Гадалка. Игра на желания

Я обомлела от неожиданного прикосновения. Его теплые пальцы легонько погладили меня по ладони, затем крепко обхватили запястье, словно Седрик опасался, что я могу сбежать. И я внезапно совершенно некстати вспомнила, какими нежными и ласковыми могут быть его объятия.

– Госпожа Беатрикс, – Седрик стоял так близко от меня, что я чувствовала его дыхание, – на самом деле я пригласил вас сюда не только для того, чтобы вы составили список своих потерь.

– Правда? – От волнения у меня пересохло горло. – А для чего еще?

Седрик молчал, будто не услышав моего вопроса, и пристально разглядывал меня. И чем дольше длилась пауза, тем сильнее мне хотелось отбросить все условности и прижаться своими губами к его, проверяя, каковы они на вкус.

– Мне нужно ваше разрешение, – наконец медленно сказал он. Нагнулся чуть ниже, и мое многострадальное сердце ухнуло в пятки от сладостного предчувствия неминуемого поцелуя. И тем горше было разочарование, когда он всего лишь прошептал мне на ухо: – Найна, вы хозяйка этого дома. Только вам под силу открыть ворота между этим миром и потусторонним.

– А? – глупо переспросила я, сбитая с толку столь резкой переменой разговора. Я уже почти почувствовала его руки на своей талии, мечтая об объятиях, а в итоге меня заставляют что-то там открывать.

– Ритуал, госпожа Беатрикс. – Лицо Седрика оставалось абсолютно бесстрастным, хотя в глубине серо-зеленых глаз запрыгали веселые искорки. – Мне нужно ваше разрешение на ритуал призыва духов. – После чего мерзавец нагнулся еще ниже, опять подразнив меня близостью своих губ, и выдохнул, глядя прямо в глаза: – Вы дадите его мне, не правда ли?

В этот момент я готова была отдаться ему целиком, если бы он только попросил. Прямо на своем рабочем столе. Голова наотрез отказывалась соображать, что от меня так упорно требуют.

– Да, – прошептала я, рисуя себе в воображении совершенно другой вопрос. – Да, конечно, Седрик. Делай, что хочешь.

– Премного благодарен вам, госпожа Беатрикс, – ласково мурлыкнул он. Выпрямился, выпуская меня из плена своих немигающих глаз, и отпустил мою руку.

Наваждение моментально схлынуло, будто его и не было никогда. Я тряхнула головой, приходя в себя. Демоны, что это было? Никогда не подумала бы, что от простого прикосновения я могу настолько потерять голову. Или Седрик использовал какую-нибудь магию? Но все равно – как же глупо, должно быть, я выгляжу сейчас в его глазах! И краска смущения немедленно затопила мои щеки.

Впрочем, Седрик не обратил на мой предательский румянец ни малейшего внимания. Он уже отвернулся от меня, видимо получив все, что хотел.

– Надеюсь, госпожа Беатрикс, вы не пожалеете о своем решении, – со странной интонацией проговорил он и принялся очищать себе место для ритуала.

Я не мешала ему, пребывая в сильно расстроенных чувствах. Мне было и стыдно, и смешно одновременно. Да, наверное, у меня действительно слишком давно не было свиданий, раз коленки начинают трястись от подобного. Смотри, Трикс, эдак ты скоро на мужчин начнешь бросаться.

Седрик между тем, не теряя времени даром, шустро раскидал весь мусор с середины комнаты по углам. Достал из кармана сюртука черный мелок и принялся сосредоточенно рисовать что-то на очищенном полу.

Я отстраненно наблюдала за его действиями, не зная, как начать разговор после произошедшей двусмысленной сцены. Седрик ведь не дурак, наверняка понял, как далеко я могла пойти буквально пару минут назад. А скорее всего, осмысленно вел меня к такому состоянию. Но глаза сами собой подмечали знакомые символы, и я нахмурилась, пытаясь сообразить, что же задумал Седрик.

– Вы собираетесь призвать духов? – спросила я наконец, постаравшись, чтобы мой голос не задрожал от избытка эмоций, испытываемых по отношению к следователю.

– Да, – не оборачиваясь, кинул через плечо Седрик, позволив себе слабую усмешку. – По-моему, я об этом уже сказал.

