Мармыжи

– Она их не отдаст, – тряхнула косичками Алёнка.

– Да. Так не получится.

– Надо палку брать, – сквозь смех подсказал Игоряшка, – Без оружия ты её не победишь!

– Точно! Молодец! – обрадовался подсказке старший брат.

Вовка вышел в солнечный двор и зажмурился. Солнце накаляло утоптанный двор, стрекотали кузнечики, от огромной липы шёл тонкий сладкий аромат. Под её тенью куры с важным петухом копошились в траве, не подозревая, какая подлость сейчас учиняется в их домике. Мурка сидела у стола и вылизывала лапу.

Вовка взял у сарая метлу и вернулся в курятник. Успокоившаяся за это время пеструшка, снова раскинула крылья, предупреждающе зашипела. Вовка махнул метлой, пытаясь смести птицу с насеста. Пеструшка взметнулась над полкой и, кудахтая, полетела прямо на обидчиков. Дети, с визгом, гурьбой кинулись вон из курятника. Наседка за ними. Вовка бросил метлу, Алёнка споткнулась о неё и проехалась коленками по твёрдой земле. Куры заквохтали, петух воинственно закукарекал, Мурка подскочила, выгнула спину, шикнула на упавшую возле неё Алёнку и вскочила на скамью. На переполох примчалась с огорода бабушка.

– Ой, Божечки мои! Вы что ж это, саранчата, тут утворили?! Ай-я-яй! Клушу с насеста согнали, поганцы этакие! Вот я вас самих метлой этой! Куды почесали?!

Мальчишки задали такого стрекоча, что остановились только далеко за калиткой на полдороге к депо.

Алёнка сидела на земле и горько рыдала. Коленки были содраны в кровь, а сердечко стучало от пережитого страха. Квочка никак не могла успокоиться, ходила в центре собратьев и жаловалась им на хулиганское поведение приезжих сорванцов. Те неодобрительно кудахтали.

– Ох и задали мне задачу! Как теперь наседку на насест возвернуть, а? И ты туда же, Алёнка! Ты же девочка! Должна пример подавать, окорачивать братьёв от шалапутства! А ты с ими туда ж, в баловство! Это ещё хорошо, кочет у нас в этом году новый, смирный. А прошлогодний вас ещё и шпорами бы разодрал за клушу. Ну, да ладно, пойдём коленки мыть!

– Зелёнкой будешь мазать?! – с подозрением посмотрела Алёнка на бабушку сквозь слёзы.

– Буду.

– Не надо зелёнкой! Она щипучая!

– Ничё, моя зелёнка натуральная, не щипучая.

Мальчики, глядя, что гнаться за ними бабушка не стала, вернулись во двор, но держались на всякий случай поодаль.

– Ничё, унучка, потерпи трохи! – бабушка лила из кувшина воду, смывая грязь с Алёнкиных коленок. Девочке было больно, болячки щипали, она морщилась, но терпела, принимая это, как наказание за шалость.

–Ты мне скажи, Бога ради, зачем вы у курятник-то попёрлись?

– Мы хотели яички в холодильник положить. А то, что ж они в тепле лежат? Они так стухнуть могут.

Бабушка рассмеялась:

– Вот вы городские! Жизни совсем не видите там, на этажах своих. А откель, как ты себе разумеешь, куры-то берутся?

Вопрос поставил Алёнку в тупик.

– Из цыплят вырастают, – предположила она.

– Воот! А цыплята откеля?

Это был уже слишком сложный вопрос.

– А цыплята из яичек вылупляются. Яички – это домики для цыплят! В них должно быть всегда тепло, но нежарко. Вот и сидит несушка днём и ночью, греет яички.

– А что ж теперь, цыплята в домиках замёрзнут?!

– Там поглядим. Если их мамка не успокоится, мы её силком на яйца посадим, а сверху корзинкой прикроем. Она и затихнет.

Квочка, явно услышав угрозу, посмотрела правым глазом на хозяйку и добровольно направилась к курятнику.

– Смотри, бабушка, квочка пошла цыплячьи домики греть!

– Ну, значит, не пропадут яйца, скоро цыплятки вылупятся.

– Правда?! – обрадовалась Алёнка, – А когда? Завтра?

– Завтра! Ишь ты шустрая какая! Думаю, через недельку повылупляются.

– Недельку?! – огорчилась внучка, – Так долго ждать?!

Бабушка ласково посмотрела на неё:

– Да разве ж это долго? Тут жизнь вон, минутой пролетела, а неделька – это так, моргнёшь и нет её.

Мальчики, поняв, что гнев бабушки прошёл, подошли ближе, встали у калитки, понурив головы.

– Ну а вы что, басурманы, чаво насупились?! Ну-тка, Вовк, тама коло скамейки подорожник должон рость. Травка такая, с ладошкой схожа. Набери пару листиков поболе да без дырок, неси сюды!

Мальчики наперегонки бросились выполнять просьбу.

Бабушка отобрала два листочка, промыла их, помяла в руках. Приложила один из них к ранке, обвязала Алёнкину ножку длинным лоскутом, оторванным от старой ночнушки. Такой же компресс сделала на другой ножке.

– Вот такая у нас зелёнка. Натуральная!

– И вправду зелёная, – улыбнулась Алёнка, – и не щиплется!

– Посиди чуток, нехай кровь уймётся, тады уберём. Вот и платьице загваздала. Сымай, простирну. На солнышке в миг высохнет.

– Бабушка, а почему твоя зелёнка совсем не щипучая!

– А потому, как природная! Природа же она добрая! У неё от любой хворобы лекарства найдётся. Когда к ней по-доброму, она так же, добром отвечает. Вот вы на клушу с метлой пошли, она на вас сиганула. Вы её с гнезда шуганули, а природа вам цыплят за это не подарит.

– Подарит-подарит! Клуша-то вернулась!

– Ну, это она по доброте душевной. На первый раз прощается. Да и разве можно таскать без спросу что-либо? Эдак незаметно и вором можно стать. Береги платье снову, а честь с молоду! Наперёд надо думать, к чему ваш поступок приведёт. Ясно?

– Ясно, – ответил бабушке недружный хор её внучат.

– Ну, а раз ясно, то я теперича на огород пойду, работу доделывать, а вы что б тут не хулюганили! Алёнке надобно посидеть маненько. А ты, Вовка, как самый старший, за порядок отвечаешь! Никуда не лезьте! Вот на приступочке здесь садитесь, да книжку почитайте! В сенях на полке возьми! «Тимур и его команда» называется. Сиди, читай малы?м вслух! А я, как на огороде управлюсь, приду, вам картошечки в чугунке, на летней печке сварганю, обедать будем. Вот тах-то вот.

Солнце приближалось к зениту. Дети сидели под навесом на крылечке и читали книгу. Лето стрекотало, обещая быть бесконечно-долгим…

2.Ложкой по лбу