать меня, совсем беспомощного. Она забрала тело твоей матери и исчезла. Лилия спасла мне жизнь, – папа уткнулся лицом в мои волосы, его плечи мелко задрожали.
Я не стала говорить отцу, что тоже пыталась защищать аркат таким способом, хотя, скорее всего, он знал об этом.
Мы замолчали, и тут у меня назрел вопрос:
– Но какой смысл мне выходить замуж, если я не освоила магию?
– Я же сказал, отныне ты будешь под особой охраной, потому как тебя раскрыли. И как только…
– А если ничего не произойдет? Если я так и останусь без сил?
– Не думаю, что это возможно. – Папа встал, не глядя на меня произнес: – Завтра на рассвете состоится церемония. Ты не можешь выходить из дома и разговаривать с кем-либо. Мне жаль, Василия…
И, чтобы не слышать мои вопли протеста, ушел.
Какое-то время я металась по комнате, громя все, что попадалось под руку. Стоило только представить себе завтрашний день, как меня разрывало от злости! Жизнь взаперти с четырьмя мужиками – вот для чего я была рождена? Да я до сих пор хранила девственность, чтобы подарить ее лишь одному, единственному мужчине, и даже нашла такого… А тут раз – и отдавайся первому встречному… встречным…
Ох…