Шерше ля фарш

– Зайдите к Зарочке Рафаэловне, она конкретизирует задачку. – Этими словами шеф завершил аудиенцию.

Зара Рафаэловна – наш коммерческий директор. В кулуарах мы зовем ее Мелкой Заразой, потому что комдирша наша невелика росточком, даже ниже Трошкиной, стройна, худощава и изящна, как холерная палочка. Ну, и ФИО у нее подходящее.

Как человек, которому тоже не повезло с именем (по паспорту я, страшно вымолвить, Индия), я считаю, что родители коллеги поступили безответственно, назвав ее Зарой при фамилии Заманян. Зара Заманян! Да даже встроенный корректор орфографии в мобильнике норовит сохранить ее контакт как «Зараза Манян»!

Поэтому Зара Рафаэловна требует, чтобы ее называли исключительно по имени-отчеству, хотя это тоже вызывает вопросы. Трошкина, помнится, поначалу все интересовалась, как зовут папу коммерческого директора – Рафаэль, как художника, или Рафаэлло, как конфеты. Оказалось – Рафаил, как архангела. Просто отчество в ЗАГСе с ошибкой записали.

В любом случае, зараза – это сама суть Зары Рафаэловны. Она неотразима и победоносна, как бубонная чума, и точно так же просачивается сквозь любые препоны. Если Зару Рафаэловну выгнать в дверь, она влетит в окно, влезет в печную трубу, проникнет в водозабор или просочится в канализацию – так или иначе найдет способ захватить позиции. Бронич души не чает в нашем ловком и добычливом, как индеец, коммерческом директоре. Образно говоря, она охапками приносит нам скальпы клиентов.

Другое дело, что Зара Рафаэловна крайне мало понимает в рекламных технологиях, а потому большая часть заказов, добытых ею, – это сущий геморрой для исполнителей. За это коммерческого директора очень не любит наш гениальный коллектив. К счастью, общаемся мы с Заразой эпизодически, потому что она все время куда-то торопится.

– Так, девочки и мальчики, у меня на вас всего одна минута, так что слушайте внимательно!

Зараза дорисовала себе алые уста, поплямкала губами, распределяя по ним колер, швырнула в огромную жесткую торбу «Луи Вьюиттон» помаду и пудреницу, щелкнула замком сумки и встала:

– Я таки урвала для нас сладенький кусочек – заказ от сети «Сидим-едим». Контракт подпишем через неделю, к этому моменту у нас должны быть два крутых фуд-блогера.

– Мы расширяем штат? – напряженно поинтересовался Жан, смахнув с плеча невидимую соринку.

В нашем славном офисе Жаник без устали борется за звание короля красоты. Бороться ему вообще-то не с кем, прочим нашим мужикам не до такой ерунды, но любого новичка ревнивый Жан воспринимает как потенциального конкурента.

– Да фигу вам! Обойдетесь без расширения! – рявкнула Зараза и для наглядности сунула в лицо Жанику скрученную из наманикюренных пальчиков дулю.

– Новый крем для рук? – пошевелив носом, невозмутимо поинтересовался наш король красоты. – Пахнет вкусно! Медом, да?

– Дерьмом вам запахнет, если завалите проект! – пообещала грубая Зараза, сдергивая с вешалки шелковый летний пыльник. – Двух крутых фуд-блогеров нужно срочно вырастить на собственных грядках, и мне плевать, как вы втроем это сделаете!

Она протопала к выходу и удалилась из офиса, воинственно стуча каблуками.

У нашей карликовой Заразы всегда высоченные каблуки, и топает она ими так, словно у нее не две ноги, а все восемь, как у паучихи. Или как будто она ходит на привязанных к ногам табуретках из железного дерева.

Мы с Трошкиной переглянулись.

– Она сказала – втроем, но я не писарчук, значит, расти в крутых фуд-блогеров придется вам, мои крошки! – абсолютно правильно трактовал происходящее наш дизайнер. – Со своей стороны готов обеспечить артподдержку офигенными визуалами, только скажите, что вам нужно.

Он вынул из нагрудного кармашка рубашки маленькую серебряную расческу от Тиффани, одним взмахом придал идеальную форму вздыбленному гребешком чубчику и, насвистывая, удалился в курилку – сражать неземной красотой сотрудниц чужих офисов, потому что у наших дам на него уже выработался стойкий иммунитет.

– Интересно, с чего он взял, что у Заразы новый крем для рук? – пробормотала я, проводив нашего офисного Казанову недобрым взглядом. – Что, Жаник Заразе регулярно лапки целует?

