Последний путь под венец

– Ну, в эти байки я не верю! – Лиза тоже встала с кровати и подошла к шкафу. – Давай свой костюм! А черные гольфы и балетки у меня есть свои.

Известная народная мудрость «В царстве слепых и кривой король» не подтвердилась. Я, почти совсем незрячая, в полной темноте чувствовала себя гораздо комфортнее, чем Ада с ее частично восстановившимся зрением. Во всяком случае, у меня вилки и котлеты на пол не летели!

– А ну-ка, я мобильником себе подсвечу! – догадалась наконец соседка, уронив кусок хлеба с маслом.

Фонарик ей понадобился не для поисков блудного бутерброда, а чтобы найти на стене заветную кнопочку, включающую тусклую персональную лампочку над кроватью.

– По статистике, подсветка – самая востребованная функция мобильных телефонов! – в знак одобрения намерений соседки доброжелательно сообщила я.

С ужином я медленно, но верно справлялась, и это меня очень радовало.

Однако радость моя несколько потускнела, когда раззява-соседка не нашла свой мобильный там, где она, как ей казалось, его оставила – на прикроватной тумбочке.

Мне сразу же вспомнилось объявление на столе дежурной медсестры: «За оставленные в палатах деньги и ценные вещи администрация клиники ответственности не несет!» У меня возникло тревожное подозрение, что упомянутые деньги и ценности вместе с ответственностью за них регулярно несут и уносят из клиники прочь какие-то вороватые личности!

Собственно, это опасение возникло у меня, еще когда я прочитала объявление. Именно поэтому перед уходом в оперблок я не только спрятала свой собственный мобильник в укромное местечко – в уголок пододеяльника, но и выключила аппарат, чтобы неожиданный звонок не выдал его местоположение.

Разумеется, мне очень захотелось проверить, на месте ли мой дорогой телефончик, но я не рисковала затевать такую серьезную поисковую экспедицию. Обшарить вслепую четыре угла просторного пододеяльника – задача, сопоставимая с той, которую (тоже чудом) однажды решил Колумб!

Ада же, охлопав тумбочку и попутно свалив с нее на пол еще какие-то мелкие предметы, переворошила содержимое своей сумки и даже выволокла из угла на середину комнаты большой чемодан, чтобы поискать пропажу в нем.

Я встревоженно прислушивалась к производимым ею звукам и сдерживала нарастающее беспокойство единственно доступными мне простыми способами – старалась ровно дышать и размеренно двигать челюстями.

Мой бутербродик с маслом изрядно зачерствел, но я дико проголодалась и честно собиралась сгрызть его до последней крошки.

В двадцать два десять – дежурная медсестра Трофимова машинально взглянула на часы – зазвонил телефон.

– Стационар, – сняв трубку, коротко отозвалась Аленушка.

– Это стационар? – словно не услышав ее, заволновался странно придушенный голос в трубке. – А можно дежурную?

– Дежурная, – представилась Аленушка.

– Это дежурная? А вы где?

– На посту, – Аленушка была ангельски терпелива.

В прошлом месяце одну из ее коллег уволили по жалобе пациентки, которая не дождалась ответа ночной дежурной.

Удивляться этому не следовало: пациентка – богатая взбалмошная дама – пренебрегла кнопкой вызова над кроватью и широким жестом позвонила дежурной со своего мобильного телефона с израильской сим-картой. Определитель в телефонном аппарате на посту честно выдал затейливую комбинацию цифр, и дежурная медсестра по душевной простоте не опознала в ней телефонный номер. Простушку уволили, а главврач специальным приказом повелел персоналу в обязательном порядке принимать все возможные вызовы, даже если они поступят в виде морзянки, звуков там-тама или сигнального крика совой.

– А пост где?

Аленушка стиснула зубы и энергично поморгала, развеивая ресницами возникший перед ее мысленным взором образ очень старой грымзы, богатой деньгами, скудной разумом и остро нуждающейся в лечении не столько глазных болезней, сколько склероза с маразмом.