Я закусила губу, размышляя над тем, чем мне может грозить подобный ритуал. Да, теперь я прекрасно понимала, почему Седрику понадобилось мое согласие. Духи – создания чрезвычайно стеснительные. Они никогда не переступят порог между двумя мирами, если прежде им не позволит этого хозяин места, где должна произойти материализация. Всякие отражения в зеркалах не в счет, поскольку в данном случае не идет речь о воплощении в мире реальном. Постойте-ка, воплощение и материализация? Я что, несколько минут назад дала разрешение призвать в мой кабинет ожившего мертвеца? Да от них же дурно пахнет, потом замучаюсь дом проветривать! Теперь понятно, почему Седрик старался сделать так, чтобы я перестала соображать, когда разрешу ему подобное.

– Господин следователь, – звенящим от злости голосом начала я, – что вы задумали?

Плечи Седрика после моего вопроса чуть дрогнули, будто он из последних сил сдерживал смех, и это по вполне понятным причинам разозлило меня еще сильнее.

– По-моему, я уже уведомил вас о своих намерениях, – проговорил он, и мне послышался в его интонации откровенный сарказм. – И вы согласились с моим намерением призвать призрака. Или у вас проблемы с памятью?

Я закрыла глаза и несколько раз глубоко и размеренно вздохнула, не позволяя себе сорваться на крик и истерику. Все хорошо, Трикс. Еще не хватало окончательно потерять лицо в присутствии этого… нехорошего человека. Просто теперь ты будешь знать, что от него не стоит ждать ничего хорошего. Впрочем, ты и раньше об этом догадывалась, но позволила себе секундную слабость.

– Правильно ли я понимаю, что вы намерены призвать мертвеца в мой дом? – ледяным тоном осведомилась я и сама удивилась, что воздух после моего вопроса не заискрился снежинками.

– А разве под полом вашего кабинета вы прячете труп? – наивно удивился Седрик. Встал и с нескрываемым удовольствием оглядел творение своих рук, после чего обернулся ко мне и продолжил с насмешкой: – Госпожа Беатрикс, я никак не возьму в толк, почему вы вдруг так встревожились. Ваша реакция заставляет меня подозревать самое худшее. Неужели вы неожиданно вспомнили, что в ваших шкафах скрываются не фигуральные, а самые реальные скелеты?

– Нет, но… – Я замялась, совершенно растерявшись. Подожди, Трикс, не пори горячку. Прежде успокойся и подумай еще раз. Действительно, откуда Седрику взять мертвеца? В таком случае он должен проводить ритуал на кладбище, а не здесь. Но тогда совершенно непонятно, зачем ему понадобилось мое согласие на обряд. Если речь идет о невоплощенном духе, то с ним можно поговорить и без таких сложностей. Зачем надо было делать так, чтобы я почти поверила в возможность поцелуя между нами и превратилась в настоящую тряпку?

«Возможно, ответ очень прост, – мысленно сказала я себе. – Седрика интересовало не твое согласие на ритуал. Если речь идет о нематериализованном призраке, то оно ему не нужно. Отсюда следует логичный вывод о том, что ему просто захотелось выставить тебя полной дурочкой. Почувствовать свою власть над тобой и хоть так потешить свое израненное самолюбие».

Понятное дело, тот итог, к которому я пришла в своих размышлениях, мне весьма и весьма не понравился. Но я осознавала, что злиться надо прежде всего на себя. Седрик не обязан ко мне хорошо относиться. Скорее наоборот. Учитывая, как мы с ним расстались, мне надо быть ему благодарной, что он ограничивается лишь такими мелкими пакостями, не вредя по-крупному.

– Так как? – выжидающе протянул Седрик, с гадкой улыбкой наблюдая за тем, как на моем лице поочередно отражаются самые разные эмоции: от гнева до разочарования и обиды. – Госпожа Беатрикс, надеюсь, после начала ритуала меня не ожидают никакие неприятные случайности? Знаете, если вы действительно прячете в доме трупы…

– Вы с ума сошли! – резко оборвала его я. – Приступайте к обряду, господин следователь. Мне нечего скрывать от вас. Но сначала скажите: вы собираетесь призвать дух Флавия?

– Увы, нет. – Седрик моментально отставил свое неуместное веселье и стал серьезным. – Я понимаю, что это было бы наилучшим выходом. Кто как не убитый должен знать, кто именно поджидал его около вашего кабинета. Однако после смерти кого бы то ни было необходимо выждать одиннадцать дней. До истечения этого срока бессмысленно вызывать душу умершего. Она просто не услышит призыв.

– Почему? – полюбопытствовала я, впервые услышав про столь странные ограничения.

