Легенды Эвера. Возвращение

Глава 3

Весть о том, что колдунья приходила к Лаврентьевой, не без помощи Зинаиды Павловны мгновенно разнеслась по посёлку и самые сочувствующие, вереницей потянулись к её дому. Всем хотелось узнать истинную причину визита колдуньи.

– Может, ты чё-то напутала или забыла? – спрашивали её сердобольные односельчанки. – Давай Николавна, вспоминай, – настойчиво требовали они. – А коли помнишь – не таись. Излей душу-то. Легче будет.

– Да ничего я не забыла и не таю! – возмущалась Лаврентьева. – Постояла она, помолчала, да пошла, – рассказывать им, как Ада смотрела на Вику, Анна Николаевна не собиралась.

– Ой, Николавна, – вздыхали они участливо. – Зря ты таишься, да темнишь. Не могла Адка, без пророчества прийти.

– Да, какое пророчество! Она сумасшедшая! Вы, что этого не понимаете?! И вообще, отстаньте от меня! Я не собираюсь, обсуждать эту тему.

Подруги решившие, что Лаврентьева скрывает от них правду, ушли разочарованные. И вскоре, по посёлку поползли слухи о всевозможных несчастьях, якобы предсказанных Анне Николаевне. Но из-за слабости характера и глупого упрямства она будто бы не хочет, поверить в неизбежное.

Мнение Лыковчан и их досужие вымыслы не волновали Лаврентьеву. Единственное, что её беспокоило это душевное спокойствие Маши и Вики. Гарантии, что сумасшедшей колдунье не вздумается, снова их навестить, у неё не было. И поэтому бабушка решила, отвезти внучек обратно в город, от греха подальше. И там спокойно, дожидаться возвращения Кати и Валеры из отпуска.

Но поездку всё же пришлось, ненадолго отложить. На следующий день, после обеда к Анне Николаевне пришла её закадычная подруга Надежда Григорьевна Рубцова и пригласила на день рождения к своему мужу.

– Ой, точно! У Аркадия же сегодня день рождения! А я и забыла, – спохватилась раздосадованная Анна Николаевна. – Что же ему подарить-то? Может деньгами? Он не обидеться?

– Сама как подарок, – отмахнулась Надежда Григорьевна.

– Надюш, – с легкой тревогой в голосе прошептала Лаврентьева, – только я не одна сегодня. У меня внучки в гостях. Мне их нельзя оставлять одних, вдруг опять Ада придет…

Рубцова была единственной из её подруг, кто ни разу не спросил про визит Ады. За что Анна Николаевна в глубине души была ей очень благодарна. Даже сейчас после того, как зловещее имя невольно слетело с языка, Надежда не кинулась с расспросами.

– Ну, разумеется, – перебила её Надежда Григорьевна. – Без внучек твоих мы тебя и не пустим, – подмигнула она Маше и Вике. – В общем, собирайтесь через час мы вас ждём, а я побегу, мне ещё салаты резать.

После того, как закрылась дверь за Надеждой Григорьевной, Маша состроила, кислую физиономию и, размазывая по столу лужицу от пролитого чая, тоскливо спросила:

– А что мы там будем делать? Там же, поди одни бабульки и дедульки будут.

– Немножко посидим, – рассеянно ответила Анна Николаевна, торопливо подбирая себе наряд для торжества. – Может, песни попоём.

– Песни попоём?! – хмыкнула Мария. – Слышали мы ваш репертуар. В прошлый раз, помнишь? – шепнула она Вике. – Когда они в беседке сидели, им все собаки в деревне подпевали.

Девочки тихо хихикнули.

– Причём собаки чаще в ноты попадали, – добавила Маша, оглянувшись на бабушку, проверить, слышала она её слова или нет.

Анна Николаевна в предвкушении предстоящего праздника, порхала по дому, не обращая внимания, на шёпот внучек и уже что-то тихо мурлыкала себе под нос. В этот момент, в соседнем дворе завывая, разлаялась собака. Маша и Вика прыснули от смеха.

– Чего вы там развеселились? Одевайтесь скорей, а то опоздаем.

Гостей у четы Рубцовых собралось, как на свадьбу.

– Хорошо, что не юбилей, – улыбнулась Наденька. – В следующем году Аркадию пятьдесят пять будет, придётся во дворе столы накрывать.

