Капкан для жениха

– Миколика в курсе того, что случилось с ее мужем? – оборвала я его объяснения. Дождалась утвердительного кивка и с искренним интересом спросила: – И как же она отнеслась к этому? Насколько я поняла, она была сообщницей Виллоби.

– Миколика помогала ему из-за страха, – вместо Эдриана ответил Морган. – Виллоби пригрозил, что в противном случае она займет место его сына на столе для опытов в подвале. И я тебя уверяю: она просто счастлива от того, что ее муж больше не сможет ее мучить.

– А почему она его сама не убила? – продолжила я недоумевать. – Это ведь было так просто! Виллоби некоторое время был совершенно беспомощным и не смог бы дать отпор.

Морган лишь пожал плечами. Открыл было рот, чтобы что-то сказать, но не успел. Вместо него мне ответила сама Миколика, которая неожиданно появилась на пороге; войдя, Эдриан забыл закрыть за собой дверь.

– Это хороший вопрос, – сказала она очень грустно. – Очень хороший, но, увы, боюсь, я и сама не сумею объяснить свой поступок, точнее говоря, как раз отсутствие какого-либо действия. Понимаешь, Тамика, я ведь действительно любила своего мужа. Боялась, ужасалась тем, какими вещами он занимался в своем проклятом подвале, и все равно продолжала любить. Даже сейчас мне хочется плакать от мысли, что теперь в его теле живет совсем другой человек, а следовательно, я больше никогда не услышу голос Виллоби, своего Виллоби. И я презираю себя за это.

Морган и Эдриан переглянулись. На лицах обоих мужчин было написано нескрываемое недоумение. По всей видимости, они были не способны понять все те чувства и переживания, которые терзали сердце и душу несчастной Миколики. А вот я ее как раз очень хорошо понимала.

«Наверное, тем женщины и отличаются от мужчин, – пробормотал внутренний голос, который немедленно оживился после ухода Эдриана из моего сознания. – А именно: неспособностью разобраться, чего же они хотят на самом деле. Так и ты мечешься, не в силах разобраться, кого же на самом деле любишь».

Я проигнорировала это в высшей степени справедливое высказывание. Просто не понимала, что бы могла сказать в собственное оправдание. Да, все так. И это очень печально.

– Впрочем, не обращайте на мое нытье внимания! – тем временем с демонстративной бравадой воскликнула Миколика и тряхнула головой, позволив волосам красиво разметаться по плечам. – Я сама не осознаю, что говорю! Конечно же, я рада, что все позади. Виллоби… Он был чудовищем, а я – красавицей, заточенной в его доме.

– В таком случае предлагаю заняться наследством, оставшимся после него, – сказал Морган и первым поднялся на ноги. Посмотрел на меня совершенно непроницаемым взглядом и спросил: – Побудешь здесь или пойдешь с нами? Мы бы хотели осмотреть подвал и выяснить, чем же там занимался Виллоби. Заодно проверим, что с лошадьми, не нуждаются ли они в чем. Миколика убеждала меня, что с ними все в порядке, но я бы хотел убедиться в этом самолично. Тем более что в этом доме весьма… хм… своеобразные слуги. Опять-таки никак не могу понять, почему Миколика так уверена, что животные не испугаются их. Но ты, наверное, устала и нуждаешься в отдыхе после всех этих треволнений.

– Нет, все в порядке! – воскликнула я, испугавшись, что иначе меня оставят в полном одиночестве в этой комнате.

Что скрывать очевидное, я чувствовала себя здесь несколько… неуютно, что ли. Все вокруг было словно напитано духом самоуверенного мага, который готовил ловушку мне, но в итоге сам туда угодил. Казалось, будто в любой момент настоящий хозяин дома вернется и вряд ли обрадуется, увидев меня в своей постели.

– Так я и думал, – с затаенной улыбкой отозвался Морган и протянул мне руку. – Пойдем. А то Фрей там, наверное, с ума от волнения сходит, гадая, что с тобой.

И он был прав. Стоило мне только пересечь порог гостиной, как я очутилась в крепких объятиях Фрея. Он с такой силой стиснул мои несчастные ребра, что я жалобно пискнула, испугавшись, не сломается ли какое-либо из них. Затем Мышка удостоила меня своим вниманием и тщательно вылизала лицо. Одна Ульрика, которая, по своему обыкновению, примостилась на высокой спинке одного из кресел, никак не отреагировала на мое появление. Как только она меня увидела, то презрительно фыркнула и с демонстративным пренебрежением уселась так, чтобы оказаться ко мне спиной.

Мои брови при виде такого странного отношения сами собой полезли на лоб. Что это еще за представление? Я прекрасно понимала, что мы с Ульрикой вряд ли когда-нибудь станем лучшими подругами, но никак не могла догадаться, какая муха ее укусила на сей раз. Вроде бы в обозримом прошлом мы с ней не ссорились. Ну то есть ссорились, конечно. Говоря откровенно, я с ней каждый день ссорюсь. Однако Ульрика быстро забывала свои обиды и почти сразу после очередного скандала принималась вновь доставать меня своими шуточками. А сейчас она скорчила настолько недовольную мину, будто я всерьез ее чем-то оскорбила.

«Эдриан! – внезапно осенило меня. – Он же известный драконоборец! И теперь Ульрика в курсе, что все это время я была своеобразной носительницей его разума».