– Кто знает? – Седрик философски пожал плечами. – Этот вопрос надо задавать богу мертвых, а не мне. Но вряд ли он снизойдет до ответа смертному. Так что нам приходится лишь со смирением принимать те правила, которые установили не мы. К тому же ни один судья в здравом уме не примет всерьез показания призрака. Даже мертвые могут лгать.

Я невольно понурилась. Одиннадцать дней – приличный срок. Убийца за это время сумеет без особых проблем сбежать. А возможно, преступление вообще совершил наемник. Или же Флавий не видел, кто именно его убил. В общем, глупо ждать почти две недели в надежде на то, что призрак убитого укажет обвиняющим перстом на истинного преступника.

– А сейчас, если позволите, приступим, – продолжил Седрик. – Увы, госпожа Беатрикс, но вам необходимо присутствовать при ритуале как хозяйке дома. Не беспокойтесь, я гарантирую, что вашей безопасности ничто не будет угрожать. Призраки редко бывают агрессивными, тем более они не способны вырваться за пределы очерченного круга.

Я скептически приподняла бровь, но удержалась от каких-либо замечаний. Помнится, в университете всегда ходило достаточное количество страшилок про вышедших из повиновения потусторонних существ. Даже если сотая часть из них – правда, то я на месте Седрика не была бы настолько самоуверенной по поводу безопасности предстоящего ритуала.

– Так кого вы желаете вызвать? – повторила я, благоразумно решив оставить свои сомнения при себе. Прекрасно знаю: ничто так не раздражает, как сомнения в мастерстве проводящего ритуал. Недаром даже поговорка есть: некроманта на кладбище не злят.

– Того призрака, которого вы увидели в зеркале во время гадания для Флавия, – ответил Седрик, придирчиво изучая нарисованный на полу круг и непонятные символы, вязью протянувшиеся вдоль него.

– Но зачем? – удивленно спросила я. – Или вы не верите, что он действительно был?

– Доверяй, но проверяй. – Седрик чуть скривил губы в усмешке. – Однако это не главная причина. Призраков не так легко заставить пересечь грань между двумя мирами. Им для такого поступка нужен очень весомый повод. Вот мне и интересно, что заставило неведомый дух пытаться предупредить Флавия об опасности. И потом, мертвым обычно известно намного больше, чем живым. Послушаем, что он нам поведает.

Я недоверчиво хмыкнула, но не стала перечить. В конце концов, насколько я помню, Седрик в бытность студентом считался весьма одаренным юношей и талантливым некромантом. Недаром подрабатывал ассистентом на одной из кафедр. Думаю, он знает что делает.

– Ну что же, приступим, – произнес Седрик, прежде бросив на меня быстрый взгляд и убедившись, что я не намерена возражать. – Госпожа Беатрикс, пообещайте мне, что не переступите черты круга. Что бы вы ни услышали, кого бы ни увидели – помните, этого нельзя делать ни в коем случае!

Я невольно сглотнула тугую слюну. Ну вот, начинается. За кого он меня принимает? За истеричную девицу, у которой в голове нет и намека на здравый смысл? Я ведь тоже обладаю некоторыми способностями к некромантии. Пусть слабыми, но все же.

– Приступайте, – сухо сказала я и скрестила на груди руки. – Не беспокойтесь, я не буду вам мешать.

Седрик еще несколько секунд смотрел на меня, словно убеждаясь, что я ему не лгу. Затем кивнул и все внимание обратил на круг.

Повинуясь легкому движению его руки, магические шары, лениво плавающие под потолком, начали тускнеть. Одновременно вспыхнули тонкие черные свечи, установленные треугольником на полу.

Седрик скинул сюртук на ближайший стул. Оставшись в белой рубашке, медленно засучил рукава, обнажив руки до локтей.

Я заинтересованно приподняла бровь, заметив на его смуглой коже ниточки многочисленных шрамов. Да, они все давно зарубцевались, но некоторые выглядели весьма глубокими. Когда мы встречались, их еще не было. Интересно, откуда они появились? Такое чувство, будто его жестоко подрала огромная кошка.

Между тем магические шары окончательно потухли и в комнате воцарился приятный полумрак. Седрик прежде успел задернуть плотные бархатные гардины, поэтому сюда не проникал свет от уличных фонарей и отблески зарождающейся зари. Только огни зажженных свечей многократно дробились в высоком зеркале, красноватыми бликами ложась на сосредоточенное лицо Седрика.

Он подошел ближе к кругу. Теперь носки его сапог почти касались меловой черты, и я прикусила губу, удерживаясь от замечания. Не опасно ли стоять так близко? Но, думаю, ему лучше знать, как проводить ритуал вызова неупокоенного духа.