– Да пусть он хоть с ног до головы ее облизывает, нам-то что? – легко отмахнулась святая простота Трошкина, далекая от офисных интриг.

– Ну, здрасьте! – Я хлопнула руками по коленкам.

Неприкрытые короткой юбкой коленки были голые, и шлепок получился неожиданно звучный и сочный, как кряканье молодой кокетливой утки.

На призывный звук из своей темной комнаты выглянул наш видеоинженер Андрюха.

– Изыди! – сурово повелела ему я, и Эндрю, оценив интонацию, послушно развоплотился.

– Трошкина, если у Жаника с Заразой шуры-муры, он же станет пересказывать ей все разговоры коллег, и мы будем вынуждены постоянно выбирать выражения! – объяснила я наивной подружке.

– Понимаю, как трудно тебе придется, – кивнула Алка.

Она знает мою привычку выдавать на публику экспрессивные монологи в модернистском стиле «поток сознания».

Попросту говоря, если меня обуревают чувства, то я сначала говорю, а уже потом думаю.

А поскольку чувства меня не обуревают преимущественно тогда, когда я очень крепко сплю, рубить правду-матку рука бойца практически никогда не устает.

– Мне другое интересно и важно: какой блогер будет достаточно крут для выполнения поставленной перед нами задачи? – вслух задумалась бывшая отличница и вечная перфекционистка Трошкина. – Боюсь, за неделю мы больше сотни подписчиков набрать не сумеем…

– Надо с Марком посоветоваться, – решила я, одернув на себе блузку, чтобы углубить декольте.

Марк – наш штатный специалист по интернет-продвижению. С искусственным разумом он общается чаще и ближе, чем с живыми людьми женского пола, а потому отказывать красивым девушкам не умеет. Попроси его о чем-нибудь нежным голосом, умильно хлопая ресничками и надувая губки, и Марк расшибется для тебя в CD-диск. А уже если голыми коленками в поле зрения посверкаешь, можешь принимать клятву вечной вассальной зависимости.

Одно удовольствие иметь дело с такими парнями, как Марк!

– Для начала подписчиков мы вам нагоним – попросту купим их, это несложно, – пообещал нам Марк, блестя очками.

Пламенные взгляды солнечными зайчиками запрыгали по моим выпуклостям.

– Но покупные подписчики – это дутый факт, они быстро разбегутся, если на ваших страничках не будет реально классных постов. Так что генерите гениальный контент, и тогда к вам быстро налипнут уники, – посоветовал интернет-спец.

– Уники – это уникальные посетители, не боты. Уникальные – это значит реальные люди, боты – нереальные, типа вымышленных, – объяснила я Трошкиной, которая прежде брезговала соцсетями.

Она у нас натура тонкая, одухотворенная, тяготеющая к роскоши живого человеческого общения и вечной классике. Она даже книжки электронные не читает, покупает бумажные, хотя они куда дороже.

– А боты при чем? – спросила Алка, когда мы оставили Марка. – Фуд-блогеры – они же на еде специализируются, а не на обуви?

– Трошкина, как же так? Ты такая умная и такая темная! – вздохнула я. – Мне страшно делается при мысли о том, какую стремительную эволюцию придется совершить тебе всего за неделю!

– Ты имеешь в виду нашу с Зямой свадьбу? – Алка трогательно порозовела щечками.

Я посмотрела на нее с жалостью:

– Какую эволюцию ты видишь в превращении свободной самодостаточной женщины в жалкую рабу эгоистичного, самовлюбленного, наглого и беспринципного типа?

– Да, я тоже очень люблю твоего брата, – хмыкнула Трошкина. – Но твоя агрессивная феминистская позиция кажется мне проигрышной. Что у вас с Денисом происходит, кстати говоря?

– Это вовсе не кстати, не переводи стрелки. – Я нахмурилась. – С майором Кулебякиным у нас холодная война и гонка вооружений. Он ищет способы принудить меня к замужеству, я без устали отстреливаюсь… Вернемся к нашим ботам!

– Вернемся, – согласилась подружка.

Она девушка деликатная и понимает, что на больные мозоли лучше лишний раз не наступать.

Отбросив ненужные мысли о личном, мы засели за работу и к вечеру набросали план блиц-крига – стремительной победоносной кампании по превращению Индии Кузнецовой и Аллы Трошкиной в фуд-блогеров-стотысячников.

Мы решили, что для начала заявим о себе в двух популярных соцсетях – в Инстаграме и на Фейсбуке, причем по-сестрински поделим аудиторию. Алка как девушка милая и благонравная станет чинно и благородно писать для старых дев, домохозяек и мамочек с детьми, а я буду культивировать идейно близкий мне имидж продвинутой оторвы.