Принимать гостей, Надежде Григорьевне помогали, две её дочери и внучки. Пока гости шумно рассаживались, стол был раздвинут, накрыт скатертью, уставлен салатами, закусками, бутербродами, веером разложенными на тарелке сыром и колбасой, компотом в кувшине, морсом и графином с прозрачной жидкостью.

Немного растерявшись в незнакомой обстановке, девочки робко сели с краю дивана, где их к подлокотнику прижал грузный зад Антонины, соседки Рубцовых. Чтобы иметь возможность, хотя бы дышать в столь стеснённых условиях, сёстрам пришлось, откинуться к спинке дивана, из-за чего за общим столом их не было видно.

– А где Машенька с Викусей? – охнула Анна Николаевна, не обнаружив внучек среди гостей.

– Бабушка мы здесь, – пропищала Вика, помахивая рукой, словно тонет и, выглядывая одним глазом из-за спины Антонины.

– А! Вот вы где, – облегченно выдохнула Лаврентьева и, обойдя стол с другой стороны, увидела внучек.

– Вам не тесно? – поинтересовалась Анна Николаевна.

– В тесноте, да не в обиде, – пробасила Антонина, ответив за сестёр. – Не волнуйся Николавна, я пригляжу за ними.

При этих словах она резко повернулась к девочкам и локтем заехала Вике в глаз. Та ойкнула и зажала глаз рукой. Маша хихикнула. А Антонина, не заметив своего злодеяния, продолжила, как ни в чём не бывало, уплетать сельдь «под шубой», запивая её прозрачной жидкостью из графина.

– Нокаут? – продолжала хихикать Маша.

– Чё ты ржёшь! Тебе бы так! – прошипела Вика. – Знаешь, как больно.

– Пойдёмте к нам, – тихо подкравшись к сёстрам, пригласил их Виталик, внук Надежды Григорьевны. – Мы в маленькой комнате сидим. У нас там пюрешка с курицей. Будете?

– Да, – оживилась Маша.

Пюрешка с курицей была любимым блюдом Марии. К тому же за общим столом не имея возможности, дотянутся до салатов, девочки сидели с пустыми тарелками и урчащими от голода животами.

– Тогда пошлите, – махнул он рукой, приглашая следовать за собой.

– Ага, нам бы ещё вылезти отсюда, – заёрзала Маша.

– Давай руку, – сказал мальчик и резко дёрнул Марию, которая пробкой выскочила с насиженного места.

Затем он помог Вике, выдернуть которую было уже легче. Антонина, не заметив пропажи подопечных, захватила освободившуюся площадь дивана, своими необъятными телесами, и благополучно продолжила трапезу.

В комнате, в которую привёл их Виталик, оказалось неожиданно много детей. Некоторых из них Маша с Викой знали по имени, а некоторых только в лицо, но были и совсем незнакомые. Все сидели на корточках и на коленях, вокруг журнального столика и что-то ели. Кто салаты, кто бутерброды, а кто-то вожделенную пюрешку с курицей.

– Садитесь сюда, – растолкав двух мальчишек, предложил Виталик. – Только у нас стульев нет, все в зале. Придётся на полу сидеть.

– Будут они на полу сидеть, – ехидно вставил незнакомый мальчик. – Они же городские, – добавил он, язвительно подчеркнув статус сестёр, словно они претендовали на особое отношение к себе.

– Ничего страшного можно и без стульев обойтись, – ничуть не обидевшись на выпады незнакомого мальчика, ответила Вика. Маша после его слов немного насупилась, но промолчала.

Оксанка двоюродная сестра Виталика, пулей сбегала на кухню, принесла две тарелки и вилки, и дала их сёстрам в руки, так как на журнальном столике места уже не было.

– Салаты и горячее вон там стоят, – махнув рукой в сторону прикроватной тумбочки, сказала Оксанка, хотя Маша и без неё по запаху уже давно определила их местонахождение. Наложив себе, полные тарелки всего понемногу, сёстры переглянулись и уселись на пол, скрестив ноги.

– Видела бы сейчас нас мама, – усмехнувшись, прошептала Вика, Маша понимающе кивнула в ответ.

Дети болтали одновременно каждый о своём, сёстры прислушивались к тем, кто был громче других. Самый маленький, светловолосый и очень загорелый, или не очень умытый мальчик с жаром рассказывал, как они со старшим братом тарантулов искали.

– Мы им воды в норы налили, – кричал он, жестами изображая, как это происходило, – и из одной норы, вот такой паук вылез! – показывал рассказчик, что-то невидимое размером с мяч от пинг-понга.