Игра «Жизнь» по Конуэю

– Не бойся смерти… Она не для нас с тобой.

4 Временный союз с мамоной

Знаете, что пришло сейчас в голову? Что по сути всё великое питается токами сиюминутности. И именно это роторное вращение вокруг повседневных нужд, смены лиц и задач на сегодня, завтра, послезавтра и так далее, рождает, в конце концов, базисный смысл каждого существования – ту самую почву, на которой всходят сначала осторожные, а затем всё более и более смелые всходы.

Возьмём шопинг. Самое банальное занятие, в котором все мы, естественно, доки. Так нам хочется думать. На базарах с азартом торгуемся, нарезаем круги, сопоставляем цены. Но берём в итоге то, что «вкуснее» выглядит, ибо уже за десять минут пребывания в царстве съестных ароматов разыгрывается настолько зверский аппетит, что напрочь заглушает голос разума. Ещё более характерный пример – с гардеробом. После сомнений и внутренней борьбы таки срываешь с плечиков понравившуюся тряпицу, не соразмерную размеру кошелька. И уже на кассе, прибросив, сколько лишних денег потрачено, начинаешь тихо себя ненавидеть.

Однако поверьте, если волею судеб вы окажетесь по другую сторону прилавка, всё усложнится на порядок. Ваша совесть, какой вы знали её с рождения, станет для вас чуть ли не персоной нон-грата. Это, кстати, совершенно оправданная мера, компромисс. Не забуду, как подвизалась я в челночной торговлишке, и до чего неудобно поначалу было продавать что бы то ни было и кому бы то ни было. Хотелось раздать весь товар бесплатно и бежать куда глаза глядят. Однако со временем я усвоила и зарубила себе на носу «золотое» правило: покупатель, он уже не сосед, не приятель, не бывший сослуживец и тому подобное. И относиться к нему нужно, как к покупателю. Точка.

Я вовсе не хочу сказать, что цинизм – краеугольное качество любого предпринимателя. Есть же среди них и спонсоры, и даже (хотя, большая редкость), меценаты. Благотворительные фонды от них кормятся. Но я убеждена, что установка «Не обманешь – не продашь» действует по всей вертикали бизнеса: от мелкой бакалеи до поставок нефти и газа.

Эта скверная философия: «Покупатель – всего лишь клиент», – какое-то время выручала, но всё же мой союз с Мамоной не принёс ожидаемых плодов. Вместо прибыли и достатка, я получила сплошную головную боль и проблемы с налоговой. Видимо торговцем нужно родиться. Даже на фоне нестабильной российской экономики мои «телодвижения» по части заработать сильно напоминали полёт над минным полем на примитивном аппарате братьев Райт.

Будь рядом надежное плечо, я бы с радостью плюнула на всю эту бесполезную канитель. Воспитать в себе бизнес-вумен в принципе невозможно: либо ты по натуре хваткая и деловая, либо слабая и бесхребетная. Отсюда – нервные расстройства, нарушения менструального цикла, раннее старение и в конечном итоге – недовольство собой и жизнью. Присмотритесь внимательней к каждой такой, со сдержанным вкусом одетой, безупречно подкрашенной и во всех отношениях приятной даме – увидите запредельную грусть, скрытую в уголках чуть опущенных губ, в тонких лучиках едва заметных, хорошо замаскированных морщинок вокруг глаз. Мы, женщины бальзаковского возраста, из поколения, шагнувшего с марксизмом-ленинизмом в головах прямохонько в дичайший капитализм, – возродились там заново, как афродиты из пены морской. Всё еще молодые, но многое повидавшие; по-своему честные, но небескорыстные; великодушные, но расчетливые – чего требует от нас родительский долг. Своих детей у меня нет, но есть одно «чадо» – брат Иван, который, так уж вышло, что младше меня почти на двадцать лет.

…

Расскажу, при каких обстоятельствах появился он на свет.

…Когда тебе за тридцать, начинаешь иначе смотреть на проблему полов. Говорю от лица женщин. Если мужчины в большинстве своем успевают к этому времени перебеситься, полысеть и обрюзгнуть, то прекрасная половина человечества, наоборот, вступает в наиболее активную фазу сексуальности, набирая цвет и очарование не по дням, а по часам. Самая задерганная начальником-деспотом чиновница, самая изнуренная бытом домохозяйка, самая безнадежная феминистка-синий чулок – начинают вдруг подолгу, с задумчивым пристрастием изучать свое отражение в зеркале и приобретать разнообразные тюбики с кремами, тушь и помаду в количестве, намного превышающем разумные нужды. В результате преображенная хищница, совершенно без задней мысли, начинает ловить в свои сети всё и вся мужского пола, о двух ногах.

Такое подсознательное, я бы даже сказала, инстинктивное стремление к обновлению и встряске не обходится, конечно, без последствий. Одни отделываются легким испугом и сохраняют семью, другие же, очертя голову, бросаются в омут предосудительных отношений. Как случилось это с моей матерью. Ей было тридцать шесть, когда она развелась с моим отцом и стала жить в гражданском браке с другим мужчиной, от которого и родился Ванюшка.

Сейчас ему семнадцать. Может, оттого я хорошо понимаю мотивы многих его поступков, что собственное позднее отрочество оставило в моей душе жестокий оттиск. Два десятка лет назад разом рухнули все столпы, на которых держался мир моего детства.

Развод родителей совпал со сдачей выпускных экзаменов, а на горизонте маячила золотая медаль. Ради такого случая они изо всех сил старались поддерживать видимость нормальных отношений, но я, безусловно, чувствовала неладное.

