Нолик и его друзья. Роман-сказка

– Щеколду вы цените выше моей драгоценной руки? – воришка, казалось, готов был подпрыгнуть от возмущения. И подпрыгнул бы, если мог.

– Открывай, открывай, все равно другого выхода нет, – поторопил Нолик.

– Вы убежите, а что со мной будет? – Жулик, впрочем, изловчился и просунул руку внутрь по самое плечо. Щеколда лязгнула, дверь открылась. И, о чудо! Рука в тот же миг освободилась. Лицо воришки расплылось в широкой, как блин, улыбке. По-видимому, заклинание было рассчитано только на закрытые двери.

– А ты боялся, – сказал Нолик.

– Мне, правда, уже привиделся палач с топором.

– Давайте войдем, а то явится его величество и сделает нам какую-нибудь гадость, – сказала Единичка. Упоминание о короле мгновенно стерло с лица Жулика улыбку. Он с беспокойством оглянулся.

– В башне темно, – сказала девочка, – вдруг там обитают призраки? Я боюсь!

– Трусиха, – презрительно отозвался воришка, – призраки бесплотные и не могут отрубить ни руку, ни голову, – мысль о руке беспокоила его больше всего. Он заглянул внутрь и нырнул в башню. Нолик поспешил следом, за ними, зажмурившись от страха, последовала Единичка. Внутри оказалась лестница, которая вела наверх. Надпись на стене почему-то гласила: «Путь вниз».

– У нас часто бывает не так, как у людей, или вообще наоборот, – проворчал Жулик, – нет, чтобы жить, как в нормальных царствах. Завтра украл одно, послезавтра другое. Разве здесь так получится? Захочешь попасть наверх, лестница ведет вниз. Вот и думай после этого, где окажешься на самом деле!

– Не верь глазам своим, – пробормотал Нолик и отправился вверх по лестнице. Вскоре путешественники оказались в круглом зале. На широких подоконниках стояли горшки с растениями.

– Ребята, смотрите!

Вместо ягод и бутонов повсюду на ветках висели цифры. От нуля до девятки, плюсы, минусы и другие знаки. Некоторые лежали в земле, упав с веток, словно перезревшие плоды. Единичка хотела взять одну из цифр.

– Ничего не трогай! – предостерег Жулик. – Говорят, неправильной арифметикой можно заразиться.

Девочка в испуге убрала руку.

– Разве арифметика бывает заразной? – удивилась она.

– Здесь все бывает. Тебе понравится, если ты, Единичка, превратишься вдруг в Тройку?

– Ой, взгляните в окно, сюда, кажется, идут! – воскликнула девочка.

Действительно, к башне приближались двое, упитанный мальчик в яркой одежде и высокий худой старик в черном плаще, напоминающем халат. Обут старик был в туфли с загнутыми носами. Вылитый Хоттабыч!

– Что делать? Спрятаться здесь негде, – сказал Нолик.

– Поднимемся на третий этаж, – предложил Жулик, – а там будет видно.

В башне оказалось всего три этажа. В верхнем зале на стенах висели портреты ученых. Вдоль стен расположились мягкие диваны с золотистыми покрывалами. Посреди зала, на постаменте из черного камня под прозрачным голубым колпаком лежала обычная на вид книга.

– Это же единственный в мире учебник неправильной арифметики! – воскликнул Жулик, глаза его осветились восторгом.

Узкая лестница вела к люку в потолке.

– Там что, чердак? – спросила Единичка.

– Да нет же, подвал. Написано было, что путь ведет вниз. Открываешь люк, и ты в подвале.

– Как так?

– А так! Не забывай, что мы в стране неправильной арифметики.

– Тогда, может быть, спрячемся в подвале?

– Скорее всего, там тупик.

– В подвале нам делать нечего, – решил Нолик.

В это время со стороны лестницы послышались шаги, ребята поспешили спрятаться за высокой спинкой одного из диванов. В следующий момент в зал вошел высокий старик и толстый мальчик. Вероятно, это был Кубик собственной персоной. Старик, кряхтя, уселся на диван, пружины которого протестующе взвизгнули.

