Шпионский роман за железным занавесом

– Вы имеете в виду художника Петра Павленского?

– Да.

– Павленский получил мировую известность, совершив порядка 12-и подобных акций. Одна из первых – зашил рот в поддержку трёх девушек из панк-рок группы Pussi-Riot и простоял полтора часа напротив Казанского собора.

– А что случилось с девушками? – спросила Рената. – Я помню название группы, но не помню, в чём их обвиняли.

– В хулиганстве. 21 февраля 2012-го девушки в масках ворвались в храм Христа Спасителя, вбежали на алтарь, включили звукоусилительную аппаратуру и начали петь панк-молебен: «Богородица, Путина прогони». Их приговорили к двум годам колонии общего режима.

В 2013-ом Павленский устроил акцию под названием «Туша». Он разделся до гола, обмотал себя колючей проволокой и лёг на асфальт. По его словам эта протестная акция символизировала беспомощость простого человека перед обличёнными властью нарушителями закона в нашем государстве.

В 2015-ом Павленский облил бензином дверь ФСБ на Лубянке и поджог её. Он хотел сказать, что эта дверь – врата ада.

– А против чего Павленский протестовал, приколотив мошонки к Красной площади? – спросила Рената.

– Это была метафора фатализма российского общества. В том смысле, что какой путь не выбираем, а всё заканчивается попыткой посадить кого-нибудь на царство.

– И чем закончилось дело самого Павленского?

– В мае 2017-го Павленский получил политическое убежище во Франции. Там он совершил поджог здания Банка Франции в Париже. Свою акцию провозгласил как призыв к Великой Французской революции, потому что миром правят банкиры. Интересно, что перед зданием суда в его поддержку собрались шесть девушек с зашитыми ртами и обнажёнными торсами. Они стояли у входа, держась за руки. Французская прокуратура требует осуждения поджигателя на срок до 10-и лет.

Люба с любопытством взглянула на Павла. Что надо ему в обществе девушки инвалида и пожилой писательницы? Зачем он следит за ними?

– Я понял, что Вы больше не хотите со мной общаться? – спросил он.

– Знаете, Павел, вообще-то Любе даже нравится, что за ней следят, – заметила Рената.

– Да, и мне всё равно кто – ГРУ, ЦРУ, СБУ. Я очень одинока. А когда за тобой следят, значит, ты хоть кому-то нужен. Правда, я не понимаю, зачем я вам?

– За тем, чтобы помешать тебе получить Нобелевскую премию, – ответила за Павла Рената. – Даже я заметила, что Павел постоянно пытается направить твоё творчество в другое русло. Типа: «У России есть только два союзника – армия и флот».

Или «Почему бы Любе не написать Оду Владимиру Путину? Если отправить её на рецензию Президенту Чечни Рамзану Кадырову, тот ради Путина всё сделает. И премию Любе выпишет, и другие её проблемы решит».

– А что? Разве я не прав? Если хочешь петь на большой сцене, выбирай правильного слушателя…

– Немецкая принцесса София Фредерика Августа, ставшая русской императрицей Екатериной II, оставила миру целый цитатник мудрых мыслей для правящей элиты: «Никогда не позволяйте льстецам осаждать вас: давайте почувствовать, что вы не любите ни похвалы, ни низости». Так что, хотя есть и другая поговорка из басни Крылова: «и в сердце льстец всегда отыщет уголок», предложение Павла я не принимаю.

Я получала приглашения от российских творческих объединений. 12 тысяч вступительный взнос, 160 тысяч за издание одной книги. И ты станешь участником тусовок элитной творческой среды. Сможешь устраивать презентации, представлять свои книги, за исключением диссидентских, на конкурс. За деньги можно купить всё. Но это не интересно и не избавит от чувства одиночества.

Раздеваться до гола, обматывать себя колючей проволокой или петь у алтаря я не могу. А придумать что-нибудь этакое, не рискуя стать жертвой, практически невозможно. Вот, мы заговорили про голый торс Президента, а я вспомнила, что аналогичный путь к славе избрала моя знакомая художница Наталья Михайлова.

– И она добилась успеха? – спросила Рената.

– Нет. Наташа получила известность в узком кругу, но стать кем-то вроде Ника Сафронова ей не удалось. Сама она никогда не стремилась к карьере. Заботилась о бездомных животных, находила удовлетворение в самом процессе творчества. А деньги на прожитьё зарабатывала её мать – профессор Умова – автор многих школьных учебников. Умова была женщиной авантюрной, но ханжески консервативной во всём, что касалось взаимоотношений с мужчинами. И Наташа росла девочкой целомудренной, несовременной. Я не знала, что Умова поставила перед собой цель, во что бы то ни стало, сделать из дочери настоящую знаменитость. Надо сказать, что у некрасивой Умовой было нечто, что сводило мужчин с ума. Невероятной пышности зад, резко контрастировавший с тонкой талией. От этого зада потерял голову даже кинематографист номер 1. Умова проходила пробы на главные роли в его фильмах. Но артистического таланта бог ей не дал. Зато она решила, что её Наташа может изобразить на картинах обнаженною попу своей мамочки. Эти картины и появились на первой персональной выставке художницы наряду с пейзажами и натюрмортами. Их приобрел в свою коллекцию некий олигарх. Наташа получила спонсорскую поддержку. Учёба во Франции, стажировка в Италии, персональные выставки в Хельсинки, Люксебмбурге, Мюнхене, Париже, Вене, в здании Госдумы в Москве, галерея в центре столицы. Но на жизнь по-прежнему зарабатывает мать. Издание школьных учебников, пособий по подготовке к ЕГЭ куда более прибыльное занятие, чем писать картины.