Миллион за теорему!

– Надеюсь, никто не будет возражать, если право выбора оружия мы предоставим одиночному участнику?

Никто не возражал. Все смотрели на Арона, у которого от растерянности (так решила Бекки) даже уши покраснели. Неожиданно Арон обернулся, и Бекки увидела его лицо: сжатые губы, злые глаза. С такими глазами дерутся до последнего!

– Пусть они выбирают. Мне без разницы.

– Хорошо, – кивнул секундант. – Тогда выбор оружия предоставляется противной стороне. На чём хотите драться, сэры?

– Нам тоже всё равно, – ответил за всех Карл Риган. – Можно на квадратных уравнениях.

– Возражений нет? Принято!

Квадратные уравнения Бекки любила. А вот Арон… Он же из обычной полусельской школы. И что это за законы чести, когда четверо против одного?!

– Минуточку!.. Мы должны соблюсти ещё одно условие, – вспомнил первый секундант. – Так как этот парень один против четверых, его могут поддержать добровольцы – друзья, одноклассники… Просто знакомые. Но помните: Закон чести распространяется и на добровольцев. Одним словом, если проиграли – то всё! Finita la commedia![8 - Комедия окончена! (Ит.)]

Зрители молчали. Друзей у Арона не оказалось. А рисковать ради чужака из какой-то тьмутаракани никому не хотелось.

– Есть добровольцы? Друзья, знакомые, земляки? – повторил секундант. – Нет? Тогда назначаем четыре раунда…

– Есть! Я доброволец!

Слова вылетели помимо её воли. «Земляки» царапнуло её, как будто секундант обращался лично к ней!

И сразу все завозились, загудели на разные голоса. А ещё парни называются! Ни одного настоящего не нашлось! Ну и пусть ситуация безнадёжная…

– Я тоже… Это… как его… доброволец.

Дон выталкивал из себя слова, а они застревали в горле. И всё-таки он сделал три шага вперёд и повернулся лицом к противникам.

– Ну что ж… – Один из секундантов постучал карандашом по песочным часам на столе. – Уже лучше: трое против четверых.

– Четверо. Так будет по-честному.

Бекки не сразу узнала этот голос. Зато команда из матшколы заволновалась. Среди болельщиков тоже чувствовалась растерянность.

– Март! Ты что, против своих?.. – закричали с подоконника. – Не дури, Краммер!

Бекки стало весело! Они оба поступили по-мужски – и Дон, и Мартин. Не струсили, не спрятались за чужие спины! Как здорово, что она не доехала до этого дурацкого Эритона! Девчонки на такое не способны. По Закону чести!

Бекки совсем забыла о том, что именно она первой встала рядом с Ароном.

Зато об этом помнил Мартин. К счастью, он её не узнал – а может, не запомнил…

– Ты молодец! – сказал он Бекки. – И вы тоже. Правила знаете? Плюс два балла за верный ответ, минус два балла за ошибку. А главное – не трусить! Кто не знаком с мнимыми числами?

Арон покраснел и помотал головой. Дон что-то промычал, не очень уверенно.

– Понятно, – кивнул Мартин. – Если получите отрицательный дискриминант, передавайте его мне.

В команде противника тоже шло совещание. Карл Риган что-то доказывал своим, а те не соглашались.

– Никто не передумал? – спросил секундант.

– Одну минуту… – Карл Риган по-императорски, сверху вниз, смотрел на Арона (хотя Арон был на голову выше). – Мы готовы принять извинения и прекратить дуэль. Нет, мы не струсили. Просто один из противников – наш друг.

И снова пауза. Все смотрели на Арона и ждали.

– Решай, – тихо сказал Мартин.

– Не буду я извиняться! – глядя в пол, буркнул Арон. – А вы как хотите.

– Ну так что же вы? – спросил секундант. – Думайте быстрее, а то перерыв закончится.

– Вы слышали ответ, – спокойно сказал Мартин. – Мы готовы.

– Тогда к барьеру!

* * *

Увы! Подобные дуэли вспыхивали в Ньютоне по малейшему поводу. Дуэльный кодекс соблюдался свято, и академия уже потеряла не одного яркого студента, павшего жертвой Закона чести.

Руководство боролось с этим стихийным бедствием, однако традиция оказалась живучей, а репутация ярого дуэлянта – престижной.

Когда ректору доложили о стычке в триста пятой аудитории, он кивком поблагодарил за информацию и невозмутимо продолжал писать. Лишь закончив абзац, он поднял глаза на секретаря.

– Значит, снова дуэль. Не успели порог переступить, а уже нарушение! Нужно их остановить. Пожалуйста, займитесь этим – и срочно!

Секретарь с готовностью направился к выходу.

– Постойте… Вам сообщили имена участников? Кто они?

– Да всё те же! Небезызвестные вам Краммер и Риган.

Ректор преувеличенно глубоко вздохнул, изображая скорбь.

– Эту парочку следовало бы примерно наказать. Кто им помешал в этот раз – местные или…

– Кхем… Тут такое дело… Они друг с другом сцепились!

– Что?!

Ректор тяжело привстал из-за стола.

Громко тикали часы на стене, но хозяин кабинета, казалось, забыл о своём распоряжении. Или передумал?

Вышколенный секретарь невозмутимо застыл у порога.

– Когда началось это… безобразие? – спросил ректор, с трудом пряча радость.