– А пост в стационаре!

– А дежурную можно?

Увлекательная беседа зациклилась.

– Можно, – после короткой паузы, в которую идеально вписалось беззвучное ругательство, сладким голосом сказала Аленушка. – Вам все можно! Скажите, кто вы и в какой именно помощи нуждаетесь?

Трубка издевательски загудела.

Лизавету подвело тщеславие.

До второй палаты бежать было всего ничего, секунд пятнадцать, но уже в коридоре барышня сообразила, что на финише предстанет перед кавалером не в лучшем виде. Нет, к обтягивающему стройную девичью фигурку темному трико никаких претензий быть не могло! А вот страшненькую грязевую маску с лица имело смысл удалить до приветственного поцелуя.

Машка обещала, что займет дежурную медсестру телефонным разговором как минимум на минуту, и Лиза решилась.

В паре метров от обычного – без персональных удобств – «второго номера» она тихой тенью скользнула в небольшую прихожую соседней палаты повышенной комфортности. В люксовой «тройке», это все знали, имелся не только санузел, но и душевая.

– Быстро умоюсь – и к Вадику, – решила Лиза.

В прихожей было три двери, и все – без опознавательных знаков. Это Лиза успела увидеть еще до того, как закрыла за собой дверь из тамбура в коридор, потому что потом стало темным-темно: даже щели под дверьми не светились.

Лиза наугад толкнула правую дверь, заглянула в помещение и остолбенела. Девичье сердце, и без того уже встревоженное предвкушением тайного свидания и марш-броском по коридору, забилось часто и гулко. По вспотевшей спине, ловко перепрыгивая кружевную резинку парадного бюстгальтера, с топотом побежали табуны диких и необузданных мурашек.

В темноте, которую не мог рассеять пробивающийся в щель между полотнищами тяжелых штор жиденький лунный свет, раздавался размеренный хруст. В сочетании с аппетитным чавканьем он производил в высшей степени неприятное впечатление.

Лиза окаменела. Не хотелось в это верить… Но было очень похоже, что в черной-черной палате трапезничает легендарный больничный Вампир!

«Но разве вампиры грызут кости?! – сопротивляясь накатывающему ужасу, Лиза попыталась вспомнить, что ей совсем недавно рассказывали о вампирской манере питания Вадик с Антоном. – Они же вроде только кровь пьют?!»

В темноте коротко прожурчала некая жидкость – на слух не разберешь, может, и кровь!

– Что, к нам кто-то пришел? – пугающе булькнув невидимым питьем, благодушно спросил приятный женский голос – молодой и мелодичный, какой и положено иметь злому бессмертному существу.

«Черная Вампирша?!» – подумала нетрезвая и потому не вполне адекватная Лиза.

– Где? – отозвался другой женский голос. – О! Наконец-то нашла!

В черной-черной палате низко, на уровне колена, возникло призрачное голубое свечение, и Лиза увидела черную-черную фигуру, склонившуюся над черным-черным предметом, до жути напоминающим коротковатый, но просторный гроб.

– Я слышала, как скрипнула дверь, – сообщила Первая Вампирша, прекратив глотать и чавкать. – Кажется, у нас гости?

– Незваные гости?

Вторая Вампирша обернулась.

Увидев жутчайшую багрово-синюю морду, обрамляющие ее патлы и бело-голубые оскаленные зубы, бедная Лиза тихо всхлипнула и упала в обморок.

– Ада! Ты снова что-то уронила? – спросила я, втайне досадуя на поразительную неловкость соседки.

Котлета, кусок хлеба с маслом, вилка – чего только не валялось уже на нашем полу! Плюс к тому распахнутый чемодан и куча шмоток, выброшенных из него Адой в процессе поиска мобильника.

– Это не я! – возразила соседка.