Да, это означало для меня определенные трудности. Если Ульрика когда-нибудь вернется в род, чьей хранительницей вроде как является, то она непременно расскажет обо всем этом. Болтливая фея ни за что не сумеет удержать язык за зубами и растреплет каждому встречному о том, как я помогла возродиться магу, печально известному в прошлом своими деяниями и войной против всех сумеречных созданий. А там, глядишь, кто-нибудь задастся вопросом: не стал ли Шерион Ульер первой жертвой возродившегося драконоборца?

Я со свистом втянула в себя воздух и усилием воли заставила отвлечься от непростых раздумий. Ладно, трудности надлежит решать по мере их возникновения. Сначала разберемся с наследием Виллоби.

– Как ты себя чувствуешь? – с неподдельной заботой спросил Фрей, вновь заключив меня в свои объятия. – Знаешь, я так испугался! Ты прикоснулась к этой проклятой книге и вдруг рухнула как подкошенная! Благо, что Морган успел поймать тебя, иначе ты бы сильно расшиблась. А потом ты лежала, холодная и почти мертвая. Он пытался привести тебя в чувство, но ничего не помогало! Это было так страшно, ты себе не представляешь! Но еще страшнее стало, когда Виллоби вдруг пошевелился, а затем и вовсе очнулся. Я так перетрухал, что чуть в обморок не упал. А Морган схватил его за грудки и как прорычит, мол, что ты сделал с Тамикой! А потом…

На этом месте Фрей сделал паузу, жадно глотая воздух после столь проникновенной тирады, которую он выпалил на одном дыхании.

– Думаю, Мика прекрасно понимает, что произошло дальше, – неожиданно подала голос Ульрика. – Полагаю, не стоит описывать ей наше удивление, когда очнувшийся Виллоби открыл рот и поведал, что он на самом деле – найн Эдриан Жиральд. И что все это время он, оказывается, скрывался в твоей голове! – После чего выдохнула с трагизмом: – Как ты могла?!

Я виновато опустила голову, предчувствуя град обвинений, которые наверняка поспешит выплеснуть на меня Ульрика. Эдриан был хорошо известен в первую очередь своими поисками драконов и попытками разоблачить их истинную суть. Получается, что я привела в замок рода Ульер их самого заклятого врага.

Но фея опять замолчала, мудро решив не тратить времени на пустые пререкания. Видимо, она и без того понимала, что я осознаю всю степень своей ответственности, но вряд ли примусь громогласно каяться и просить у нее прощения.

– Я сперва подумал, что Виллоби рехнулся маленько, – пробасил тем временем Фрей. – Но по какой-то причине Морган ему поверил. Затем они вдвоем перетащили тебя в соседнюю комнату и там долго о чем-то шушукались. Потом Морган остался ждать, когда ты очнешься, а Виллоби… или правильнее называть его Эдрианом?.. Не важно, впрочем. В общем, этот Виллоби-Эдриан вернулся и приказал нам идти в гостиную. Мол, вина хлебните, фруктами перекусите. Наверное, не желал оставлять нас в кабинете без присмотра. Ну я-то что? Я вообще всех этих магических штучек боюсь, как огня, поэтому отправился восвояси. Ульрика попыталась спорить, но ее тоже быстро выгнали. И вовремя: она как раз нацелилась порыться в одном из шкафов.

– Неправда! – оскорблено взвыла фея. – И в мыслях не было! Вот еще – шариться по чужим вещам! Просто… просто я заметила там очень редкую книгу, которую давно хотела прочитать, вот и собиралась полистать ее, пока остальные всякими глупостями заняты.

Фрей скептически хмыкнул, но спорить не стал, вместо этого выразительно изогнул бровь и подарил мне красноречивый взгляд, словно говорящий: ну ты же понимаешь, кому из нас двоих надо верить.

Ульрика перехватила наш молчаливый обмен взорами и обиженно засопела, вновь развернувшись ко мне спиной и почти целиком спрятавшись в коконе крыльев.

Я слабо улыбнулась при виде этой картины. Наивная Ульрика думает, будто наказывает меня своим молчанием, а на самом деле я просто счастлива, что некоторое время буду избавлена от суровой необходимости выслушивать ее язвительные замечания! Затем я озадаченно принялась озираться. Кстати, а где Морган и Эдриан? Эта парочка привела меня к гостиной, но, по всей видимости, в комнату заходить почему-то не стала. А я и не обратила на это внимания, вынужденная сражаться за каждый глоток воздуха в медвежьих объятиях Фрея. И Миколики здесь нет, хотя она сопровождала нас.

И очень нехорошее предчувствие зашевелилось в моей душе. Кажется, я догадываюсь, куда они все направились!

– Кстати, а где Морган? – в этот же момент поинтересовался Фрей. – Он вроде как маячил за твоей спиной. Куда смылся-то? И где остальные?

– В подвале, – процедила я. – По всей видимости, господа великие маги неплохо спелись и решили самым интересным заняться без нас.

Как я ни старалась, но мой голос при последней фразе предательски дрогнул, а губы затряслись. Вот ведь негодяи! Знают же, что мне до смерти любопытно, какие же страшные тайны скрываются в подвале этого зловещего дома. И все равно отправились туда без меня. А ведь я рисковала своей жизнью, добыв Эдриану новое тело!