– Я бегаю за детьми, испытываю на них эту непонятную арифметику, – донесся до ребят недовольный голос Кубика, – а что в результате? Кто-то превращается в отрицательные числа и проваливается в иные миры, другие делятся на безумно большие цифры и бесследно исчезают. Не стоит упоминать о печальной участи прочих. А все для чего? Чтобы найти очередную работающую формулу.

– Но мой господин, – сказал старик, голос у него оказался неожиданно резким, – благодаря опытам мы открыли целых восемь формул. Могущество наше с каждым годом умножается.

– За несколько лет всего восемь формул, – фыркнул Кубик, – а, сколько их в этой книге? Тысячи, десятки тысяч! Нам не хватит сотни жизней, чтобы разгадать все формулы. Не проще ли отыскать способ извлечь драгоценную книгу из-под неразрушимого колпака?

– Терпение, мой господин! Я постоянно работаю над этой проблемой. Но пока мы ничего не можем сделать. Проклятый Гугол запечатал ее каким-то необычным заклинанием, возможно даже не одним. Стекло невозможно ни снять, ни разбить.

– Стоят ли эти формулы загубленных жизней, мрачно сказал Кубик. – В народе нас считают чудовищами.

– Арифметические операции дают безграничную власть над природой, и над толпой. Пусть ничтожные люди думают о нас что угодно. Любой бунт мы легко подавим. Мой господин прежде жил в мире, где правит обычная арифметика. Если мы освоим эту книгу, нам по силам будет покорить любой мир. Мы введем там свои правила, и никто не сможет нам помешать. Разве не хочет уважаемый Кубик стать владыкой двух миров?

– Почему Гугол поместил под колпак этот учебник?

– Возможно, он не захотел, чтобы все жители страны стали нашими послушными рабами. Сотни и тысячи работников, умеющих орудовать не только серпом и лопатой, но и воинов, держащих меч. Рук можно было бы дать каждому сколько угодно, хоть сто. А голов должно быть поменьше, чтобы не приходили на ум всякие бунтарские мысли. Лучше иметь работников вовсе безголовых, или же с половинкой головы. Думать за них стали бы мы! – старик поднял указательный палец к потолку и мерзко хихикнул.

– Как всегда, ты прав, Бином, – сказал Кубик, его каблуки простучали по залу. Он остановился рядом с диваном, за которым прятались наши герои. – Однажды мне стало скучно, я произнес формулу, при помощи которой в Лукоморье оживляли ученых с портретов. Не помню, кого именно я вызвал. Я пытался втолковать этому корифею науки азы неправильной арифметики. Представь себе, это ничтожество посмело надо мной насмехаться!

– Смеется тот, кто смеется последний, куда этим закоснелым глупцам понять глубину и возможности неправильной арифметики, мой господин. Однако не пора ли завершить начатое дело?

– Ты прав, пациенты заждались.

Вскоре шаги Кубика затихли на лестнице.

– И этот узколобый недоросль видит себя будущим владыкой мира? – презрительно произнес старик. – Он воображает, что я, Бином, ученик и помощник Гугола, передам ему власть? Горьким будет разочарование!

Старик заложил руки за спину и подошел к стеклянному колпаку.

– Какая магическая формула тебя охраняет? – пробормотал он. – Когда я сумею достать учебник, то, прежде всего, превращу нашего толстого Кубика в плоский квадрат, из которого затем извлеку корень. И не простой, а согласно неправильной арифметике. И превратится большой Кубик в маленькую худосочную точку. Хи-хи-хи! А потом я изменю мир. Для этого так мало нужно! Всего лишь сделать натуральные числа ненатуральными. Устроить так, чтобы при перемене мест слагаемых сумма менялась. И еще кое-что наподобие. И ты мне в этом обязательно поможешь! – старик постучал пальцем по голубому колпаку, обращаясь к учебнику, словно к живому существу.

– Мечтать хорошо, но нужно и дело не забывать. Пойду, помогу толстячку. Пошарю по задворкам, может, кто из ребят там укрылся.

Старик вышел.

– Что будем делать? – спросил Нолик, осторожно выглядывая из-за спинки дивана. Жулик казался испуганным. Он спрятал третью руку под курткой, словно ее вот-вот собирались отнять.

– Что с тобой, – обратилась к нему Единичка, – ты не заболел?