Очень хорошо помню то время и родной дом, в котором я постепенно становилась посторонней. Между мной и домом с каждым днем усиливался холодок отчуждения. Дело было вовсе не в том, что я готовилась уехать на учебу в другой город. Видимо, догадывалась: никогда мне в эти стены не вернуться. А ещё, шестое чувство подсказывало, что виновница недобрых перемен – мать. Я помалкивала, но на любую её попытку поговорить, приласкать ощетинивалась как ёж. С отцом же я вообще мало общалась.

Сколько воды утекло, страшно представить… Многократно складывая из отрывочных эпизодов мозаику тех дней, я всей душой хочу вернуть время назад, наладить отношения с родителями и помешать их расставанию. Но умом понимаю: ничего изменить нельзя.

Моему брату суждено было родиться, и он родился. Ведь на поверку любая случайность закономерна. Каждый шаг означает выбор. И этот процесс необратим: причина – следствие – причина – очередное следствие. Данное правило касается всех, без исключения. Единственно неоспоримая справедливость на свете…

5 Хранитель мой, Сехейа!

Ну вот, первые несколько глав новой книги написаны. Как говаривал последний генсек Советского Союза, «хлавное – нАчать». Работа отнимает буквально всё свободное от неизбежной рутины время. Но какой-то частью здравого рассудка я улавливаю: что-то сдвинулось, как тектонические плиты, изредка подпихивающие друг друга под земной корой. Ощущение засасывающей и парализующей волю, но приятно обволакивающей воронки нарастает столь же стремительно, как летний ливень, который, едва зашлёпав каплями по асфальту, оборачивается стеной воды. Разумеется, самые важные вещи остаются неизменными: гравитация, смена сезонов, круговорот рождений и смертей. Но в реальности (которая у каждого своя), можно даже вслепую нащупать знаки перемен. Имеющий уши, да услышит!

Глубокой ночью раздаётся звонок. С перепугу не сразу соображаю: телефон это или в дверь звонят? Телефон. Чёрт, и пары часов не поспала, просидев за писаниной, а за окном, гляди-ка, светает!

– Н-нуу? – выдавливаю я в бешенстве. Сто процентов, думаю, налакавшаяся в баре приятельница! Упилась до синих соплей, и невмоготу ей без душевных разговоров…

– Подковы гну!

Мужчина. Неожиданно… И ни тебе «Доброй ночи», ни «Извините за поздний звонок»… Хам какой-то.

– Вы номером ошиблись! – в ответную ремарку я вливаю столько яда, что вместо звуков раздаётся шипение. Но на том конце провода делают вид, что не замечают этого.

– Не узнаешь? – с налётом пьяной печали интересуется баритон.

– Не узнаю!

– Ну и ладно. У меня есть к тебе одно дельце. Ты ведь на книгу уже подсела?

Ага, говорю себе, пора прекращать диалог с сумасшедшим!

– Вы о чем?

– О новой книге, – спокойно отвечает собеседник.

– Чьей?

– Твоей, разумеется, – его ирония усиливается, – Не Мураками же.

– Вы кто такой вообще? – подмышки у меня моментально становятся мокрыми, – Это что, розыгрыш? Я отключаюсь, извините…

– Подожди-подожди! – скороговоркой останавливает незнакомец, – Два-три слова буквально! Во-первых – не откладывай дело в долгий ящик…

Следует «беременная» пауза.

– А во-вторых? – подсказываю я, торопя развязку.

– Поскорей найди того, кто тебе поможет! – голос собеседника стремительно удаляется куда-то в бездонную пропасть эфира.

«Пик-пик-пик»… Обрыв связи. И номер в списке вызовов не определяется.

Все последующие дни я ловлю себя на мысли, что поглядываю в сторону телефона. Если жизнь – «это сон во сне», то пора бы проснуться. Не припоминаю, чтобы ставила кого бы то ни было в известность о своих творческих планах!

Так кто же этот человек? Ума не приложу…

Ну да, случались со мной курьёзы. Однажды звоню в другой город, поздравить с днем рождения подругу Люсю и минут десять мило с ней беседую. А потом она говорит:

– Ой, спасибо тебе за поздравление, только я не пойму, почему ты сегодня меня поздравляешь?

– А что? – спрашиваю я, смутно догадываясь о подвохе.

И что вы думаете? Оказывается, я ошиблась при наборе номера и попала к совершенно другой Люсе, у которой примерно схожая жизненная ситуация, но вот день рождения – неделей позже!

Но совпадения совпадениями, а в данном случае – не смешно. Уйти от назойливых мыслей о загадочном собеседнике не получается. Он слишком хорошо осведомлен. Я бы даже сказала, полностью владеет информацией о моей текущей жизни. Знает, что я читаю и о чём пишу, на чью помощь рассчитываю. Бес, ей-богу! И откуда он только взялся на мою голову?

…Отзовись, Сехейа! Что молчишь? Где и когда мы были вместе? Не помню… Одни грёзы тоскующей плоти изводят, лишают покоя и сна. Я так любила тебя, что, видимо, растворилась в этом чувстве без остатка. Меня не стало, а ты продолжаешь жить…

Знаете, в детстве я была большой выдумщицей. Сочиняла целые драматические сюжеты. А когда мыла посуду или разбирала школьные тетрадки, то разыгрывала их вслух, устраивая этакий театр одного актёра. Однажды сестра вернулась раньше времени со школы и застала меня врасплох.

– С кем это ты разговариваешь? – спросила она.

– Ни с кем… – замялась я и отвернулась, чтобы спрятать смущение.

Вот и сейчас мне очень не хотелось бы делиться с кем-то своим переживанием. Но ждать звонка и не дождаться – этот страх доводит до полного отчаянья. Ночной разговор засел у меня где-то в центре мозжечка, отчего связь между правым полушарием, сконцентрированным на книге, и левым, отвечающим за быт, окончательно разорвалась.